— Я слышал, что с этой камеей связана какая-то не
совсем красивая история, — поморщившись и осторожно отстранившись,
отозвался собеседник Костоломова.
— А вы, дорогой мой, меньше обращайте внимание на
слухи! — повысил голос хозяин особняка. — Деловые люди, такие как мы
с вами, должны жить фактами, а не досужими разговорами!
— Разговоры — это тоже большая реальная сила… А
впрочем, вы правы, — собеседник хозяина сдержанно улыбнулся.
Мужчины неторопливо поднялись по лестнице. Охранник
посторонился, подобострастно вытянувшись. Костоломов, проходя мимо, что-то ему
негромко приказал. Затем вместе со своим гостем прошел по коридору второго
этажа, остановился перед массивной дверью кабинета, взглянул на часы и достал
из жилетного кармана ключ.
— Сейчас сигнализация будет отключена, — пояснил
он и открыл дверь.
Просторный кабинет Костоломова даже в этот поздний час
казался наполненным светом. Этот эффект создавала золотистая, как бы светящаяся
изнутри мебель из карельской березы. Книжные шкафы с ровными рядами золоченых
переплетов из телячьей кожи, массивные рамы картин, письменный стол размером с
летное поле небольшого аэродрома, несколько горок и витрин с коллекционными
редкостями — все было сделано из теплого, как будто живого золотисто-розового
дерева.
Костоломов, не задерживаясь на пороге, прошел к одной из
витрин и указал на нее рукой:
— Вот, она здесь, среди самых ценных экспонатов моей
коллекции!
Под стеклянной крышкой витрины, на темно-малиновом бархате,
свободно разместилось всего несколько небольших предметов: две золотые монеты,
заколка необычной формы, три удивительно красивые табакерки, усыпанные
драгоценными камнями, и в самом центре — небольшая бело-розовая камея в золотом
обрамлении с изображением нежного женского лица.
Гость Костоломова склонился над витриной и вполголоса
проговорил:
— О, статир Александра Македонского… золотой динарий
Веспасиана.., какая интересная заколка! Неужели это…
— Да, это средневековая фибула, застежка для плаща
эпохи Карла Великого, — с небрежной гордостью ответил хозяин. — А вот
и она, моя гордость! — Он поднял крышку витрины и осторожно достал оттуда
камею.
— Она бесподобна! — прошептал гость, когда
украшение легло на его ладонь. — В жизни не видел ничего более
прекрасного!
— Греция, четвертый век до нашей эры, со скромной
улыбкой произнес Костоломов. Принадлежала самому Лоренцо Медичи.., по крайней
мере, так мне говорили специалисты.
— Они не ошибались… Почему же вы решили продать такую
красоту?
— Сами знаете, — Костоломов поморщился. — Для
деловых людей настали тяжелые времена.., мне предъявили такие налоговые
претензии, что осталось только два выхода или лишиться контрольного пакета в
моем основном предприятии, или продать эту камею.
Несмотря на то что я очень к ней привязан, мне придется
пойти на этот шаг. Так что теперь слово за вами.
— Я хотел бы услышать вашу цену.
— Ну вы же понимаете, какая это огромная
редкость! — Костоломов склонил голову набок и нервно потер руки.
— Ну говорите же!
— Кроме всего прочего, это прекрасное вложение
капитала. Она будет только расти в цене…
— И все-таки?
— Сорок миллионов.
Гость задумчиво посмотрел на камею и негромко проговорил:
— Я должен подумать. Сами понимаете, такая сумма.., не
то чтобы это было для меня непосильно, но свободные деньги не всегда есть…
— Она того стоит!
— Безусловно, — гость вернул хозяину камею. —
Дайте мне один день. Я определюсь со своими возможностями.
— Хорошо, — Костоломов положил камею на место и
закрыл крышку витрины. — Но только один день, не больше.
— Договорились. Завтра я в любом случае дам ответ.
Только вот еще что… — Гость поднял взгляд на Костоломова. — Вам не
кажется, что это место не слишком надежно для хранения такой ценности?
— Не кажется. — Хозяин особняка хищно
улыбнулся. — Это сейчас сигнализация отключена, чтобы мы с вами могли на
нее посмотреть. Сразу после нашего ухода здесь будет включена лазерная сетка,
через которую и муха не пролетит! Надежнейшая швейцарская система, лучше любого
сейфа!
— Приятно слышать, — улыбнулся гость. Я уже
начинаю чувствовать камею своей, и очень не хотелось бы, чтобы с ней что-то
случилось!
— Ничего не случится! — Костоломов постучал
костяшками пальцев по деревянной раме витрины. — Теперь дело за вами!
Он прошел со своим гостем до двери кабинета, осторожно
прикрыл ее и двинулся к лестнице.
— Если вы позволите, — проговорил он, дойдя до
лестничной площадки, — я вернусь, чтобы включить сигнализацию. Простите,
но не люблю делать это при посторонних, даже при таких уважаемых гостях!
— Конечно! — Гость с пониманием улыбнулся. —
Вы совершенно правы… С такими ценностями нужно обращаться осторожно!
Он шагнул на верхнюю ступеньку лестницы и неожиданно
споткнулся. Костоломов вежливо поддержал его под руку, поэтому он не заметил,
как в эту секунду стройный женский силуэт скользнул за его спиной из двери
туалета и скрылся в кабинете.
— Извините, — виновато улыбнулся гость. — Я
удивительно неловок… Еще раз спасибо за доставленное удовольствие! Камея на
редкость хороша… Но все же, можем мы немного подвинуть цену? Допустим, до
тридцати пяти миллионов?
— Об этом не может быть и речи! — Лицо Костоломова
отвердело. — Цена окончательная, никаких изменений не будет!
— Простите мою настойчивость, но я никогда не плачу, не
попытавшись поторговаться. Такой уж у меня принцип!
— В этом случае вам придется поступиться своими
принципами! — несколько суше прежнего проговорил Костоломов и добавил:
— Прошу меня извинить, я присоединюсь к вам через
несколько минут! — Он повернулся и зашагал к кабинету.
* * *
Проскользнув в кабинет Костоломова, Лола бросилась к витрине
с камеей. В ее распоряжении было не больше минуты, и нужно было торопиться. Она
потянула на себя крышку витрины, но та не поддалась. Лола вытащила из волос
шпильку, вставила ее в замочек витрины, осторожно повернула. Раздался еле
слышный щелчок, но крышка по-прежнему не хотела открываться.
Драгоценные секунды неумолимо убегали. Лола глубоко
вздохнула. Главное — не паниковать…
Она еще раз внимательно оглядела витрину и заметила на
деревянной раме чуть заметный выступ. Осторожно нажав на этот выступ, она снова
услышала характерный щелчок потайной защелки. Переведя дыхание, Лола подняла
крышку, вынула из бархатного гнезда бесценную камею и спрятала ее в лифчик. На
место камеи она положила искусно сделанную имитацию.
