Радость кадровика стала понятна. Главный принцип бюрократии – поскорее спихнуть принятие решения на кого-то другого. Чем меньше ответственности, тем лучше аппетит и крепче сон.
– …Вы так удачно приехали, Дмитрий Геннадьевич сегодня на месте, что нечасто случается, в последнее время застать его трудно.
Уточнять, для кого удачно, Данилов не стал: и так было ясно, что для кадровика.
«Ну все, пошла игра в ведомственный футбол, – подумал Данилов. – Получил мячик – передай другому, и так до тех пор, пока с поля не выбьют». Одолели легкие сомнения в целесообразности происходящего. На лестничной площадке между вторым и третьим этажами Данилов остановился и позвонил Елене.
– Тебя уже можно поздравить?! – обрадовалась та.
– Не совсем, – ответил Данилов. – Тут какие-то непонятки.
– А именно? – Голос жены мгновенно стал напряженным. – Что случилось?
– Главному по кадрам не понравилась моя трудовая книжка.
– Ничего удивительного, – хмыкнула Елена. – Она даже не главному по кадрам не может понравиться. Кадровикам нравятся книжки с одной-двумя записями.
– «Принят на работу» и «уволен в связи со смертью».
– Вроде того. Так ты еще в процессе?
– Сейчас иду на собеседование к замначальника госпиталя, то есть к начальнику мобильного госпиталя, который одновременно заместитель начальника медицинской службы отряда. Запутаешься в должностях. Короче, к начальнику иду я.
– Удачи! А чего ты, собственно, звонишь на полдороге? Посоветоваться хочешь? Или передумал?
– Не передумал, а хотел уточнить два момента. Первый: говорила ли ты кому-нибудь насчет нюансов моей трудовой биографии? Второй: стоит ли продолжать?
– Говорила. Все, говорила как есть: что ты меняешь работы как перчатки, а из госпиталя МВД тебя заставили уйти. Правда, с оговоркой, что виной тому не какие-то пагубные привычки, но характер. Мне ответили, что это не страшно, пусть приходит. Так ты все-таки передумал? Что так?
– Да не передумал я. Просто хотел спросить, чтобы определиться. Может, нет смысла… Кстати, с кем именно ты разговаривала?
– Какая тебе разница? Все равно ты его не знаешь.
– Скажешь – буду знать.
– Во-первых, могут быть у меня секреты? Наверное, да. Во-вторых, я сейчас очень занята…
– Извини, что отвлек.
– Постой! – поспешно сказала Елена. – Ты что, обиделся, что тебя не встречают хлебом-солью, песнями и танцами? Поэтому решил врубить задний ход?
– Я не обиделся и ничего решил. И при чем тут хлеб-соль? Просто хотел уточнить, стоит ли терять время дальше, если вот…
– Данилов! – Елена немного повысила голос. – Ты опять за свое? Или тебе хочется разъезжать по Сибири на медицинском поезде? (Медицинский поезд – передвижной консультативно-диагностический центр. На железных дорогах России функционируют пять подобных центров – на Дальневосточной, Северной, Красноярской, Западно-Сибирской и Восточно-Сибирской железных дорогах.)
– Почему? – удивился Данилов. – Разве я когда-нибудь говорил, что хочу разъезжать на медицинском поезде, да еще по Сибири?
– Да потому что все остальное ты уже перепробовал! Впрочем, нет, в Центре подготовки космонавтов ты тоже еще не работал…
– А что – это мысль! – подхватил Данилов. – Спасибо за подсказку. Надо будет узнать, не нужны ли там анестезиологи…
– Зачем они там, разве что для того, чтобы космонавтам наркоз перед стартом давать? – пошутила Елена. – Ты давай, Данилов, не впадай в мнительность: начал дело – доведи его до конца. Желательно до хорошего. А я постараюсь сегодня удрать с работы пораньше, чтобы отметить твое трудоустройство.
Пораньше означало часов в шесть вечера. У Елены как у директора регионального объединения скорой помощи (региональное объединение состоит из нескольких московских подстанций, расположенных по соседству друг с другом. Заведующий одной из подстанций («головной подстанции») является по совместительству директором региональной зоны в статусе заместителя главного врача Станции скорой и неотложной медицинской помощи г. Москвы) ненормированный рабочий день, да и вся жизнь такая же. Могут среди ночи разбудить звонком с работы, бывает и так, что телефонным разговором дело не ограничивается, приходится собираться и ехать на работу.
– Если начать отмечать каждое мое устройство на работу, то можно быстро спиться, – в свою очередь пошутил Данилов.
– Не все так мрачно, – приободрила Елена. – Все, больше ни секунды не могу говорить. Удачи тебе!
Елена отключилась. Данилов сунул телефон в карман джинсов и поднялся на третий этаж. Дверь нужного кабинета была приоткрыта на треть, поэтому стучаться Данилов не стал, просто спросил:
– Можно войти?
– Попробуйте, – ответил сипловатый, с хрипотцой, голос.
«Сертификационный цикл, занятие по медицинской сортировке на догоспитальном этапе, – сразу же вспомнил Данилов. – Точно, он самый. У него еще поговорка была: бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе. Обычно врачей (да и сестер тоже) учат, что в первую очередь надо помогать тем, кто наиболее нуждается в помощи. Сошников добавлял еще: «Если видно, что медицина здесь абсолютно бессильна, не тратьте драгоценное время: помогайте тем, кого еще можно вытянуть». Разумеется, подобное утверждение не могло не привести к этической дискуссии, едва не закончившейся срывом занятия. В целом, конечно, Сошников был прав: если одновременно имеешь дело с несколькими пострадавшими, надо оценивать не только тяжесть состояния, но и перспективу. Только как ее оценить, чтобы потом не было мучительно больно? Тяжелый выбор».
Не совсем уместное «попробуйте» заставило Данилова слегка напрячься. Звучала в нем не то насмешка, не то легкая издевка, не то высокомерие большого начальника. Что тут пробовать? Потянул дверь и перешагнул через порог, вот и всего дел.
Данилов решил, что не следует заострять внимание на всяких неприятных мелочах и начинать знакомство с негатива. Тем более с вероятным новым начальством. Поэтому он постарался не обращать внимания на вольготную, не вполне уместную в служебном кабинете позу (низкую посадку вполоборота к столу с закидыванием ноги на ногу), на снисходительный тон (создавалось впечатление, что Сошников старается подражать какому-нибудь тургеневскому барину) и на манеру перебивать собеседника на полуслове, задав вопрос и закончив ответ на него самому.
В конце концов, каждый волен самовыражаться как ему заблагорассудится. Хочешь быть клоуном – будь им. Веди себя соответствующе и задавай дурацкие вопросы. Такие вопросы следует задавать непременно, в них вся соль и суть ритуала. Как можно не поинтересоваться: «А почему именно к нам?» или не спросить: «Вы хорошо представляете себе особенности нашей работы?» Вполне уместна краткая речь, посвященная деятельности родного учреждения, ее важности, нужности и сложности. Новичок должен проникнуться и прочувствовать, тогда и отношение к новой работе будет соответствующим – вдумчивым и трепетным.
