Лейла прикусила губу. Не нужно быть телепатом, чтобы понять: у этой истории не будет счастливого конца.
— И что случилось?
Он склонил голову. Его тело так окаменело, что, казалось, вот-вот разлетится на мелкие осколки.
— Именно то, чего и следовало ожидать.
— Сколько?
Лейлу пробрала дрожь: она представила себе ужасающий вид обезумевшего вампира, залитого чужой кровью, и ее затошнило.
— Она уничтожила весь наш клан и несколько человеческих деревень, прежде чем мне удалось загнать ее в тупик в горах Перу.
Немного неуверенно Лейла встала прямо позади него. Ей не хотелось действовать чересчур напористо, но было очевидно, что его привычка глубоко прятать свои воспоминания не позволила ранам зажить. Возможно, если он поделится с ней этим ужасом, то гнойный нарыв боли удастся вскрыть.
— Почему она не убила тебя вместе с остальными членами клана?
Его резкий смех эхом отразился от стен.
— В своем безумии она желала иметь рядом кого-то, кто восторгался бы ее великолепными разрушениями.
Боги! Тейну не только пришлось стать свидетелем того, как любимая женщина погружается в безумие: он еще вынужден был наблюдать ее кровавое падение в красках!
Такое оставит глубокий след в душе любого.
— И ей в голову не приходило, что ты можешь прекратить ее неистовство?
— С чего бы? — Тейн медленно повернул к Лейле свое мрачное лицо. — Я бесчисленное количество лет был ее верным лизоблюдом!
Она подняла руки, обхватив ладонями его лицо. Кожа была прохладной и восхитительно гладкой. Безупречной.
Однако его глаза были полны такой боли, что у нее защемило сердце.
— И теперь ты считаешь себя виновным перед всеми теми, кого она убила?
— Не просто убила. — Тейн схватил ее за локти, сжав их с такой силой, словно сам не знал, хочется ли ему оттолкнуть ее или притянуть к себе. — Они были растерзаны, Лейла! Безжалостно, зверски растерзаны.
Лейла радостно принимала болезненное давление пальцев, впивавшихся в ее тело. Он так долго подавлял свои эмоции! Странно, что они не разнесли его на куски!
— Ты не виноват.
— Это мне решать.
Лейла проглотила слова протеста. Спорить было бесполезно.
— А Стикс знал твою историю, когда предлагал тебе стать Хароном? — осведомилась она вместо этого.
Тейн ответил не сразу. Подозрительно прищурившись, он пытался разобраться, почему она столь резко изменила тему разговора.
— Да.
— Подонок!
Он притянул ее к себе, инстинктивно бросив взгляд на закрытую дверь.
— Поосторожнее, милая моя. Пока Стикс играл роль гостеприимного хозяина дома, но не заблуждайся: он очень опасный соперник.
Лейла прижалась к его широкой сильной груди, ощутив внизу живота уже ставший привычным огонек волнения.
— Похоже, друг он тоже очень опасный, — проворчала она.
Тейн прижал палец к ее губам.
— Лейла!
— Нет. Стикс сознательно играл на твоем чувстве вины, сделав тебя изгоем и заставив постоянно подвергаться опасности, — упрямо сказала она.
Тейн замер, вглядываясь в ее лицо так, словно пытался прочесть на нем ответ на невысказанный вопрос.
— Так уж и постоянно!
Лейла возмущенно фыркнула:
— А ты уже забыл, как в день нашей первой встречи на тебя напали твои драгоценные братья?
Его глаза вдруг вспыхнули, и он крепко обнял ее.
— Я помню все, что было в день нашей первой встречи, — проговорил он низким голосом, заставившим ее сердце отчаянно забиться. — Все.
Ну да… и она тоже.
Ее взгляд скользнул по четкой линии его губ, и воспоминания о чувственном забытьи, которое они дарили, прикасаясь к коже, захлестнули ее с головой. Однако в следующую секунду она жестко подавила вспышку желания.
Нет. Она не позволит себе отвлечься.
— Он не имел права требовать от тебя такой жертвы!
— Стикс не прекраснодушный вождь. — Тейн иронически хмыкнул. — Дьявольщина! Он сукин сын, который без колебания сделает все, что сочтет необходимым для блага своих подданных. Но он не принуждал меня стать Хароном — ни силой, ни хитростью.
Лейла нахмурилась. Преданность Тейна этому пугающему Анассо заслуживала восхищения, однако она же его ослепляла.
— Ты в этом так уверен?
Его ладони нежно скользнули по ее спине, словно он хотел ее успокоить.
— Он единственный, кто понимает.
Она замотала головой, совершенно не убежденная его словами.
— Что понимает?
— Он сам страдал от чувства вины и неудачных отношений. — У него на щеках заиграли желваки. — Стикс не осознавал, как мне необходимо сильное средство от ошибок прошлого.
Лейла с трудом подавила досадливый вздох.
Ей хотелось донести до Тейна, что Стикс его использовал в своих целях. Только так она могла защитить его от необдуманного риска.
Однако если он упорствует в том, чтобы вести личную священную войну…
Она тряхнула головой. Проклятие! Ей совершенно ни к чему такая забота!
Она явно неравнодушна к Тейну.
От письменного стола донесся щелчок, после чего кабинет снова наполнил голос Стикса:
— Тейн, если мне придется за тобой идти, ты об этом пожалеешь!
Ледяной тон Стикса заставил их обоих вздрогнуть.
Тихо чертыхнувшись, Тейн наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах жаркий поцелуй, и быстро зашагал к двери.
— Мы поговорим позже.
— Тейн!
— Что?
— Не надо…
— Что?
Она скрипнула зубами.
— Не надо совершать глупостей.
Глава 13
С годами у Тейна выработался надежный инстинкт самосохранения.
Либо вампир-убийца будет всегда начеку, либо он погибает.
Все очень просто.
Однако Лейла стала причиной его опасной для жизни рассеянности. Он почти не замечал бесценных скульптур, стоявших в отделанных мрамором коридорах, как и золоченых рам с картинами, при виде которых любой коллекционер скрипел зубами от зависти. А это означало, что он едва заметил и затененную нишу, в которой мог бы спрятаться враг, и высокий свод, под которым могли приготовить ловушку.
Его мысли были сосредоточены на неожиданном гневе Лейлы. Ей не нравится, что он Харон. Но почему?
