– А что мне говорить?
– Что хочешь. – Грейс окинула взглядом проход. – Это ваше личное дело. Я вернусь через пару часов. Не приближайся к стойлу. Если я тебе понадоблюсь, выйди к загону.
– Хорошо.
Сегодня утром Фрэнки выглядит растерянной, подумала Грейс. Но разве можно ее винить? Она сама чувствует себя неуверенно.
Грейс остановилась у ограды, глядя на Чарли.
Я тебе объясняла, что сегодня будет. Она вернется через несколько часов. Я знаю, как плохо ощущать себя беспомощным, но это ненадолго. Фрэнки нужно с ней познакомиться. Тот человек, твой враг, желает ей зла, но с помощью Хоуп она может спастись. Знаю, тебе все равно. Но, может, потом ты поймешь.
Последняя фраза была лишней. Чарли не думает о завтрашнем дне. Для него важно лишь то, что происходит сейчас.
Грейс открыла ворота загона.
– А теперь посмотрим, так ли сильно ты ненавидишь меня, как вчера…
Не успели эти слова слететь с ее губ, как Чарли бросился на нее. Грейс пригнулась, отпрянула и вскочила на ограду.
Чарли пронесся мимо, задев головой ее бедро.
Но не развернулся и не повторил нападение. А поскакал на середину загона. Вид у него был гордый, презрительный и независимый. Потом жеребец оглянулся, и Грейс буквально почувствовала исходившее от него удовлетворение и торжество.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь подавить нахлынувшую радостную надежду. Потом спрыгнула с ограды. Рано. Слишком рано.
Уже меньше злобы, чем вчера. Но ты показал мне мое место. Может, мы теперь успокоимся и просто постоим, без этих прыжков? Я устала. Мы оба почти не спали ночью.
Похоже, ничего не выйдет. Чарли встал на дыбы и снова понесся на нее.
Она прыгнула на ограду, но не успела забраться на верхнюю планку.
Чарли укусил ее за ягодицу и ускакал.
Черт, как больно. Она потерла укушенное место и повернулась к треклятому жеребцу.
Господи, да он как будто ухмыляется.
Играет?
Она замерла, борясь с надеждой.
Ну да, теперь ты радуешься. А чему. Мне следовало бы оставить тебя одного. Ты знаешь, что я этого не сделаю, но было бы неплохо тебя проучить. Я не буду с тобой играть, если ты сделаешь это еще раз. Я не такая сильная, как ты, и мне больно. Не верю, что ты хочешь меня покалечить.
А может, и хочет. Может, она ошибается.
Грейс медленно слезла с ограды, с опаской поглядывая на Чарли.
Он снова ринулся на нее!
– Она что, совсем тупая? – сказал Гийом. – Лошадь хочет ее убить. Так ей и надо.
– Тише. – Марво не отрывал взгляда от Грейс. Он наблюдал за ней уже больше часа. Бросок лошади, обманное движение женщины – все это напоминало смертельно опасный балет. И только в последние несколько минут он понял, что балет не такой опасный, как казалось вначале. – Она не тупая. И я не думаю, что лошадь хочет ее убить.
– А…
Марво перевел взгляд на сына.
– Разочарован? Почему?
– Я не хочу, чтобы Пару приручили. Пусть остаются такими, как сейчас. Так они мои.
– Они никогда не были твоими. Пара принадлежит мне. Но так от них никакой пользы. А я не выношу бесполезных вещей. Их нужно уничтожать.
Гийом посмотрел на Грейс.
– А от нее тебе какая польза?
Марво кивнул, наблюдая, как Грейс медленно приближается к жеребцу. Тот стоял неподвижно – каждый раз перед атакой он подпускал женщину чуть-чуть ближе. Марво неожиданно усмехнулся.
– Но ничто не вечно. Не сомневаюсь, что твое желание исполнится.
– Как дела? – спросила Грейс у Фрэнки, зайдя в прохладную конюшню.
– Не очень, – поморщилась Фрэнки. – Мне кажется, она меня игнорирует. Наверное, только ты умеешь разговаривать с лошадьми.
– По крайней мере она привыкает к твоему голосу. Пообедаем?
Фрэнки кивнула, встала и посмотрела на мать, склонив голову на бок.
– Ты какая-то… довольная.
– Чарли оказался сговорчивее Хоуп. Такое ощущение, что я брела по болоту, но мне все же удалось немного продвинуться вперед. – Она сжала плечо Фрэнки. – На большее пока рассчитывать не приходится. Прошло всего два дня. Игра только начинается.
– А сколько… – Фрэнки вздохнула. – Прости. Конечно, ты не знаешь. Просто очень хочется, чтобы это закончилось.
– Я понятия не имею, сколько это займет времени. – Грейс твердо решила, что каждую минуту каждого дня – и ночи тоже – она посвятит тому, чтобы ускорить процесс. – Не бойся, я не стану заставлять тебя садиться на Хоуп. Если у меня получится с Чарли, это удовлетворит Марво.
– А если нет?
Естественно, Фрэнки ничего не может принять на веру, не задавая вопросов.
– Вот тогда и будем ломать голову.
Фрэнки помолчала.
– Думаешь, Джейк попытается нам помочь? Он же помог Доновану.
– Не сомневаюсь.
– Но тут много людей с винтовками. Ему будет трудно, правда?
– Очень трудно.
Фрэнки улыбнулась.
– Он знает все па. Ты сама говорила.
– Думаю, нам лучше рассчитывать только на себя. Если Джейк сможет до нас добраться, это станет приятным сюрпризом.
– Сможет. – Фрэнки присела на койку. – Он нас любит.
– Сиди тут. – Грейс направилась к двери. – Я попрошу кого-нибудь из охранников принести обед.
Отправив охранника в дом, она стала смотреть на Чарли, который пасся в загоне. Жеребец выглядел спокойным и беспечным, но Грейс понимала, что он знает о ее присутствии.
– Два часа, Чарли, – прошептала она. – Приготовься. Я вернусь.
Жеребец поднял голову, но даже не посмотрел на нее.
Взгляд Грейс скользнул в сторону леса. Забавно, что Фрэнки вспомнила о Джейке. После приезда сюда она специально не говорила о нем с дочерью. Фрэнки разумный ребенок, но все-таки ребенок, и Грейс не хотелось говорить ей, что Килмер обязательно будет участвовать в любой попытке бегства.
Чарли заржал и поскакал к забору.
Грейс улыбнулась.
– Не торопи меня. После обеда у тебя еще будет шанс.
Солнце уже почти село, когда из конюшни с криком выбежала Фрэнки.
– Мам, быстрее! Хоуп!
Грейс закрыла ворота и бросилась к стойлу.
– Сейчас. Что случилось?
– Лежит на боку. Она стала какая-то странная, а потом легла.
– А до этого что было?
– Беспокоилась. Ходила туда-сюда и тыкалась носом себе в живот. Это жеребенок? Надо было тебя позвать раньше?
