— Вот вам весело, а мне было не до смеха, с упреком
сказал адвокат.
— Слушайте, но нельзя же до такой степени брать все на
веру! — возмутился Леня. Вы общались не с настоящей наследницей, а с ее
заменой, актрисой, которую наняли исполнять роль наследницы. По иронии судьбы,
они оказались очень похожи, и актрису решили использовать, как у нас говорят,
«втемную». Она по дурости согласилась приехать в загородный дом, вроде бы на
съемочные пробы, а потом, когда догадалась, что дело нечисто, попыталась
выбраться. Но не тут-то было. И своим поведением на встрече она пыталась дать вам
понять, что она не та, за которую ее пытаются выдать.
Вы должны были заподозрить подвох, потребовать, чтобы
девушку подвергли медицинскому освидетельствованию, потребовать встречи у
нотариуса, чтобы подняли все документы, чтобы вам предъявили ее детские фотографии.
Вы же ничего этого не сделали и собирались ехать туда снова — один, с бумагами.
Короче, как там обстоит дело с завещанием?
— Если до тридцать первого декабря этого года
наследница не объявится, деньги отойдут в фонд борьбы против СПИДа, — с
трудом выжал из себя адвокат.
— Тоже дело, — согласился Леня. — Значит, я
тут навел справочки про вашу наследницу.
Девушка была развеселая, воспитания скверного, нигде не
училась, не работала. Трудно ее осуждать, она рано осталась без родителей —
отец бросил их с матерью, когда Ирине было двенадцать лет, а мать умерла года
через три. Короче, в юности Ирина связалась с плохой компанией, но потом как-то
выправилась, даже вышла замуж, но ненадолго.
Муж был человеком самым обычным, а ей хотелось богатой и
беспечной жизни, причем сразу. Опять-таки не вижу в этом ничего странного,
почти все этого хотят.
— Но не у всех получается, — неодобрительно
вставил мистер Грин.
— Совершенно верно, — любезно ответил
Маркиз, — но в данном случае Ирине могло бы повезти. Следовало только
подождать получения наследства. Конечно, она тогда не поддерживала никаких
связей с отцом и понятия не имела, что папочка у себя в Штатах так разбогател и
одинок. Ирина узнала об этом в последний год, очевидно, господин Бирман понял,
что смертельно болен, и вспомнил о дочери. Они переписывались, он намекнул ей о
наследстве..".
— Откуда вы знаете? — встрепенулся адвокат. —
Он мне ничего об этом не говорил.
Я наверняка ничего не знаю, — честно ответил
Леня, — да мне и не нужно. Все это должны были выяснить вы, прежде чем
встретиться с наследницей. Я знаю, что Ирина до недавнего времени жила с одним
криминальным типом. И когда он ее бросил, она, очевидно, в гневе выболтала ему
про богатого папочку и про наследство. Знаете, такими примерно словами, мол, нужен
ты мне, да я скоро в Штаты поеду.., и все такое прочее.
Тип, конечно, над ней посмеялся и не принял в расчет слова
оскорбленной женщины.
Но когда стало известно о смерти миллиардера, нашелся
кто-то, кто сумел сложить два и два и понять, что Ирина не врала. И все,
песенка ее была спета.
— Вот вы говорите о ней «была», «узнала», — начал
Роберт Грин, — значит ли это, что наследницы нет в живых?
— Думаю, да. Они нашли ее и держали в этом самом
загородном доме, чтобы была на глазах. Ждали вашего приезда, чтобы Ирина
подписала все бумаги, получила наследство, а потом заставили бы ее передать все
какому-нибудь дутому фонду или еще какой-нибудь сомнительной организации.
Понимаете, она же была совершенно одна, никто за ней не стоял, так что у
Мюллера были полностью развязаны руки. Однако у них не сложилось. Думаю, Ирина
попыталась сбежать, и ее случайно убили. Тогда они в панике прихватили актрису,
которая, по иронии судьбы, оказалась очень похожа на Ирину. Ну, еще грим
конечно. И если бы девушка была глупа и доверчива, сегодня ее тоже бы не было в
живых, а Мюллер и компания получили все деньги.
— Ужасная страна! — с чувством воскликнул
адвокат. — Ужасные люди! Злодеи без чести, без совести! Закон для них
ничего не значит!
— На вашем месте, — начал Леня, притормозив возле
гостиницы, — я бы так не говорил. Вы и сами-то не слишком чисты перед
законом.
— Я всегда вел свои дела честно! — оскорбился
мистер Грин.
— Да что вы? А кто собирается везти через границу камею
Медичи? — спросил Леня с самым невинным видом.
Роберт Грин побагровел, выпучил глаза и откинулся на
сиденье, так что Леня даже слегка забеспокоился — все-таки пожилой человек, как
бы чего не вышло…
— Вы и это знаете… — прохрипел адвокат.
— Именно, — любезно ответил Маркиз, — и если
то, первое дело, интересовало меня постольку-поскольку, то сейчас я весь
внимание. Итак, когда к вам обратилась та дама, Беата, по поводу продажи камеи?
— Не ко мне… — промямлил адвокат, — я только
посредник…
— Не стесняйтесь, господин адвокат, выкладывайте все
как есть! — подбодрил Маркиз.
Кашляя и запинаясь, мистер Грин поведал своему настырному
собеседнику, что Беата обратилась к его клиенту месяц назад.
Пока шли переговоры, то да се.., никак не могли сойтись в
цене.
«Вот оно что, — понял Леня, — стало быть, она давно
это замыслила. Ей нужна была большая сумма денег, вот она и решила с моей
помощью украсть камею. И память ее отца тут никаким боком…»
— Она должна передать мне камею, я увезу ее, а мой
клиент перечислит деньги на счет, который она укажет, — монотонно бубнил
адвокат.
— Отныне с вами буду иметь дело только я, — твердо
сказал Маркиз, — с Беатой мы договоримся. Десять процентов от стоимости
перечислите на счет, который я вам укажу. Не волнуйтесь, Беата не будет против,
я об этом позабочусь…
Мистер Грин тяжело вздохнул и вышел из машины. С большой
радостью он бросил бы все и отказался от операции с камеей, но клиент предложил
ему такой гонорар…
* * *
Полчаса спустя в переулок, где Маркиз и Ухо оставили машину
с человеком Костоломова в багажнике, въехала аккуратная вишневая «девятка».
Затормозив рядом с оставленным на месте происшествия «Мерседесом», водитель
«девятки», хозяйственного вида мужичок слегка за сорок, вылез из своей машины и
проговорил, ни к кому не обращаясь:
— И какой же это козел поставил свой поганый «мерин» на
мое законное место? Он что, думает, если бабок немеряно, так можно на остальных
людей задумчиво плевать? Так мы его от такой привычки отучим…
Возмущенный водитель обошел вокруг «Мерседеса», с большим
чувством пнул правое переднее колесо и задумался, какие меры принять для
обуздания нарушителя. В это время из багажника донесся стук и приглушенный
голос:
— Эй, кто там? Открой!
Водитель девятки удивленно поднял брови, подошел к багажнику
и с интересом спросил:
— Ты кто?
