— Тебе повезло! — серьезно сказал Куяница. — А вот остальным не очень. Дресту пробило легкое. Костоправ сказал, долго он не протянет…
Старпом угрюмо выругался.
— Усади-ка нашего друга на стул, хочу с ним побеседовать, — шкипер вытянул из бумаг гранпистоль.
Правая половина лица капканщика превратилась в сплошной кровоподтек — кулак Драгги врезался в его голову с силой кузнечного молота.
— Похоже, он еще не очухался.
— Тогда вот что: сходи к нему в каюту и принеси оттуда вещички. Помнится, у него был большущий баул…
— А Билли?
— Мы ему все равно не поможем, верно? Оставь пока там.
— Слушай, шкип, я тут подумал — остальным вроде как необязательно знать, чего на самом деле приключилось, а?
— Что ты предлагаешь? — Куяница с любопытством глянул на старпома.
— Ну это… Я, Билли и Дрест решили перекинуться с нашим другом в картишки. Он начал мухлевать, а когда его уличили в этом, схватился за нож. Ну и…
— Идет. Так и сделаем. Что же ты за птица, парень… — Шкипер приблизил карбидную лампу к самому лицу капканщика, вглядываясь в его черты. — Будь я проклят, если не разузнаю этого!
Драгга, отдуваясь, приволок массивный саквояж, обтянутый грубой кожей.
— Кровищи там натекло — весь пол скоблить придется… Ну и тяжесть! Камни, что ли, он в нем таскает?
— Давай посмотрим…
Драгга сунул пятерню внутрь… А спустя миг стальные челюсти саквояжа-ловушки захлопнулись. Силы их обычно хватало, чтобы раздробить кости взрослому человеку; но шерстяной рукав робы немного смягчил удар. Старпом изо всех сил сжал зубы. Выпученные глаза его налились кровью, в глотке заклокотал яростный рык. Куяница подоспел на помощь. Вдвоем им кое-как удалось высвободить руку Драгги из хитроумного капкана. Чуть выше запястья вспухли здоровенные желваки.
— Кости целы?!
— Вроде да… Знаешь, я прямо-таки мечтаю выпустить этому типу кишки!!!
Всему свое время… — Шкипер осторожно перевернул саквояж, вываливая его содержимое на стол.
— Итак, что у нас тут… Инструменты, причем весьма чудные… Хотя вот этот мне знаком — круговой стеклорез с гуттаперчевой присоской; ай-яй-яй, воровская штучка… Набор отмычек… Некие странные субстанции в мешочках и баночках, футляр, полный аптекарских пузырьков с жидкостями… Гм, уж не яды ли это?
— Влить ему в глотку, тогда узнаем!!!
— Медицинские принадлежности, бинты и ланцет… Кошелек… Ого! Похоже, здесь весьма солидная сумма, но сплошь в мелкой монете… Еще один кошелек? А тут что — серебро?
— Да, верно, серебряные слитки…
— Ты смотри… А вот и самое интересное, бумаги. Обрати внимание, любезный Драгга, — географические карты с указанием глубин; какие-то чертежи… Бумаги государственного казначейства; наверняка ценные, но с ними мы разберемся позднее. И записи, четыре тетради, переплетенные в шагреневую кожу, — дорогое удовольствие, я тебе скажу… Проклятье!
— Цифирь какая-то… — Старпом глянул через плечо шкипера.
— Знаешь, что это такое? Чертов шифр! — Куяница перелистнул несколько страниц. — Все записи шифрованы, я даже не представляю, как читать эту галиматью — сверху вниз, справа налево… Ну что же, зато теперь мы знаем, с кем имеем дело.
— И с кем же? — непонимающе нахмурился Драгга.
— А ты еще не догадался? — Шкипер поднял гранпистоль. Холодный кружок дула ткнулся капканщику в лоб. — Это шпион, любезный мой Драгга, лазутчик, вот кто он таков! И будет уже притворяться, ты! Парень в сознании последние минут пять, если не больше — дрожание век выдает.
Старший помощник здоровой рукой ухватил пленника за волосы и встряхнул — так, что у того зубы лязгнули.
— А ну, быстро пришел в себя!
Капканщик нехотя разлепил веки и безо всякого выражения взглянул на Куяницу.
— Да, любезный, дела твои плохи, — с фальшивым сочувствием молвил шкипер. — Один из моих людей отправился к Создателю, второй, похоже, присоединится к нему еще до рассвета — а виноват в этом ты. Вдобавок твой чертов багаж повредил руку моему помощнику.
Драгга извлек откуда-то кривое парусное шило и выразительно покрутил им перед носом капканщика.
— Знаешь ли, гаденыш, что это такое — когда тебе выкалывают глаза? Сперва ты почуешь боль… О, это особая боль; от нее сердчишко трепыхается, будто птаха! А знаешь почему? Ведь в сердце живет наша душа, слыхал о таком? Бьюсь об заклад, тебе не доводилось еще испытать подобного… А потом придет тьма, и это навсегда! Как оно тебе понравится?
— Мой компаньон иногда может хватить через край, — вздохнул шкипер. — Но в твоем случае я не вижу никаких причин его останавливать. Может, подскажешь мне хоть одну?
Капканщик отвернулся.
Куяница досадливо хмыкнул:
— Похоже, разговаривать с нами ты не собираешься… Очень жаль, парень. Времени у нас навалом, можем попробовать на тебе всевозможные средства убеждения; а не получится, тоже не беда… Нам хорошо заплатили, чтобы ты никогда не доплыл до Зюйдландии — или куда ты там собирался…
Атаназиус разлепил запекшиеся губы.
— Кто заплатил?
— Ага, значит, мы все-таки будем говорить! Только знаешь — мне как-то больше нравится задавать собственные вопросы, а не отвечать на твои. В первую голову скажи — на кого ты работаешь?
Атаназиус лишь усмехнулся. Шкипер понимающе кивнул:
— Да, это одна из тех вещей, которые ты пытаешься сохранить в тайне… Я бы точно пытался, на твоем месте. Хотя, если вдуматься — выбор не так уж велик. Пробрианика? Зюйдландия? Бриллиантида? — Куяница внимательно смотрел на допрашиваемого, однако на лице того не дрогнул ни единый мускул.
— Пойми, мы вполне можем договориться! — вкрадчиво продолжал шкипер. — Более того, я закрою глаза на убийство… Хотя это и непросто: мы с командой — одна семья… Но я прежде всего деловой человек, понимаешь?
В дверь каюты внезапно забарабанили:
— Шкип, огни прямо по курсу!
Куяница выругался.
— Драгга, привяжи его к стулу — только хорошенько! — и дуй на палубу!
В этих широтах огни могли означать многое: и фортуганский корабль, и рыболовов из Лидианы… Даже своего брата контрабандиста, слегка подрастерявшего осторожность в относительно безопасных водах. Но они могли означать также и патрульное судно Королевства Бриллиантида. «Морская лисица» легла на курс бейдевинд. Остаток ночи прошел в тревожном ожидании.
— Я должен вздремнуть хотя бы немного, — зевнул Куяница, когда первые бледные лучи зари окрасили восточный горизонт. — Окажи любезность, спусти нашего молчаливого друга в трюм.
— Не понимаю, чего ты с ним цацкаешься? — Драгга морщился: попавшая в капкан рука распухла до локтя и ныла просто невыносимо. — Я бы давно отправил парня на корм рыбам.
