После паузы донесся шепот помощника:
– На том же. Спиной к тебе прям перед дверями.
– Ну, с нами Пустошь! – сказал атаман Макота и, занеся светопилу, шагнул к двери, намереваясь одним ударом разнести ее в щепки, но тут выше, на втором этаже притона, распахнулись ставни окна, и в проеме возникла голая, громко визжащая девица.
Следом за ней появился Рюрик, хозяин заведения – снизу не было видно, есть ли на нем штаны, но торс был обнажен, а лицо искажено яростью. Одной рукой Рюрик схватил девицу за волосы и дернул на себя, а другой поднял большой двуствольный пистолет.
Их с Макотой взгляды встретились.
Рюрик удивленно вскрикнул, отшвырнув девицу, выставил пистолет в окно и спустил оба курка.
Атамана сильно толкнуло в грудь. Там вспыхнул бледно-зеленый свет, пошел двумя концентрическими вокруг тех мест, куда угодили пули. Макота повалился на спину, взмахнув руками, пила врубилась в бетонное полотно, забил световой фонтан.
– Тревога! – закричал Рюрик, отпрянув от окна.
И тут же Дерюжка истошно завопил: «Хозяина ранили!» – и саданул из обреза в окошко перед собой.
Шум внутри притона на миг стих, а после там заорали в два десятка глоток.
Макота сел. В груди гудело, как в колоколе. Его люди вовсю палили, но и внутри поднялась стрельба. Несколько пуль продырявили двери, под которыми сидел атаман, и он машинально откатился вбок, позабыв про доспех. Вскочил. На его глазах опрокинулся на спину дикарь; второй завизжал, получив пулю между ребер, зацепился ногой за короткую балку, наискось подпиравшую бочку, и тоже упал.
Тут Макоту посетило воспоминание о недавних событиях. Бочка формой напоминала одно заведение на верхней палубе Корабля – то, где атаман повстречался с двумя омеговцами, после чего и началась экспедиция в глубь Донной пустыни. Тогда во время перестрелки лопнула подпирающая заведение балка, и огромная железная цистерна покатилась по палубе, сминая раскинувшиеся вокруг торговые палатки и ларьки.
Почему бы не попытаться повторить это здесь?
Он прыгнул к краю Моста, пробежал за спиной тыкающего копьем в окно Вышибы и с размаху перерубил светопилой бетонную балку. Потом кинулся обратно, на ходу вопя:
– Эй, а ну налягте! Сдвиньте ее!
Очутившись с другой стороны притона, атаман повторил: «Навались!» – и плечом налег на выпуклую плетеную стенку. Бочкообразное здание состояло не из досок или бревен, но из сухих арбузных стеблей, которые использовались для большинства построек Моста, и потому было относительно легким.
– Помогайте! – крикнул атаман. – Я балку перерубил!
Первым опомнились Кабан с Бирюзой, потом Дерюга, Лопасть, Гангрена. Когда здоровяк присоединился к остальным, бочка качнулась к краю Моста.
Помогая атаману, бандиты вынуждены были прекратить стрельбу, и в одно из окон тут же высунулся человек. Он выстрелил. Вскрикнувший Бирюза метнулся в сторону, прикрывая Кабана, и пуля сбила его с ног. Макота полоснул светопилой, стрелок отшатнулся, а потом бочка покатилась сама собой – после первого толчка люди внутри попадали, сгрудившись с другой стороны, мебель тоже поехала туда, и это ускорило движение.
Из-за притона донесся хрип не успевшего отскочить дикаря. Здание стояло на самом краю, катиться ему предстояло немного. В две стороны сыпанули людоеды во главе с Вышибой, затрещало ограждение, бочка на миг застыла – и с тяжелым треском рухнула вниз, как раз когда из распахнувшейся двери в ее торце попытался выбраться пыхтящий Пузырь.
Все, кто упирался в бочку, попадали, Макота при этом чуть не раскроил себе череп светопилой, едва успел ее отключить. Он поднялся, тяжело дыша, потрогал поясницу, потом вдруг захохотал совершенно по-демонически, так что дикари благоговейно притихли, а бандиты с удивлением поглядели на атамана.
Он шагнул к краю. Снизу раздался хоровой вопль, грохот удара, потом все стихло, лишь тихие стоны доносились из царящей под Мостом темноты.
Атаман Макота повернулся, широко улыбаясь. Все смотрели на него, кроме Кабана, который опустился на колени над лежащим навзничь Бирюзой.
Послышался крик, рядом запрыгали огни двух факелов, и на край Моста вылетели Бритва со Стопором, оставленные на Квадрате вместе с несколькими бандитами и дикарями охранять машины.
– Хозяин! – крикнул бывший заика. – Они «Панч» захватили!
– Что?! – взревел атаман.
– На Квадрат ворвались, много бойцов, мы половину положили, но они неожиданно, с двух сторон…
– Как это – на Квадрат с двух сторон?! – Макота шагнул вперед, врубив светопилу, и Стопор отпрянул. – Это же Квадрат!
– Они по краю перелезли, – прошипел Бритва, лицо которого дергалось и кривилось. – По бревнам вдоль ограды, потом выскочили и…
Знакомый звук достиг ушей: оглушительное глухое шипение. И тут же воздух над Мостом пробила одна, а за ней другая дымная струя. Они круто изогнулись, и две вспышки накрыли помост, где стояли харьковские сендеры. Пара машин взорвалась, помост зашатался. Стойки с одной стороны проломились, и он круто накренился. Сендеры боком поползли в ту сторону, гремя и сталкиваясь бортами.
– С «Панча» стреляют, суки! – Макота бросился вперед. – За мной!!!
Он выскочил на широкую бетонную полосу, идущую между двумя рядами построек по краям Моста. Навстречу катил самоход, обе дверцы были распахнуты, оттуда кто-то высовывался. Макота снова врубил светопилу, слыша топот ног за спиной – его люди бежали следом. Люк над кабиной раскрылся, наружу выбрался человек с ружьем в руках, ловко забрался на ракетомет, уселся там верхом и поднял оружие.
Сунув руку под куртку, атаман перевел кругляш в крайнее положение. Фигура его окуталась призрачным зеленоватым сиянием.
Сзади охнул Вышиба, что-то испуганно выкрикнул другой дикарь, его примеру последовали остальные.
– Хозяин! – прохрипел Дерюга. – Макота, ты… да что же это?! Ты светишься, хозяин!
«Панч» был уже совсем близко. Человек на ракетомете выстрелил, пуля пронеслась над плечом атамана, и помощник за спиной вскрикнул.
Двигатель взвыл, самоход резко увеличил скорость.
И тут на подножку со стороны водителя вспрыгнул, оттолкнувшись от поломанного настила с сендерами, Бритва. Мелькнул кривой нож. Стоящий на подножке человек, завизжав, будто свинья, в которую воткнулся тесак мясника, полетел вниз с раскроенным от подмышки до бедра боком.
Кто бы ни сидел за рулем машины, он умел думать быстро – повернув ручку, саданул со всей силы ногой по дверце. Она распахнулась, сбросив Бритву с подножки, и сразу опять захлопнулась.
Человек на ракетомете спешно перезаряжал ружье. Макота на бегу оглянулся – дикари и бандиты разбегались, чтоб не оказаться под колесами, Дерюга лежал на спине, упираясь в бетон локтями, пытался отползти. Рот его стал большой буквой «О», глаза были выпучены от ужаса.
