— Счастливчик, — съязвил Джек Девлин, которому совершенно не понравилась такая аналогия Мел.
— Странно, что твоя мама не научила тебя готовить.
— Ей было не до того. Для моей мамы было делом более важным удовлетворять собственные потребности, нежели своего ребенка. Она успешно отделалась от меня, когда мне было десять, — резко проговорил Джек.
Мел аккуратно выложила омлет на его тарелку, затем на свою и осторожно спросила:
— Из-за наркотиков?
— Из-за наркотиков, из-за веселых мужских компаний… Все это происходило буквально на моих глазах в нашей тесной двухкомнатной квартирке. Я даже не всегда мог уснуть по ночам из-за ее разгульного бдения или сладострастных стонов, — процедил Девлин.
— Ты говоришь, она оставила тебя… И с кем же? — взволнованно приподняв брови, спросила Мел.
— Со своим… сутенером, — без обиняков проговорил Джек. — Она сказала, будто есть такая вероятность, что он — мой отец. Но я сомневаюсь.
— И как тебе с ним жилось? — сочувственно поинтересовалась женщина.
— Уж, во всяком случае, не хуже, чем с матерью. Он был нормальный мужик, если не напивался. Но дважды избил меня до полусмерти. Тогда он был совершенно не в себе. Ужаснее всего, что он нападал на меня с бутылкой в руках… Но, как видишь, я выжил.
— А с матерью ты потом виделся?
— Она как-то выследила меня, когда я был подростком. Она прознала, что в свободное от учебы время я подрабатываю, и пришла требовать с меня деньги. Это не самый приятный эпизод в моей жизни, поэтому не будем об этом, — протянул Джек.
— Из-за этого ты избегаешь публичности? Боишься, что тебя станут отождествлять или противопоставлять той среде, из которой ты вышел? — задала, как ей казалось, закономерный вопрос Мел.
Джек отодвинул от себя тарелку с недоеденным омлетом, несколько мгновений просидел неподвижно, глядя в сторону, а затем гневно произнес:
— Я полагал, это разговор близких людей… Оказывается, все это время я говорил с репортером.
Он резко вытер губы салфеткой и встал из-за стола.
— Если это появится в прессе, я засужу тебя за клевету! — бросил он, выходя из комнаты.
Мел бросилась за ним по коридору со словами:
— Как ты мог такое подумать, Джек? У меня и намерения такого не было. Клянусь, что никогда тебя не предам.
Джек остановился. Мел догнала его и крепко обняла.
— Я обидел тебя? — кротко спросил ее Джек.
— Да, — кивнула она, и на ее глазах выступили слезы. — Обидел.
— Прости меня, худышка. Я не знаю, что на меня нашло. Ты так сформулировала свой вопрос, что мне на миг показалось, будто ты намеренно вытягивала из меня самые гнусные подробности моей биографии, — объяснил свою вспышку ярости Джек.
— Ты ведь не думаешь, что я стала тебе другом только для того, чтобы порадовать мадам Дансворт? — спросила Мел.
— Надеюсь, что это не так, — тихо ответил Девлин.
— Из меня выйдет никудышный репортер. Твоя тайна теперь — моя тайна, — улыбнулась она. — Но, если ты по какой-либо причине не можешь доверять мне всецело, то, может быть, нам следует расстаться?
— Обойдемся без мелодрам, худышка, — улыбнулся Джек ей в ответ. — Я доверяю тебе. И прости еще раз, что так неловко получилось. Но я еще никому никогда не рассказывал о своем прошлом.
— Твое прошлое делает тебе честь, милый, — нежно проговорила Мел.
— Что за глупость? — усмехнулся он.
— Вовсе не глупость, — покачала она головой. — Каким бы скверным оно тебе ни представлялось, ты превозмог его в себе. Ты не покорился судьбе, ты боролся и победил.
— Мел, я никуда не баллотируюсь. Не нужно за меня агитировать, — рассмеялся американец.
— Я говорю это от души и восхищаюсь тобой. Не знаю, как ты всего достиг, но это удивительно. Я и предположить такого не могла. До последнего момента была уверена, что ты аристократ по происхождению и воспитанию, — искренне призналась девушка.
— А пожалуй, это не такая уж и плохая идея насчет пресс-конференции. Позвоню людям Торна, пусть созывают репортеров, — решительно произнес Девлин. — И ты станешь звездой, Мел.
— Каким образом? — изумилась девушка.
— Ты задашь мне вопрос о моем происхождении, и я исчерпывающе на него отвечу.
— Да что такое на тебя нашло, Джек? Ты меня удивляешь. Не может быть, чтобы ты серьезно на такое решился! — воскликнула Мел.
— Почему?
— Еще минуту назад ты не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом, — напомнила ему Мел.
— Сила привычки! — воодушевленный собственной смелостью, провозгласил Джек. — Мне нечего бояться. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы назвать все вещи своими именами. Если кого-то мои признания шокируют, это их проблемы. Я не обманывал, не крал, не насиловал, не убивал. Чего мне конфузиться? Я не барышня… Да, раньше мне такая откровенность могла дорого стоить. Теперь же все иначе.
— Ты в этом уверен? — осторожно спросила Мел.
— Уверен.
— Но ты не хотел, чтобы твоя мать нашла тебя.
— Умерла… десять лет назад. Передозировка, — отчеканил Джек.
— Соболезную, — тихо проговорила Мел.
— Не стоит.
— Что бы ты для себя ни решил, Джек, я в своем досье не стану писать ни о чем, не имеющем отношения к твоему творчеству. Я знаю, как к этому отнесется Жозефина Дансворт, но меня это не волнует, — твердо заверила его Мел.
Глава двенадцатая
— Что случилось? — спросила Мел Джека, заметив напряженное движение его кадыка.
— Ничего, — поспешно покачал он головой и еще раз сглотнул.
Мел нахмурилась, но предпочла воздержаться от дальнейших выяснений.
— Мистер Девлин, не могли бы вы пристегнуть ремень безопасности, мы сейчас взлетаем, — обратился стюард к недисциплинированному пассажиру.
— Что? — вздрогнул тот, словно от неожиданности.
— Пристегните, пожалуйста, ремень безопасности, мистер Девлин, — терпеливо повторил стюард.
— Будет сделано, начальник, — отшутился Джек и щелкнул застежкой.
Мел не могла понять, что с ним происходит с того самого момента, как они взошли на борт, и то и дело с удивлением поглядывала на своего спутника.
Джек наконец это заметил и раздраженно огрызнулся:
— Прекрати за мной шпионить. Я в порядке.
— Прости, но я вижу, что это не так, — ласково произнесла Мел, стараясь не раздражать его еще сильнее. — Ты боишься летать? — шепотом предположила она.
— Не говори ерунды. Я постоянно летаю, — небрежно сообщил он.
