— Ты злишься.
Она фыркнула:
— С чего бы, интересно?
Вспышка ответного гнева промелькнула на его красивом лице.
— Слишком много было между нами, чтобы мы оказались теперь врагами, ты не думаешь?
— Я думаю, мы всегда оставались врагами, ваше высочество. Я совершила ошибку, на время забыв об этом. Больше я ее не повторю, уверяю вас.
Его улыбка была усталой.
— У нас все равно ничего не получилось бы, дорогая. Даже если бы мы поженились и наши народы приняли бы это, ты бы очень скоро возненавидела меня. Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь. Как бы ни была ты дорога мне, как бы ни желал я видеть тебя в своей постели, с моей стороны несправедливо удерживать тебя. Ты заслуживаешь любви, Антонелла. Любви, которую, повторяю, я не могу тебе дать.
Слезинка скатилась по щеке Антонеллы, и она смахнула ее.
— Пожалуйста, не воображай, что я плачу из‑за того, что ты разбил мне сердце, — сердито бросила она. — И ради бога, перестань объяснять мне, чего я заслуживаю. Я и сама знаю, чего заслуживаю, Кристиано.
— Я просто констатирую факты.
— Ну что ж, мне они известны. Кстати, если бы сейчас ты умолял меня выйти за тебя, я бы отказалась. Потому что я достойна мужчины, который верит в меня. Любой может сказать, что любит. А вот верить, несмотря ни на что, — это труднее, не так ли?
— Я не сомневаюсь, что ты способна на многое, Антонелла. Тебе будет гораздо лучше без меня. И ты найдешь мужчину, которого ищешь.
Она отвернулась, не желая, чтобы он увидел ее отчаяние. Что бы она ни говорила, какой бы ни была храброй и убежденной в своей правоте, именно Кристиано она любит. И ей понадобится очень много времени, чтобы справиться со своими чувствами.
— Уходи, Кристиано. Думаю, мы все сказали друг другу.
Кристиано не шевелился. Только бы он не дотронулся до нее, не попытался поцеловать на прощание. Потому что тогда она разлетится на миллионы осколков, и собрать их будет невозможно.
Но он не прикоснулся к ней. Он встал и зашагал прочь, не сказав ни слова.
Кристиано пребывал в отвратительном настроении, садясь в вертолет, который должен доставить его домой.
Дом. Ему не хотелось возвращаться в свою квартиру. После смерти Джулианны она служила ему убежищем, местом, где он скрывался, когда его начинали преследовать воспоминания. И вот он привез туда Антонеллу. Она провела там всего одну ночь и тем не менее словно стала хозяйкой…
Или все началось раньше? В тот момент, когда он сдернул девушку с кровати и не дал дереву раздавить ее? Или когда она всхлипывала в такси, словно у нее разрывалось сердце? Или на яхте Рауля Беги?
Кристиано сжал пальцами виски, надеясь унять головную боль. Это просто усталость, не более. Последняя неделя была очень напряженной — поездка, ураган, разговор с Данте Романелли. Удивительно, но ему понравился король Монтеверде. Кристиано не почувствовал в нем ни обмана, ни дурных намерений. Данте моложе его на пару лет, однако выглядит много старше и измотаннее. Сказываются, по‑видимому, шесть месяцев на шатающемся троне.
Кристиано поймал себя на том, что, беседуя с королем, счел этого человека подходящим правителем для Монтеверде. Но он уже привел свой план в действие, слишком поздно что‑то менять и тем более делать это на основании первого впечатления.
Как только Данте подписал соглашения, Кристиано дал указание связаться с кредиторами Монтеверде и предоставить им гарантии. Теперь Монтеверде под полным монтеросским контролем.
И все же победа казалась призрачной. Кристиано не ощущал ни триумфа, ни удовлетворения. В сердце воцарилась пустота. Словно он проиграл, а не выиграл.
Антонелла… Он не хотел думать о ней, однако не мог думать ни о чем другом. Что‑то сломалось в его душе, но он отказывался вникать, что именно. Она красивая, чувственная, изумительная женщина. Сильная и в то же время ранимее ребенка. Она — невинная и одновременно искушенная. Она воспламеняет его одним взглядом и разрывает на части своей уязвленной гордостью.
Она любит его. И как бы ему ни хотелось принять ее любовь, как бы ни хотелось забрать ее с собой в Монтероссо и не выпускать из своей постели по крайней мере неделю, он не имеет на это права.
Однажды он уже принял любовь женщины, и это погубило ее. Отпустить Антонеллу было для него невероятно трудно. Теперь пути назад нет. Все кончено.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Лето подходило к концу, дни становились все короче. Август щедро раздаривал свои золотистые дары.
Антонелла улыбнулась маленькой девочке, которая прыгала через скакалку во дворе.
— Ей уже лучше, — сказала синьора Форетти, директор реабилитационного центра матери и ребенка. — Ночные кошмары стали реже.
— Я очень рада, — отозвалась Антонелла. Девочка в каком‑то смысле напоминала ей саму себя. Робкая, маленькая, пугающаяся всех и вся. Когда‑то она тоже была такой.
— Она с нетерпением ждет ваших визитов, принцесса. Она всегда так радуется, когда вы приходите навестить ее. Как и все, кто находится здесь.
Антонелла проглотила ком в горле.
— Спасибо, синьора Форетти. Если мои слова помогли хотя бы одной женщине уйти от избивающего ее мужа, хотя бы одному ребенку понять, что родительские побои — не его вина, я счастлива.
За два месяца после возвращения домой она изменила свою жизнь. В университет пока еще не поступила, поскольку была очень занята. Антонелла основала реабилитационный центр матери и ребенка и все дни проводила там. Ей хотелось сделать что‑то полезное, и она нашла, где приложить силы. Данте поддержал ее. Она не может спасти всех женщин и детей, но если поддержит хотя бы некоторых, уже хорошо.
Ее реабилитационный центр рос и креп с каждым днем; только сегодня утром ей сообщили, что поступил крупный взнос из‑за границы. Она как раз начала задумываться над тем, как вывести свой проект на международный уровень, так что деньги поступили вовремя. Наверняка это знак, что она на верном пути.
Антонелла попрощалась с синьорой Форетти и персоналом центра, села в ожидающий ее лимузин и поехала во дворец. Как всегда, когда она оставалась одна, ее мысли устремились к Кристиано. Она не общалась с ним с того дня, как он ушел с террасы Лили и улетел на родину. Если Данте и разговаривал с Кристиано, ей он ничего не рассказывал. Антонелла конечно же не сообщила брату о своей любовной связи с Кристиано, но, возможно, Данте почувствовал, что она приходит в смятение, как только дело касается монтеросского кронпринца. Господи, сколько же ей понадобится времени, чтобы справиться со своей любовью? Каждый день был таким же мучительным, как и предыдущий, таким же длинным и безрадостным.
Если не она, то по крайней мере ее страна приходила в себя. Железная руда продавалась по хорошей цене, деньги в казну поступали регулярно. Но случались и неприятности — например, взрыв на многолюдном рынке две недели назад. Рынок находится меньше чем в километре от дворца. Десять человек погибло. Одна монтеросская террористическая группировка взяла на себя ответственность за взрыв, хотя отец Кристиано поспешил выступить с осуждением и заявить, что Монтероссо не одобряет террор.
