Когда Саша провожал Варю домой, мороз спал. В свете фонарей кружились большие мохнатые снежинки. Поймав на ладонь одну, особенно крупную, Белецкий спросил:
– Помнишь, такие же громадины падали на тридцать пятом километре, когда мы еще не заблудились?
– Конечно, помню! Я никогда этого не забуду! – отозвалась Варя. – Как все-таки хорошо, что мы заблудились!
– Ты думаешь, если бы не заблудились, то ничего не получилось бы?
– Не знаю…
– А я уверен, что все равно получилось бы. Может быть, только попозже. Ведь ты же – это она!!
– А ты – он!!
Молодые люди долго бродили по заснеженным улицам, пока не сообразили, что их снова могут потерять родители. Перед Вариным подъездом Саша снова поцеловал ее.
– Я совершенно счастлива, – прошептала Варя. – Я даже не знала, что так бывает…
– Я тоже… – согласился с ней Белецкий.
Когда тридцать первого декабря часы наконец пробили двенадцать ночи, в Вариной семье все со звоном чокнулись бокалами с шампанским и поздравили друг друга с Новым годом. Через несколько минут зазвучала мелодия Вариного мобильника. Она сразу поняла, что звонит Саша.
– С Новым годом, Варенька! – сказал он.
– И я тебя поздравляю, Саша! – отозвалась она, и горло ей опять перехватило от невыразимой нежности к нему.
– Пусть у тебя все будет хорошо в новом году!
– И у тебя!
– У меня хорошо будет только с тобой!
– А у меня с тобой!
И они опять долго перебрасывались самыми простыми фразами, каждая из которых была полна любви.
Договорив с Белецким, Варя подошла к окну. Украшенные серпантином и блестящим дождиком веселые люди, распевая песни, водили хоровод возле тощей еловой ветки, небрежно воткнутой в сугроб. На лицах у них застыло счастье. Мир вокруг был так же счастлив, как Варя Симоненко.
Начинался новый год…
