Накануне Иззи сделала первое ультразвуковое исследование. У нее кружилась голова от счастья всякий раз, когда Джо доставал из кармана снимок существа, похожего на большую креветку, и показывал его кому-либо из присутствующих.
Через два дня после свадьбы Джо заявил, что ему надоело мотаться туда-сюда, и он собирается переместить офис своей компании в Лондон. Это стало причиной их первой супружеской ссоры. Иззи сказала, что не позволит ему совершить такую глупость. Она уже все обдумала и приняла решение оставить театр и переехать во Флоренцию.
Джо всячески пытался ее отговорить, затем накричал на нее, но все без толку. Он целую неделю на нее дулся, но в конце концов уступил. Иззи наслаждалась своим триумфом. Эта небольшая размолвка лишь укрепила ее веру в то, что у них все получится. Когда Джо заявил, что готов ради нее переехать в Лондон, остатки сомнений улетучились. Он перестал бояться обязательств. У него произошла смена приоритетов. Теперь первое место в его жизни заняла семья, отодвинув карьеру на второй план.
Иззи нисколько не жалела о своем решении. Внутри ее рос их малыш, и она знала, что ей пора отказаться от одной мечты ради другой. Таким образом, она без всяких колебаний передала управление театром Макси и начала готовиться к переезду. Джо предложил ей купить для них новый дом в любой части Флоренции, но она сказала, что хочет жить на его вилле в горах. Разве могло быть иначе? Она влюбилась в это место с первого взгляда.
Когда хлопоты, связанные с переездом, закончились, и Джо перенес ее на руках через порог виллы, она почувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.
Чтобы в отсутствие Джо не слоняться без дела по дому, она записалась на курсы итальянского и устроилась волонтером в маленький детский театр в Олтарно. Когда через несколько месяцев ей стало тяжело передвигаться, она оставила все это без сожалений и начала готовиться к главному событию в жизни любой женщины.
Наблюдая за превращением Джо в заботливого любящего отца, она чувствовала гордость и удовлетворение. Все его сомнения и страхи остались в прошлом. Его сердце принадлежало жене и сыну, но в нем нашлось местечко для каждого из его многочисленных родственников. Сейчас, глядя, как он любезничает с пожилой женщиной, которая годится ему в бабушки, Иззи с трудом сдерживала слезы умиления. Он с ней ласков и непринужден, словно знает ее всю жизнь.
Иззи довольно вздохнула. Будущее казалось ей радостным и многообещающим.
Когда Джо попрощался со старушкой и подошел к ним, София вскочила и расцеловала его в обе щеки.
— Ну как дела у нашего гордого папаши? — спросила она.
— Я с ног валюсь от усталости, — ответил он с мученическим видом. — Когда вы с моей женой и моим дядей будете в следующий раз устраивать «небольшую семейную встречу», предупреждайте нас с Марко за месяц, чтобы мы могли морально подготовиться.
София ехидно рассмеялась.
— Перестань притворяться, будто тебе не понравилось показывать всем твоего bambino, — произнесла она, взъерошив темные кудряшки малыша. — Я никогда не видела, чтобы мужчина так выпячивал грудь.
Ребенок, о котором шла речь, вдруг захныкал на руках у своего отца. В груди Иззи тут же возникло тянущее ощущение, и она поняла, в чем проблема. Она потянулась к сыну:
— Ему понравилось быть в центре всеобщего внимания?
Джо поцеловал Марко в макушку, затем протянул Иззи:
— Он держался молодцом. Даже не издал ни звука, когда дядя Карло читал ему лекцию о тонкостях производства оливкового масла и о том, как важно продолжать семейную традицию.
Обе женщины рассмеялись.
— Не паникуй, Джо, — сказала София. — Мой отец последние сорок лет читает эту лекцию каждому младенцу в нашей семье. Пока она подействовала только на Донато, сына Кармина.
Иззи расстегнула блузку, вынула одну грудь из чашечки бюстгальтера и дала Марко. Тот приник губами к соску и жадно зачмокал.
София погладила мальчика по головке:
— Мне пора идти к моему bambino, пока Альдо не отправился меня искать. — Она наклонилась и чмокнула Иззи в щеку, затем крепко обняла Джо. — Значит, увидимся в следующем месяце на первом причастии Габриэллы.
Джо кивнул:
— Ни за что на свете его не пропущу.
Он не покривил душой. Скажи ему кто-нибудь год назад, что однажды эти безумные сборища будут доставлять ему удовольствие, он ни за что бы не поверил. Когда его кузина ушла, он сел рядом с женой и сыном и положил руку на спинку кресла Иззи. Он был горд и абсолютно счастлив. Поигрывая кончиками волос Иззи, он смотрел на малыша, приникшего к ее полной груди и, наверное, в тысячный раз удивился, как ему могло так повезти.
— Помедленнее, парень, — сказал он, — а то все подумают, что тебя неделю не кормили.
— Твой дядя Кармин называет это итальянским вкусом к жизни, — ответила Иззи смеясь.
Ее озорной смех пробудил в нем желание, и он поерзал в кресле, чтобы ослабить напряжение в паху. Затем убрал ей за ухо волосы, чтобы видеть ее лицо, и сказал:
— Это в духе моего дядюшки. Таким образом он хотел сказать, что наш, сын ненасытный.
Иззи повернула голову и очаровательно улыбнулась. Сердце Джо подпрыгнуло в груди.
— Очевидно, это отличительная черта всех Лоренцо, — рассмеялась она.
Не в силах больше сопротивляться искушению, он наклонился и поцеловал ее.
Он не собирался быть слишком требовательным, но когда она вздохнула, и ее губы приоткрылись, его рука легла ей на затылок, а язык самопроизвольно ворвался в глубь ее рта. Пока он ее целовал, желание раздирало его изнутри, подобно дикому зверю.
Вдруг Джо почувствовал толчок в грудь, за которым последовал сердитый вопль. Он резко отстранился, ему стало очень стыдно за свое поведение.
— Иззи, прости. Не знаю, что на меня нашло.
Видя ужас на лице Джо, Иззи не знала, плакать ей, смеяться или кричать от разочарования. Это был их первый настоящий поцелуй за полтора месяца!
— Почему ты извиняешься? — спросила она, заметив внушительный бугорок под молнией его брюк.
Ей не терпелось снова начать сексуальную жизнь. Она замечала, что в последнее время Джо почти постоянно был возбужден, но терпеливо ждала, когда он сам скажет ей о своей проблеме. Но он молчал. Тогда она решила взять инициативу на себя. Сейчас как раз подходящий момент.
— Я хочу снова заниматься любовью, — недовольно произнесла она. — Я устала от того, что ты постоянно отстраняешься.
Его брови поднялись, затем он нахмурился.
— Я просто не хочу сделать тебе больно, — сказал он. — Ты совсем недавно родила.
— Шесть недель назад, — отрезала она. — К счастью, роды прошли довольно легко, и мне не понадобились швы, так что сейчас я в полном порядке.
