К десяти часам вечера Исидора начала думать, что даже герцог Вильерс не в состоянии творить чудеса. Король Георг III приехал и уехал, не забыв сообщить ей, что документ о разводе, подготовленный ее поверенным, быстро получит одобрение светских и церковных властей. Его слова должны были бы согреть сердце Исидоры и убедить ее том, что даже счастливо женатый монарх неравнодушен к ее бюсту, однако этого не случилось.
Ну почему Симеон не приехал?! Она равнодушно смотрела по сторонам, вложив руку в ладонь какого-то джентльмена. Исидора даже не могла вспомнить его имени. Вокруг нее вертелось так много потенциальных ухажеров, что она начала описывать их Джемме по одежде. На этом был камзол бирюзового цвета с зелеными пуговицами. Не слишком-то удачное сочетание. Исидора заставила себя улыбнуться ему.
Бирюзовый Камзол подчеркнуто поклонился ей, излишне сильно потряс ей руку, и они направились к толпе собравшихся. Для яхты судно было весьма внушительных размеров, но король отправил так много приглашений, что на борту (по мнению Исидоры) оказалось слишком много людей. Ее кринолин то и дело со стуком задевал кринолины других леди, поэтому отовсюду то и дело слышались извинения. Более того, из-за небольшой качки танцевать было довольно трудно, особенно учитывая высокие каблуки и громоздкие наряды дам.
Исидора вытаскивала подол своего платья из-под ноги одного из неуклюжих королевских герцогов, как вдруг раздался какой-то шум, и яхта подпрыгнула на воде, словно чья-то гигантская рука подбросила ее в воздух на дюйм-другой.
Герцог нахмурился с таким видом, словно ее платье загромождало палубу и мешало танцующим.
— Ничего себе, — проговорил он. — Интересно, что это было? Наверное, надо посмотреть на воду.
Музыканты как один взяли фальшивую ноту, но потом заиграли правильно.
Некоторые гости продолжали танцевать, однако многие направились через открытые двери на палубу. Исидора слышала какие-то крики за бортом. Внезапно до ее плеча дотронулась Джемма, ее глаза сияли.
— Кажется, яхту задело другое судно! — перекрикивая шум, обратилась она к Исидоре. — Я ищу Бомона! — С этими словами она ушла.
Бирюзовый Камзол принялся пространно жаловаться. Пьяные капитаны речных судов представляют опасность для всех на реке… У нее заболела голова, и лучше не становилось, поскольку он продолжал бубнить о том, что виновные непременно будут наказаны, потому что из-за пьяных капитанов произошло столкновение с яхтой короля.
— Если вы позволите, милорд, — заговорила Исидора, — мне нужно выйти на минутку в дамский салон.
— Сомневаюсь, что это безопасно, — сказал Бирюзовый Камзол. — Что, если судно было повреждено? Нам надо выбраться на берег.
— Если бы судно получило повреждение, оно бы накренилось, — заметила Исидора.
— Но я же слышу какие-то крики, шум…
Исидора вырвала у него руку.
— Мне было очень приятно, милорд…
Он что-то промолвил в ответ, и она оглянулась.
— Прошу прощения? — переспросила Исидора.
— Я не лорд, — бросил он. Это явно его задевало.
Не ответив, Исидора отвернулась, но ее охватило чувство вины, когда она пошла по опустевшему бальному залу. Яхта все еще покачивалась из стороны в сторону. Исидора предположила, что она сорвалась со швартовов и теперь дрейфовала по Темзе. А это означало, что минут через пять она ударится бортом о противоположный берег. Так что беспокоиться не о чем.
Однако, что бы там ни было, Исидора не захотела присоединяться к толпе на палубе, где ее платье будет всем мешать и она вполне может упасть за борт, особенно если учесть, что в ее туфельках на высоких каблуках, инкрустированных бриллиантами, не так уж удобно ходить по яхте. Исидора мелкими шажками прошла по полированному полу и наконец добралась до дамского салона.
Само собой, горничные разбежались. Усевшись в кресло, Исидора устремила невидящий взор на противоположную стену.
Она его любит, но она его потеряла. Потому что была властной мегерой.
— Высокомерная дура, — прошептала она. Носовой платочек Исидора где-то потеряла, так что ей пришлось задрать обшитую бриллиантами юбку и вытереть глаза подолом сорочки.
— Заблудилась?
Она не слышала, как открылась дверь. Не слышала звука шагов, не почувствовала, что за ней наблюдают. И не подумала о том, что сказать, а это, должно быть, хуже всего.
Одетый в роскошный камзол из темно-синего шелка, украшенный вышивкой в виде гранатов, Симеон выглядел как и любой британский герцог.
— Это не твоя одежда, — заметила Исидора.
— Да, это платье Вильерса, — промолвил он, не отрывая от нее глаз.
— Ты выглядишь как настоящий герцог, — сказала она, слегка усмехнувшись.
Но это же Симеон, а потому его не особо интересовала болтовня об одежде.
— Ты можешь выбрать себе мужа, как мне сказали? — спросил он.
Исидора с трудом сглотнула. Ее сердце билось так сильно, что она слышала его стук в ушах.
— Да, — едва слышно промолвила она.
— Я мог бы предложить и свою кандидатуру, так что готов присоединиться к той толпе ухажеров, которые, по словам Вильерса, так и шныряют вокруг тебя.
Искра надежды зажглась в сердце Исидоры.
— Ты бы мог, — кивнула она. — Ты же надел бриджи, а я уверена, что это было одним из требований.
— Я даже напудрил волосы перед встречей с королем, — сказал Симеон. — Но…
— Но что? — прошептала Исидора.
— Я не предлагаю себя.
Исидору замутило.
— Понимаю, — еле слышно проговорила она.
Он стоял так близко, так близко от нее, что она не могла заплакать. Она не должна этого делать. И не сделает.
— Наверняка это тебя не удивляет, — сказал Симеон, заходя в салон и закрывая за собой дверь.
— Это дамский салон, — сообщила ему Исидора. Ее голос задрожал, что было совсем нелепо. А еще ее охватило смущение. Исидора поверила ему, когда он сказал, что любит ее. Ее глаза затуманились, и она была вынуждена сильно прикусить губу. Она отвернулась от мужа. — Думаю, пора идти, — произнесла она с огромным усилием. — Джемма будет меня искать.
Симеон не ответил, так что она наконец повернулась. Он был занят тем, что впихивал золоченый стул между дверью и туалетным столиком.
— Что ты делаешь? — шепотом спросила она.
— Я не прошу твоей руки, — сказал он, приближаясь к ней и взглянув на нее сверху вниз.
— Ни к чему делать акцент на своем решении! — бросила Исидора. — Я прекрасно понимаю твое решение.
— Правда, Исидора? Правда понимаешь?
Она вздернула подбородок.
— Разумеется, понимаю. Я вела себя неподобающим образом и не спрашивала у тебя разрешения, задумав устроить какие-то переделки в доме, и из-за этого ты был разгневан, — сказала она.
