– Нет, они не ковбои, – уверенным тоном повторила Фрэнки. – И не солдаты. Но чем-то похожи и на тех и на других.
– Нет. Это люди, которые знают, как нас защитить. Такая у них профессия. Им можно доверять. Я потом тебя с ними познакомлю.
Фрэнки кивнула.
– Не сейчас. Мне нужно сесть за синтезатор и поработать.
– Ради бога. А я пойду в конюшню и проверю, умеют ли они правильно обращаться с лошадьми. – Грейс взмахнула рукой. – Кроме Цыганки. Похоже, сегодня утром вы с ней подружились.
– Да. – Фрэнки рассеянно кивнула и открыла раздвижную дверь. – Потом поговорим, мама.
– Хорошо. – Фрэнки уже ничего не замечала вокруг. Сосредоточилась на музыке. Грейс видела, что дочь уже мысленно перебирает клавиши, воспроизводя пришедшую к ней мелодию. – Потом.
По лестнице спустился Килмер.
– Донован не приехал? – спросила Грейс.
– Я же говорил, что он присматривает за Марво.
– Давно от него не было вестей?
– С тех пор как мы здесь. Возможно, это хороший признак. Позвоню ему вечером, если сам не объявится. – Килмер пристально посмотрел на нее. – Ты о нем беспокоишься?
– Донован мне всегда нравился. В Ливии он однажды спас мне жизнь.
– Правда? – Брови Килмера поползли вверх. – Донован мне не рассказывал.
– Это не твое дело. Мы с ним сами разобрались.
– Мое, если оно угрожало операции. Разве не так?
– Иди к черту.
Килмер улыбнулся.
– Как я понимаю, угрожало. Нужно поговорить с Донованом.
– Ради всего святого, прошло уже девять лет.
– Донован всегда был к тебе неравнодушен.
Дружба в отряде Килмера не поощрялась, но когда от товарища зависит твоя жизнь, тесные связи образуются сами собой.
– Кто бы говорил. Когда меня прислали к тебе, ты заставил его гонять меня до изнеможения.
– И ты здорово закалилась. Я тобой гордился.
Тогда для нее не было ничего важнее его одобрения. Она была готова на все, доводила свое тело до изнеможения, лишь бы заслужить похвалу Килмера. Боже, какая наивность.
– Молодость и глупость. Думала, мои успехи для тебя что-то значат. Наверное, это было преклонение перед героем – в острой форме.
– Знаю.
– Самовлюбленный сукин сын. – Щеки Грейс залил румянец.
– Знаешь, почему я приставил к тебе Донована? Если бы я стал тренировать тебя сам, то уже на следующую ночь мы бы оказались в постели. Я был чертовски этичен. – Килмер отвернулся. – Все равно бесполезно. Результат тот же, только неделю спустя. Я не из тех, кто долго противится искушению.
Грейс смотрела ему вслед. Ей всегда нравились его движения, грациозные и превосходно скоординированные. Теперь она просто не могла оторвать от него глаз. Ладони горели, дыхание стало прерывистым – так ей хотелось догнать его, прикоснуться…
Килмер оглянулся.
– Со мной то же, – тихо сказал он. – Проклятье, да?
Грейс открыла рот, собираясь ответить, но промолчала. Потом резко повернулась и вошла в дом.
Закрыв за собой дверь, она пыталась отдышаться. Господи, ей совсем не хотелось ничего менять. Спокойную, размеренную жизнь, центром которой была Фрэнки. Ей не хотелось снова нырять в океан чувств, подаривший ей лишь один бесценный подарок. Все остальное – это безумное, животное влечение, заставлявшее сомневаться в способности управлять собой, в своей силе. Ей хотелось все отдать и все получить, и она не думала о последствиях.
Зато теперь думает. Фрэнки нужна мать, у которой хватит сил бороться со слабостью, благодаря которой девочка появилась на свет. Но Грейс сомневалась, справится ли она, оставаясь рядом с Килмером. Потребуется время, чтобы выстроить оборону.
Интересно, сколько же времени понадобится, с отвращением к самой себе подумала она. У нее было девять лет, а стена, воздвигнутая ею, рухнула за несколько дней. Значит, придется начинать все сначала, а не стоять тут и думать о Килмере, о том, как он выглядит, двигается и…
Найди себе занятие. Например, объезжать лошадь. Серый жеребец заставит ее отвлечься от бури чувств.
Нужно сосредоточиться, а то неизвестно, кто кого сломает. Она его или он ее.
– Какой красавец, – тихим голосом говорила Грейс, ласково поглаживая серого. – У тебя была чудесная жизнь, правда? Бегал, резвился, и никто не смел к тебе прикоснуться. Мне бы тоже хотелось, чтобы так продолжалось и дальше. Нет ничего прекраснее, чем свободная лошадь. Я бы радовалась, просто наблюдая за тобой. Но жизнь не всегда добра к лошадям. С тобой все будет хорошо, если ты научишься ладить с людьми. Давай делать вид, что это такая игра. Каждый день ты какое-то время будешь делать то, чего мы от тебя хотим. А потом снова пойдешь на свободу. Справедливо?
Серый попятился.
– Возможно, и не совсем справедливо. Но ничего не поделаешь. А я позабочусь о твоей безопасности и всех твоих нуждах. Мы еще не выбрали тебе имя. Может, я назову тебя Самсоном? Он был сильным и тоже не хотел подчиняться. Но ты будешь умнее его. – Грейс приблизилась к нему еще на шаг и погладила жеребца по носу. – А теперь слушай меня: я расскажу, что мы с тобой будем делать. Чувствуешь – я хочу,
чтобы ты был счастлив? Ты и будешь счастлив, Самсон. Обязательно…
– Я думал, она собирается объезжать лошадь. – Роберт остановился рядом с Килмером у ограды загона. – Наблюдал с крыльца, но пока ничего не происходит. Грейс только стоит и смотрит на него.
Килмер почувствовал, как в глубине души поднимается раздражение. Возможно, Блокмен и нужен ему здесь, но радоваться его присутствию он не обязан. Нечего ему тут болтаться. Только мешает наблюдать за Грейс и жеребцом.
– Это начало. – Килмер не сводил глаз с Грейс, стоявшей перед жеребцом; губы ее шевелились, но слов с такого расстояния было не разобрать. – Ты что, не видел, как она объезжает лошадей?
Роберт покачал головой.
– Я горожанин. Бывал на ферме, только если меня приглашали на ужин. Но я знаю: в том, что касается лошадей, Чарли считал ее кем-то вроде колдуньи вуду.
– В точку. – Килмер вскарабкался на ограду и перекинул ногу через верхнюю планку. Терпение. Он сам привез сюда Блокмена. Теперь нужно смириться и использовать его присутствие. – Пару раз я видел, как она это делает. Просто потрясающе – как будто лошади ее понимают.
– То есть не артачатся?
Килмер покачал головой.
– У нее свой метод. Ни одна лошадь не любит, когда ограничивают ее свободу. Но процесс идет куда легче, если они поймут друг друга до того, как Грейс сядет в седло.
– Поймут?
– Спроси ее сам. – Килмер пожал плечами.
– Если не будет никаких трюков, зачем ты здесь?
