Глеб повиновался. Едва он щелкнул замком, как Алла сама
распахнула дверь. Увидев прямо перед собой голого мужа с выпученными глазами и
высунутым языком, она отшатнулась и приложила руки к груди:
— Милый, в последнее время ты меня пугаешь, —
пробормотала она.
— Я? Это ты меня пугаешь! — воскликнул Глеб,
увидев, что весь коридор застилают белые облака, а Алла не обращает на них
никакого внимания. — Что это за вонь такая?
— Прости, прости. Я хотела погладить юбку и сожгла ее.
Такая неумеха, просто ужас!
— А почему, когда сгорела твоя юбка, ты
смеялась?! — не сдавался Глеб.
— Я смеялась не потому, что она сгорела, а наоборот.
Она сгорела, потому что я смеялась! По телевизору показывали повторение КВНа, я
засмотрелась на «Уральские пельмени» и…
— Что пельмени делают в КВНе? — спросил Глеб,
набрасывая на себя халат.
— Танцуют, поют, шутят…
— Ах так, — пробормотал Глеб. — Кажется, мне
нужно немного полежать.
Он отправился в спальню и без сил рухнул на кровать.
Господи, где же его дочь? Он не может больше находиться с этой женщиной
наедине.
— Дорогой! — крикнула Алла из коридора. —
Помнишь, ты говорил, что у тебя оторвалась пуговица на брюках? А брюки как раз
от того костюма, который ты собирался сегодня надеть. Давай я ее пришью!
Представив себе жену, входящую в спальню с ножницами в
руках, Глеб подскочил чуть ли не до потолка.
— Нет!!! — закричал он. — Я… Я надену другой
костюм, не этот! Не надо ничего пришивать, пожалуйста!
Алла возникла на пороге. Без ножниц.
Глаза ее были удивленно расширены.
— Дорогой, неужели ты так нервничаешь из-за этого
выступления? Ты просто сам не свой. Может быть, стоит выпить грамм пятьдесят
коньячку? Уверена, ты сразу же раскрепостишься.
— А у нас есть непочатая бутылка? — сварливо
спросил Глеб.
— Кажется. А зачем тебе именно непочатая?
— Прихоть, — сказал Глеб, проходя мимо нее к
бару. — Могу я позволить себе маленькую прихоть?
— Можешь, — ответила Алла, а про себя подумала:
«Если бы ты, дружок, спрашивал меня перед тем, как позволить себе очередную
прихоть, у тебя сейчас не было бы никаких серьезных проблем».
Глава 12
Тем временем Софья Елизарова в меру своих возможностей
праздновала день рождения. Возможностей у нее, прямо скажем, было не ахти.
Артем не хотел никуда пускать ее и на все упреки только отрицательно качал
головой.
— Я хочу, леший тебя задери, хотя бы купить себе
подарок! — вконец разбушевалась Софья, когда поняла, что не будет ни
вечеринки, ни танцев. — Что ты, как конь, головой мотаешь? Я сейчас же
позвоню Глебу и потребую твоего увольнения!
Она действительно позвонила Глебу, который в тот момент
переживал острые приступы страха за свою жизнь. «Господи, да кто ее может
убить? Убийца сейчас здесь, прямо возле меня, подкручивает волосы раскаленными
щипцами», — подумал он и, велев передать трубку Артему, приказал:
— Своди ее в магазин, иначе к вечеру от тебя останутся
одни клочки.
Артем был ужасно недоволен. Охранять Софью в запертом
помещении — одно дело.
И совсем другое — водить ее по улицам. За дверью квартиры
она становится весьма и весьма уязвимой. Интересно, неужели сама она не боится
выходить на улицу?
Говоря по правде, Софья боялась все утро. Боялась отчаянно,
до тошноты. Но, поскольку она была натурой деятельной и ужасно непостоянной,
это занятие надоело ей достаточно быстро. Еще бы — она боится, боится, а ничего
не происходит! Поэтому идея попасть в магазин — большой магазин! —
завладела ею без остатка.
— Обещаю, далеко мы не поедем! — ободрила она
своего стражника, надевая блестящие серьги в виде квадратных пластинок,
которые, словно китайские колокольчики, мелодично позвякивали от каждого
дуновения. — Торговый центр прямо здесь, за углом. Там есть все, чего
только можно пожелать! — воскликнула она, потирая ладошки.
Артем прикинул, в какую сумму может обойтись ее азарт шефу,
и вздохнул. Нет, это еще один жизненный урок: с красивыми женщинами лучше не
связываться. Вред, который они наносят, перечеркивает все удовольствия, что они
могут доставить. Прежде чем позволить Софье выскочить на улицу, Артем проделал
несколько дыхательных упражнений, чтобы сосредоточиться. Все это время девица
глядела на него с таким отвращением, будто он у нее на глазах ел живых гусениц.
В магазине сразу стало ясно, что Софья еще не решила, что за
подарок она преподнесет себе на день рождения. За деньги Глеба, разумеется. Она
ходила из отдела в отдел и уже через час перетрогала руками столько вещей, что
у нее, по мнению Артема, должны были стереться подушечки пальцев. Но, насколько
он успел узнать Софью, это был только разогрев. Разминка, так сказать. На
втором этаже в отделе парфюмерии Софья заприметила двух молодых людей, которые
показались ей забавными. Они тупо пялились на флаконы духов, выстроившиеся на
полке, и время от времени что-то тихо говорили друг другу.
«Интересно, они выбирают подарок или просто потрясены
ценами?» — подумала Софья, бочком придвигаясь поближе. Особенно ей понравился
блондин, у которого были широкие плечи и узкие бедра, как у героев ее любимых
голливудских картин. Парни сделали покупку, и Софья поняла, что с наличностью у
них все в порядке. Проходя мимо, она нарочно задела блондина попкой, а когда он
обернулся, извинилась и лукаво подмигнула.
Артем этого драматического момента не видел, потому что
напряженно наблюдал за типом в темных очках, который внушал ему определенные
опасения. Блондин между тем потащил своего приятеля на третий этаж вслед за
Софьей. Словно молодой баран, он стал прохаживаться неподалеку от нее, засунув
большие пальцы в кармашки узких джинсов. Артем с недоумением наблюдал за этим
дефиле, совершенно не замечая, что его подопечная всячески поощряет блондина,
стреляя в него глазками поверх полок со свитерами. Когда блондин стал сужать
круги, Артем не выдержал. Подловив его за большой стойкой с тряпками, он в
коротких и емких выражениях объяснил парню, куда ему следует пойти,
предварительно расплатившись за покупки.
Маленькая девочка, которая оказалась рядом, держа за ногу
пластмассовую куклу, побежала к маме и радостно крикнула:
— Мама! А вон тот дяденька матом ругается! — и
показала пальчиком на Артема.
Мама грозно взглянула на него и с благородным гневом в
голосе сказала:
— Как вам не стыдно, молодой человек!
Здесь же дети!
Благородный гнев подогревало то обстоятельство, что вокруг
них было полно людей, в том числе охранников в униформе с рациями. Артем
отвернулся. Почуяв легкую победу, мамаша выплюнула ему в спину, только уже
громче:
