– Ага, я заметила. – Фрэнки позволила ему завернуть себя в плед, но глаз от клавиш не оторвала. – Смешно…
Килмер стоял рядом и смотрел на нее. Фрэнки была так поглощена музыкой, что, похоже, совсем забыла о нем. Вьющиеся волосы и просторный халат делали ее похожей на девочку из кинофильмов с Ширли Темпл
[6]
. От ресниц на нежные щечки падали тени, и Килмер не мог видеть ее глаз, которые – по утверждению Роберта – были такой же формы, как у него.
Интересно, похожа ли на него Фрэнки хотя бы чуть-чуть?
А что, если похожа?
Ему… это нравилось.
Кретин. Килмер повернулся и открыл затянутую сеткой дверь. Через несколько секунд он уже сидел в глубоком кресле у открытой двери. Расслабился и закрыл глаза.
Слушал, как Фрэнки сочиняет музыку.
Пара неслась через поле прямо на нее. В лунном свете их белые бока отливали серебром. Глаза горели дикой яростью.
Они хотят ее убить.
Не шевелись, приказала себе Грейс. Если она повернется и бросится бежать, они догонят ее и затопчут. Грейс видела, как лошади затоптали конюха в то утро, когда тот запаниковал и пустился бежать.
Я знаю, вы должны это сделать.
Я знаю, вам страшно.
Не бойтесь меня.
Не бойтесь.
Не бойтесь.
Лошади были уже так близко, что Грейс чувствовала их запах.
Не двигайся, приказала она себе.
Сердце у нее билось так сильно, что она почувствовала боль.
Грейс осторожно подняла руки, следя за тем, чтобы не выставлять их перед собой – это может быть воспринято как угрожающий жест.
Не бойтесь.
Лошади неслись к ней. Ей хотелось зажмуриться. Нельзя закрывать глаза. Возможно, тогда удастся уклониться от копыт, если…
Пожалуйста, не бойтесь.
У нее все не получалось установить с ними контакт. Сила, которая гнала их, казалась непреодолимой. Через несколько секунд они собьют ее с ног.
И она умрет.
Еще одна попытка. Нужно напрячь все силы, собрать всю волю.
Не бойтесь!
В последний момент Пара разделилась, и лошади пронеслись по бокам от нее!
Она ощутила воздушный вихрь, комья земли из-под их копыт ударили ее по ногам.
Победа!
И облегчение. Боже, какое облегчение.
Нет времени на слабость. Надо действовать быстро. Начинай. Нельзя дать Паре времени опомниться…
Нет, тут что-то не так. Их не слышно. Она видит движение, но не слышит стука копыт. Тихое, плавное движение…
Это сон, поняла Грейс, с трудом открывая глаза. Ей приснился тот вечер в поле с Парой. Неудивительно – вчера она объезжала серого.
А движение – это Фрэнки, которая забралась к ней в кровать, сквозь сон поняла Грейс.
– Фрэнки?
– Все нормально, мама. – Фрэнки натягивала на себя одеяло. – Спи.
– Ходила в туалет?
Девочка не ответила.
– Фрэнки?
– Я хотела… музыка не уходила. И я спустилась на крыльцо.
Сон мгновенно пропал.
– Одна? Ты не должна так делать, нужно было разбудить меня.
– Ты устала.
– Неважно.
– Нет, важно. Ничего страшного, мама. Я была не одна. Со мной посидел Джейк.
– Что?
– Он всегда ложится поздно. Увидел меня на крыльце, кутал пледом и сидел в гостиной, пока я не закончила.
– А… – Грейс помолчала. – Все равно нужно было меня разбудить.
– В следующий раз разбужу. – Фрэнки зевнула. – Когда ты не будешь такой усталой.
– Для тебя силы всегда найдутся.
– А Джейк совсем не устал. Он сам мне сказал, и я видела, что это правда. Он взрослый, и поэтому он может побыть со мной. Да?
– Не все взрослые… – Нет, воспитательные беседы насчет взрослых вообще между ними уже были, а что касается Килмера, Грейс не хотела, чтобы дочь потеряла к нему доверие в ситуации, когда нужно беспрекословно подчиняться его приказам. – Да, может. Но в следующий раз разбуди меня. Это не…
Фрэнки уже спала.
Почему же Грейс не проснулась, когда девочка выходила из спальни? У нее чуткий сон, и она всегда слышала даже изменения дыхания дочери.
Но почему-то не сегодня, когда им угрожает опасность. Непонятно.
Или она так верила, что Килмер их защитит. Фрэнки, похоже, в этом нисколько не сомневалась.
Фрэнки всего лишь ребенок, но Килмер умел вселять уверенность даже в закаленных наемников. Это особый дар.
А если люди ему доверяли, то и он никогда их не предавал. По крайней мере, Грейс считала так до той ночи, когда они отправились за Парой. Отец всецело доверился ему…
Она повернулась и стала смотреть на полоску лунного света, падавшего из окна. Все выглядело таким мирным, но Грейс знала, люди Килмера бодрствуют – наблюдают, стерегут.
Интересно, где он сам? Дождался, пока Фрэнки пойдет наверх, и сам отправился спать? Килмер всегда мало спал. Как-то раз он признался ей, что боится что-нибудь пропустить, если будет спать больше пяти часов. Жизнь слишком коротка, и нужно из каждой минуты выжимать максимум удовольствия.
Они лежали в постели, когда он это сказал, вспомнила Грейс. Это был один из редких моментов особой близости между ними, когда над ними больше властвовали секс и эмоции, чем разум. И она ощущала… родство душ.
А потом Килмер обнял ее, и Грейс забыла обо всем, кроме страсти и желания. Она помнила упавшую ему на лоб прядь волос, его вздымавшуюся при каждом вдохе грудь, помнила все его движения. Силу и уверенность, с которыми…
Не думать о нем. Она чувствовала себя беззащитной – наверное, прошло слишком много времени. И дело не в Килмере, а в самом сексе. Килмер просто раздул угольки, которые она старалась потушить все эти годы.
И ей пока еще удается сдерживать пламя. Просто нужно постараться еще сильнее, чтобы так оставалось и впредь.
– Серый тебя слушается. – Роберт оперся локтями на верхнюю планку ограды. – Я вчера наблюдал, как ты его объезжала. А он артачился, когда ты сегодня садилась в седло?
– Конечно. Но Самсон поразмыслил об этом ночью и выбрал сотрудничество. Минуты три поартачился, чтобы продемонстрировать свою независимость, а потом подпустил меня. Завтра дело пойдет еще быстрее. – Она спрыгнула на землю и похлопала Серого по шее. – У него отличный шаг. Плавный. – Грейс взглянула на Роберта. – Где-то через неделю он будет готов стерпеть и другого всадника. Хочешь попробовать?
– Нет, спасибо. Я же уже говорил, что люблю комфортные и красивые машины, предпочтительно кабриолеты. Твой Самсон меня нисколько не привлекает.
