Наплакавшись всласть, встала. Чтобы не вызывать подозрений, быстро умылась и угрюмо спустилась к экипажу. Предстоял долгий молчаливый путь в Лондон.
Камелия печально смотрела в окно. Лили уехала всего лишь два дня назад, а она уже места себе не находила. Прилежно села за стол, чтобы написать Розе и Мэри, но, поскольку особой склонностью к эпистолярному жанру не отличалась, с заданием справилась очень быстро. Шитьем, штопкой и другими подобными делами занималась служанка; мисс Баском не проявляла особой склонности к рукоделию. Выйти и заняться стрельбой, как в Уиллоумире, здесь не разрешалось, равно как и прокатиться верхом без сопровождения старших. Да и что это за прогулка? Роттен-роу навевал такую беспросветную скуку, что не стоило и хлопотать. Интересно, чем же занимаются в Лондоне молодые леди?
Громкий лай заставил девушку обернуться.
— Пират!
В дверях стоял лохматый пес с изрядно пожеванным красным мячиком во рту и энергично размахивал хвостом. Получив разрешение, подошел и положил мячик к ее ногам.
— Хочешь поиграть? — Камелия улыбнулась. — Замечательно! Как раз то, что надо.
Сад за домом был небольшим, но места на газоне вполне хватало. Погода еще не радовала теплом, хотя весна уверенно вступала в законные права. Камелия проворно взбежала по лестнице. Надела пелерину и перчатки, предусмотрительно выбрав те, которые было бы не жалко испортить, и вернулась в гостиную. За это время Пират успел добавить к мячику маленькую тряпочную куклу и старательно обглоданную кость.
— Достал из своего тайника? — усмехнулась Камелия.
Среди забавных причуд всеобщего любимца была и эта: регулярно прятать свои сокровища под черной лестницей — на территории, выбранной в качестве секретного убежища. Оттуда он время от времени что-нибудь доставал, а дальше распоряжался вещью по собственному усмотрению: или играл, или грыз, или дарил кому-нибудь из домочадцев. Правда, особенно любил преподносить подарки чужим дамам, приехавшим с визитом, — скорее всего пронзительные крики отвращения и ужаса доставляли псу своеобразное удовольствие. Обитатели дома, в свою очередь, давно привыкли к его причудам и в случае потери небольшой вещицы первым делом проверяли собачий тайник.
Камелия подняла с ковра все три игрушки и по дороге в сад незаметно положила кость в мусорное ведро. Забросила подальше сначала мячик, потом куклу, и пес с радостным лаем бросился за добычей. Ждать пришлось недолго: вскоре охотник принес и то и другое. Правда, прежде чем отдать куклу, несколько секунд старательно ее трепал, чтобы убедиться в полной покорности маленького существа. Так повторялось несколько раз — до тех пор, пока, возвращаясь с мячиком во рту, Пират не остановился и не принялся яростно лаять. Камелия обернулась и увидела, что садовую калитку открывает худощавый человек в потрепанной одежде.
Сердце оборвалось.
— Космо!
Застыв от внезапного приступа страха, мисс Баском смотрела, как человек подошел, развязно снял шляпу и поклонился. К счастью, неуместный жест вызвал спасительный гнев, рядом с которым все остальные чувства мгновенно поблекли.
— Что ты здесь делаешь?
Не переставая лаять, Пират подбежал и занял оборонительную позицию.
— Неужели так положено встречать дорогого старика отца? — осведомился Космо, настороженно поглядывая на зловредную собачонку.
— Не отца, а отчима, — холодно уточнила Камелия и с независимым видом скрестила руки на груди.
Космо Гласс женился на Флоре Баском спустя год после смерти ее любимого мужа Майлза. Оба были совладельцами таверны, и мать девочек не видела иного выхода, кроме как ответить на ухаживания делового партнера, однако скоро поняла, что совершила ужасную ошибку. Ленивый и склонный к криминальным аферам, Гласс оказался не поддержкой семьи, а камнем на шее. После смерти Флоры он попытался использовать ее дочерей в собственных корыстных интересах и даже поехал вслед за ними в Англию, чтобы отобрать то немногое, что досталось девочкам по наследству. Все сестры Баском его ненавидели и презирали.
Не переставая лаять, Пират бросился на незнакомца и попытался укусить за ногу. Космо проворно отпрыгнул, сорвал с головы шляпу и принялся отчаянно махать перед собакой.
— Забери его! Немедленно забери!
Камелия подавила желание предоставить собаке свободу и скомандовала:
— Прекрати, Пират! Сядь!
Пес далеко не всегда выполнял распоряжения с первого раза, но сейчас послушался: уселся между хозяйкой и чужаком, не сводя с того внимательных глаз и негромко рыча.
Лучшим способом борьбы со страхом Камелия считала нападение, а потому обратилась к незваному гостю строго и требовательно:
— Почему вы до сих пор в Англии? Фиц велел вам уехать. Если выяснится, что приказ не исполнен…
Космо презрительно фыркнул:
— Этот красавчик? Вот уж кого не боюсь ни капли!
— И напрасно. Мистер Толбот — лучший стрелок во всем королевстве.
— Такие, как он, не желают пачкать ручки о таких, как я. Слишком боятся, что кто-нибудь осудит.
— На вашем месте не стала бы проверять теорию на практике, — сухо заметила Камелия. — Зачем вы явились? Милостыню я не подам, и никто другой тоже.
— Милостыня мне не нужна. Прошу всего лишь небольшой помощи. — Гласс расплылся в неотразимой, как ему казалось, улыбке. — Не сделаешь ли для старенького папочки одну мелочь?
— Немедленно прекратите так говорить!
Стоило хозяйке повысить голос, как Пират вскочил и зарычал громче.
Космо с опаской взглянул на пса, но продолжил:
— Прошу всего лишь кое-что объяснить. Делать тебе ничего не придется.
Камелия нахмурилась:
— О чем вы? Что объяснить?
— Просто скажи, где этот важный Стьюксбери хранит свои драгоценности.
От изумления Камелия на миг утратила дар речи. Слова вернулись вместе с приступом гнева.
— Что? Неужели надеетесь что-нибудь от меня услышать? Хотите обокрасть кузена? Совсем с ума сошли?
— Ну-ну, тихо, Кэмми…
— Не смейте произносить мое имя! — Мисс Баском сжала кулачки. — Вам даже незачем бояться Фица! Лучше бойтесь меня! Если придете еще раз, достану пистолет и покажу, что значит меткость. Убирайтесь немедленно!
Она шагнула навстречу и подняла кулак.
Космо поспешно отступил:
— Не торопись, девочка. Лучше послушай.
— Вы не скажете ничего такого, что заставило бы меня помочь.
— Разве? Подумай о том, что может случайно узнать твой драгоценный Оливер. — Он торжествующе поднял голову. — Ну что, а? Тебе здесь сладко живется, правда? Вряд ли захочется все потерять.
— Понятия не имею, к чему вы клоните.
