Книга Доктор Данилов в сельской больнице, страница 64. Автор книги Андрей Шляхов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Доктор Данилов в сельской больнице»

Cтраница 64

Он еще спал, ответил не сразу, голос у него был сонный.

— Это я, говорящий будильник! — отрекомендовался Данилов. — Хочу прийти к тебе с приветом, рассказать, что солнце уже часов шесть как встало!

— Одну минуточку! — попросил Полянский.

Минуты три в трубке слышался его бас, перемежаемый высоким женским голосом. Слов было не разобрать, да Данилов и не пытался. Во-первых, чужие разговоры подслушивать нехорошо, во-вторых, и так ясно, что диалогу положено быть примерно таким:

— Зайчонок (Пусечка, Солнышко, Милая, Любимая, Малыш и т. п.)! К нам (обязательно «к нам», а не «ко мне»!) собирается в гости Вова Данилов! Помнишь, я про него рассказывал?

— Фу-у, Гошенька (Гусик, Игоречек, Медвежонок, Сладкиймой, Игочка…)! Я не хочу никакого противного Данилова! Я хочу тебя, мой шалунишка!

— М-м-м! Чмок-чмок!

— Ы-ы-ы! Чмок-чмок!

— Он уже выходит!

— Га-а-а-а-адкий, га-а-адкий! Тогда я поеду домой…

Если бы вторая половинка уже жила у Полянского, разговор бы был короче. Полянский просто бы скомандовал:

— Подъем! Все по местам! К нам едет ревизор!

Или выразился бы иначе, но, по-любому, долго бы не сюсюкал.

— Как ее зовут? — спросил Данилов, когда Полянский снова взял трубку.

— Приезжай, жду! — ответил Полянский, притворяясь, что не расслышал вопроса.

— Что привезти?

— Себя! — хохотнул Полянский. — Все остальное у меня найдется.

— Закажи пиццы, а я привезу пиво, — сказал Данилов, не знакомый с гастрономическими пристрастиями новой пассии Полянского и потому не желавший рисковать.

С равной вероятностью можно было нарваться как на угощение из семи блюд домашнего приготовления, так и на унылые травяные салатики, в которых пасутся редкие креветки.

Полянский нисколько не удивился отсутствию безалкогольного пива, словно Данилов и не воздерживался долгое время от спиртного. Пиццу пришлось подождать: курьер никак не мог найти дом Полянского, только звонил каждые пять минут.

— Купите в ближайшем киоске карту Москвы или валите со своей пиццей к чертям собачьим! — сорвался наконец Полянский. — И не надо мне больше звонить!

Буквально через две минуты курьер позвонил еще. На этот раз в дверь.

— Надо было сразу на него наорать! — сказал Полянский и пошел открывать.

За время его отсутствия Данилов огляделся по сторонам и заметил на телевизоре сложенный веер, на подоконнике — книгу «Дао дэ цзин», а над дверью — в раме из бамбука два иероглифа, нарисованных черной тушью на шершавой бумаге.

— Я смотрю, ты снова обратился лицом к Востоку… — сказал Данилов, когда коробки были открыты, пицца разрезана, а банки с пивом открыты.

Полянский периодически и ненадолго увлекался то конфуцианством, то буддизмом. Происходило это под влиянием кого-нибудь из подружек.

— Не к Востоку, а к мудрейшему из учений, — поправил Полянский и, забыв про то, что стояло на столе, метнулся к подоконнику за книгой. — Учение о пути! Да ты не улыбайся, послушай…

Видимо, учение было хорошо знакомо, потому что нужное место Полянский нашел сразу же.

— Вот, это про всех нас. «Высшая добродетель подобна воде. Вода дарит благо всей тьме существ, но не ради заслуг. Жить в покое, вдали от дел — вот то, чего избегают люди, но только так и можно приблизиться к истинному Пути…» («Дао дэ цзин», перевод Александра Кувшинова.)

Данилов взял кусок пиццы и начал есть, намекая на то, что пора бы закругляться с чтениями. Намек не подействовал.

— «…В покое Земля обретает величие, сердца делаются бездонными, а человеколюбие — истинным, суждения обретают силу и точность. В покое научаешься руководствоваться в жизни главным, и дела заканчиваются успешно, а изменения происходят всегда вовремя…»

— Ты мне дай эту книгу с собой, — сказал Данилов, — я ее почитаю на досуге. А то пицца остывает, а пиво нагревается. Нет бы наоборот.

— «Лишь тот, кто не стремится оказаться впереди всех, может освободиться от ошибок»! — Полянский захлопнул книгу и победительно посмотрел на жующего Данилова.

— Все верно, — промычал Данилов, не умевший разговаривать с набитым ртом. — Кому ничего не надо, тот счастливей всех.

— Это чересчур упрощенный взгляд, — ответил Полянский, но книгу отложил и набросился на пиццу.

— Она востоковед? — после небольшой паузы спросил Данилов.

— Она студентка лингвистического университета и очень разносторонний человек! — гордо ответил Полянский, словно был не любовником своей пассии, а ее отцом.

— Рад за тебя! — Данилов приложил все усилия для того, чтобы ненароком не улыбнуться. — Хорошо, наверное, искать путь вместе?

— Не скрою — в этом есть определенная привлекательность, — с видом знатока ответил Полянский.

— Как зовут-то?

— Василина.

— Сокращенно — Вася? — Взгляд Данилова был невинным и не выражал ничего, кроме любопытства.

— Сокращенно — Лина!

Полянский нахмурился, показывая, что шутки здесь неуместны, но тут же вспомнил о законах гостеприимства и спросил:

— Ты-то сам как? Рассказывай… Привык уже к Москве после своей глухомани?

— Да.

— И где лучше?

— В Москве, — не раздумывая, ответил Данилов. — Это Новый Вавилон, Третий Рим, шумный, энергичный и очень теплый город. Она настоящая, здесь хорошо.

— А это твое Монаково, что, игрушечное?

— Оно какое-то нерельное… Хотя, возможно, что я к нему так и не привык. Времени не было, все работа да работа…

— Я бы так не выдержал, — признался Полянский.

— Человек ко всему привыкает, — философски заметил Данилов. — Правда, должен сказать, что это напрягает. Полгода еще как-нибудь, а через год можно и сдуться.

— Зато в провинции так тихо, пасторально… — Полянский мечтательно прикрыл глаза и улыбнулся. — Благодать!

— К вопросу о умилении провинциальными пасторалями… — Данилов отпил пива и продолжил: — Как поет один местный самородок: «Монаково, Монаково, счастья нету никакого…» Но конечно же лучшее из мнений — собственное. В Монаковской ЦРБ, кстати говоря, есть ставка врача-диетолога.

— Иди ты знаешь куда?! — обиделся Полянский.

— Уже-е-е? — Данилов встал, вроде бы собираясь уходить. — А то, что я не успел съесть, можно собой?..

— На вынос не угощаем! — отрезал Полянский.

— Тогда придется остаться, — вздохнул Данилов, опускаясь на диван.

Посидели хорошо. Умница Полянский не спрашивал ничего о поисках работы, понимал, что если Данилов сам не затрагивает эту тему, то, значит, так и надо. Устроится — расскажет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация