При этом, как всякая прирожденная актриса, она так вошла в
роль, что совершенно перевоплотилась и на какую-то секунду почувствовала себя
настоящим чихуахуа. Подскочив к Олегу Олеговичу, она сделала обманное движение,
присела на «задние лапы», громко гавкнула и неожиданно забежала сзади.
Пока неуклюжий «продюсер» разворачивался, она успела
ухватить его зубами за штанину и сильно дернуть. Олег Олегович потерял
равновесие и грохнулся на пол, зацепив при этом локтем сервировочный столик.
Столик откатился в сторону, ударив под коленки мрачную служанку, и с грохотом
перевернулся. На пол полетел розовый фарфоровый кофейник с остатками кофе,
пустые чашки, сахарница и корзиночка с печеньем. Служанка, получив неожиданный
удар под колени, с визгом упала на продюсера, который ворочался на полу и
изрыгал проклятья, безуспешно пытаясь подняться.
Лола прыгала вокруг своих поверженных противников на
четвереньках, радостно лая и виляя воображаемым хвостом. Она жалела только об
одном — о том, что с ней нет ее дорогого Пу И, который, несомненно, получил бы
от этой сцены массу удовольствия.
Мрачная служанка поднялась на четвереньки и хотела уже
встать, но в это время Лола, совершенно войдя в роль, подобралась к ней с тыла
и изо всех сил укусила в тощий зад. «Женщина в сером» истошно взвизгнула и
снова свалилась, выкрикнув при этом несколько выражений, которые заставили бы
покраснеть даже видавшего виды портового грузчика.
Старый адвокат смотрел на происходящее в ужасе. Наконец он
решил, что все это для него чересчур.
Тихонько, крадучись, стараясь не привлекать к своей скромной
особе внимания, он двинулся вдоль стеночки в сторону двери, по-прежнему мертвой
хваткой вцепившись в свой пухлый потертый портфель. Заметив маневр адвоката,
Олег Олегович, все еще барахтавшийся среди осколков кофейного сервиза, вытянул
вслед ему руку и тоскливо воскликнул:
— Куда же вы? А как же последняя воля покойного? Мы с
вами не закончили важное дело!
— Извините, я совершенно не могу работать в таких
условиях, — ответил старичок, торопливо подбираясь к двери. — Я
вернусь завтра, надеюсь, здесь будет немного спокойнее…
С этими словами он исчез.
Олег Олегович наконец смог подняться и с угрожающим видом
двинулся к Лоле. Девушка попятилась и на всякий случай еще раз неуверенно
гавкнула.
— Прекратить! — заорал на нее разъяренный
«продюсер». — В подвал захотела? Собаку изображаешь? Так я тебя на цепь
посажу!
Имей в виду, со мной такие дешевые фокусы не проходят!
— Что такое? — спросила Лола, поднимаясь на ноги и
удивленно глядя на взбешенного мужчину. — Вы чем-то недовольны?
— Недоволен? — повторил тот, едва не лопаясь от
злости. — Ты меня еще спрашиваешь?
— Пардон! — Лола попятилась и юркнула за
кресло. — Что-то не помню, чтобы мы с вами переходили на «ты»!
— После того, что ты здесь устроила, не приходится
рассчитывать на хорошее отношение!
— Извините, — Лола с невинным видом захлопала
ресницами, — вы считаете, что я переиграла? Я просто решила немного
поимпровизировать… Раз уж вы мне не дали выучить текст роли, я дала волю своей
творческой фантазии! Ведь я актриса! — Лола прижала руки к груди
трагическим жестом и воздела очи к потолку. — Обычно режиссерам, с
которыми я работала, это нравилось! Вы что сильно ушиблись? Но ведь искусство
требует жертв! А что такого? По-моему, было очень весело! Надеюсь, вы все это
снимали?
— Значит, ты просто не понимаешь хорошего
отношения, — мрачно проговорил «продюсер». — Что ж, будем действовать
по-другому! Запомни, завтра у тебя будет последний шанс! Если снова устроишь
цирк — пеняй на себя.
— Позвольте мне, — послышался вдруг за спиной у
Олега Олеговича полный ненависти женский голос. — Позвольте мне с ней
поработать, она быстро отучится от своих фокусов!
Лола оглянулась и увидела служанку.
«Женщина в сером» смотрела на нее горящими глазами и
машинально сжимала и разжимала кулаки.
На этот раз Лола действительно испугалась: мерзкая тетка
выглядела просто ненормальной! В ее глазах было столько злобы и садистского
предвкушения чужой боли, чужого унижения, что по сравнению с этим все остальные
Лолины страхи померкли.
— Потерпи, — отмахнулся от нее «продюсер». —
Завтра она понадобится мне в приличном состоянии. А вот потом…
— Только не это, — испуганно вскрикнула Лола,
попятившись и в ужасе глядя на служанку, — все что угодно, только не это.
— Ага! — ухмыльнулся Олег Олегович. Вот мы наконец
и нашли общий язык! Если ты не хочешь поближе с ней познакомиться, ты сыграешь
завтра свою роль на высшем уровне, и без всяких фокусов! Иначе… — и он
выразительно покосился на «женщину в сером».
— Я сделаю все, что вы скажете! — дрожащим от
страха голосом проговорила Лола. Только не отдавайте меня этой страшной
женщине!
— Надеюсь, ты понимаешь, что сама себе навредила и у
тебя больше не будет прежней свободы? — холодно произнес мужчина. С этого
момента ты будешь сидеть в своей комнате под домашним арестом!
«Значит, то, что было прежде, он считает свободой? —
возмущенно подумала Лола. Я так и так сидела в этой комнате под замком! А тем,
что я успела немного осмотреться в доме, я обязана вовсе не его бесконечной
доброте, а собственной ловкости!»
* * *
Мрачная служанка отконвоировала Лолу обратно в ее комнату.
«Женщина в сером» шла позади, не спуская с Лолы глаз, и только покрикивала, как
конвоир в тюрьме:
— Прямо! Налево! Направо!
Лола брела, понурившись и то и дело спотыкаясь. Она спиной
чувствовала неприязненный взгляд служанки, но ничего не могла поделать. Она
напряженно думала о своем положении и не могла найти из него выхода.
Одно только можно было засчитать в плюс: то, что она сегодня
не подписала никаких бумаг и адвокат снова приедет завтра.
Таким образом, она выиграла хотя бы один день. Неизвестно,
правда, что это ей даст, но если бы она послушно исполнила волю липового «продюсера»
и подписала бумаги, то можно не сомневаться, что у нее не было бы и этого
единственного дня.
«Скорее всего, они убили бы меня, как только старый адвокат
покинул этот дом. А так я выиграла лишний день жизни… Даже если я сама ничего
не смогу сделать за этот день, не смогу выбраться на свободу — может быть, Леня
поймет, что я в беде, и придет ко мне на помощь…»
Подумав о своем боевом соратнике, Лола еще больше
расстроилась. Ведь она сама забралась в это осиное гнездо, в эго бандитское
логово, да к тому же все сделала для того, чтобы Маркиз не мог ее найти! Не
оставила ему ни одного следа, ни одного намека, ни одной зацепки!
Она так обиделась на Леню за его шашни с неизвестной
девицей, что оставила ему только злую, хамскую записку… Сейчас вчерашняя обида
казалась ей такой мелкой, такой смешной, такой незначительной… Сейчас она,
разумеется, поступила бы по-другому! Если бы она хоть намеком дала Лене понять,
куда она уехала! Впрочем, она и сама этого не знала, когда писала записку.
