Глава 20
Поскольку предполагалось, что Алина впервые едет в Лондон, она изо всех сил старалась изобразить восторг и возбуждение по этому поводу, но, и практически, ничего из этого не вышло. В голове шумело, к горлу подкатывала тошнота и, в довершение ко всему, в паланкине было нестерпимо душно. Джеймс, озабоченный тем, что Алина едва не лишилась чувств в тот злополучный вечер, настоял, чтобы она ехала с комфортом, а не верхом. Алина понимала, что ради нее муж пошел на большие и жертвы, ведь он терпеть не мог передвигаться так медленно. Сама она предпочла бы поездку верхом, но согласилась с предложением Джеймса из-за того, что все больше убеждалась в своей беременности и опасалась, как бы верховая езда не повредила ребенку.
Алине казалось, что путешествие никогда не кончится.
Хотя со всех сторон ее обложили подушками, и она могла в любой момент потянуться и изменить позу, от постоянного покачивания ее тошнило. А так как шторки были опущены для защиты! от пыли, в паланкине царила страшная духота. Но самой мучительной, пожалуй, была скука. Алина не могла в любой момент поговорить с Джеймсом, задернутые шторки мешали даже смотреть на мужа. Иногда, правда, он подъезжал, чтобы спросить, как она себя чувствует, но это было не то.
Когда впереди показались окрестности Лондона, Алина высунулась в окно, но шум и запахи быстро загнали ее назад. Свободно вздохнуть она смогла только, когда они добрались до городского дома Норвенов, и паланкин опустили на землю. Джеймс помог ей выбраться и повел в дом. Это был красивый дом, правда, не такой большой и величественный, как у Танфорда, но элегантный и расположенный в хорошем месте. Но лучше всего, пожалуй, то, что дом был в идеальном порядке.
Алина приветливо улыбнулась слугам, которые вышли им навстречу, после чего милостиво разрешила проводить себя наверх, в отведенную ей спальню. Она прилегла отдохнуть с дороги, но прежде поручила Джемме пробраться в дом Танфорда и разузнать все, что удастся, о Гарольде и Бере.
Джемма вернулась к ужину и поднялась к Алине, чтобы помочь ей одеться. По пылающим щекам подруги Алина поняла, что та только что вернулась. Прежде чем заговорить, Джемма внимательно огляделась.
— Все в порядке, — заверила Алина. — Мы здесь одни.
— Я нашла их, — прошептала Джемма. Сердце девушки учащенно забилось.
— С ними все в порядке? Джемма кивнула.
— Да, но они обеспокоены и боятся за тебя.
— За меня? Но ведь опасность угрожает именно им.
— Если ты осмелишься пойти против герцога, будет угрожать и тебе то же. Или, если твой муж узнает правду.
Алина вздохнула.
— Узнает. Я сама расскажу обо всем.
— Что? Нет! Ты не можешь этого сделать. Он убьет тебя!
— Ничего другого не остается. Но не бойся, Джеймс не станет меня убивать. Он всегда был терпим ко мне, даже, когда я вела себя отвратительно. К тому же, леди Элизабет уверяла, что Норвены не способны поднять руку на женщину.
— Когда он узнает, как ловко ты его провела, забудет обо всех своих принципах, — сухо заметила карлица.
Алина покачала головой.
— Нет. Все равно я должна это сделать. Тебе не удастся меня переубедить. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя, но если из этого ничего не выйдет, тебе придется бежать. Джеймс вряд ли станет преследовать тебя.
— Но я боюсь за тебя.
— Не стоит. Давай больше не будем об этом говорить. Я хочу, чтобы ты рассказала все, что удалось узнать о моих родителях.
— Они пользуются относительной свободой, по крайней мере, днем. Но в последние несколько недель, с тех пор, как вернулись в Лондон, их стали запирать на ночь в комнате, а днем не выпускают из дома. В первый же день по приезде в Лондон, они хотели выйти, чтобы купить струны для лютни, но их не выпустили. В доме к ним относятся хорошо. Но я не представляю, как мы сможем вызволить их.
— Все равно придется попытаться это сделать. А что, если подкупить стражников? У меня есть драгоценности, которые подарил Джеймс.
— Не знаю. Можно попытаться. Но если наш план потерпит неудачу, Танфорду обо всем станет известно, и он вообще запрет Гарольда и Беру на замок.
— Да, ты права. Необходимо все хорошенько обдумать.
Однако, ломая над этим голову на протяжении всего вечера, Алина так ничего и не придумала. Она понимала, что должна что-то предпринять как можно скорее. Времени оставалось все меньше.
Ночью Алина прижалась к Джеймсу и стала ласкать его. Он удивленно посмотрел на жену.
— Мне казалось, ты еще не отдохнула после дороги. Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?
— Уверена, — Алина заглянула мужу в лицо, думая, что, возможно, в последний раз видит в его глазах любовь и нежность, а не презрение.
Подавшись вперед, девушка поцеловала Джеймса, и они слились в своей обычной жаркой страсти. Алина любила мужа с какой-то неистовостью, целовала и ласкала каждый дюйм его тела, словно пытаясь запомнить на те долгие одинокие ночи, что ожидали ее впереди. Посреди ночи они проснулись и снова любили друг друга. Когда же, наконец, обоих накрыла волна бесконечного наслаждения, Алина заплакала. Джеймс прижал ее к себе, целовал и взволнованно спрашивал, почему она плачет. Но девушка не могла объяснить причину слез и прижималась к мужу, пока, наконец, не заснула.
Джеймса несколько озадачило странное поведение жены, но в последнее время таким оно было постоянно. Ее нервы, казалось, были на пределе, она по пустякам раздражалась или плакала. А еще недомогание, которое мучило ее на протяжении всего пути в Лондон, как и в те два дня, когда они еще были в Бофорт Плейсе.
Джеймс уже стал подумывать, не беременна ли жена. На какой-то миг эта мысль обрадовала, но потом радость сменил страх. Он хотел, чтобы у него были наследники, именно потому и женился. Но никак не ожидал, что влюбится в жену. Теперь Джеймсу становилось не по себе при мысли, какому суровому испытанию он собирается подвергнуть свою дорогую Клариссу.
Потянувшись к жене, Джеймс крепко обнял ее и не отпускал от себя всю ночь.
Алина надеялась, что у нее еще есть время, чтобы вызволить родителей из тисков Танфорда, но, проснувшись на следующее утро, застала Джемму за подготовкой самых элегантных своих нарядов. На вопрос карлица ответила безжизненным голосом:
— Сэр Джеймс велел приготовить твои наряды. Сегодня он поведет тебя ко двору.
— Что?! — Алина резко села в постели, чувствуя, как от лица отхлынула кровь. Она не ожидала, что это случится так скоро, рассчитывая на день-другой в запасе.
Алина встала с постели. Ноги дрожали, ее знобило. Необходимо немедленно во всем признаться. Откладывать разговор дальше нельзя.
— Где он?
— Внизу.
— Ты должна спуститься и попросить его прийти сюда. Нет, подожди. Помоги мне одеться. Очень важно сейчас хорошо выглядеть.
