Клио стянула платье через голову, за ним последовала сорочка. Теперь на ней были только чулки с подвязками над коленями. Она поборола желание спрятаться за распушенными волосами. Затаив дыхание, она смотрела на Эдварда.
Его обнаженная, позолоченная загаром грудь была покрыта редкими волосками, на шее на тонкой цепочке висел амулет. Клио видела, что это крошечная камея в виде свитка Клио, музы истории.
Она знала, что он хочет ее так же сильно, как и она его. Она видела, как напряжено его мужское достоинство под брюками, но он лежал спокойно. Его зеленые глаза неотрывно следили за Клио.
— Видишь, Эдвард, — прошептала она, — я безоружна, я сдаюсь.
Несколько мгновений он молча смотрел на нее. Клио вдруг стало холодно, захотелось завернуться во что-нибудь. Может быть, она ему не нравится? Она была высокой и худощавой, с маленькой крепкой грудью. Правда, ей всегда казалось, что мужчинам все равно — грудь она и есть грудь, и потом, он, кажется, действительно хотел ее. Разве он не целовал ее в Лондоне, в сельском доме, на празднике?
Или теперь, когда она предстала перед ним обнаженной, его желание исчезло?
Клио почувствовала, как защипало в глазах, и отвернулась, чтобы скрыть набежавшие слезы. Мужчины абсолютно непредсказуемы! И тут она почувствовала его прикосновение. Он дотронулся до ее талии, заставляя опуститься на него.
— Нет, Клио, — хрипло сказал он, — это я сдаюсь тебе целиком и полностью.
Она облегченно рассмеялась:
— О, Эдвард, сейчас мне нужна только одна часть тебя. А теперь замолчи и поцелуй меня.
Он прижался к ее губам. Теперь они неразделимы, подумала Клио. Она прервала поцелуй, только чтобы стянуть с него рубашку, и снова прижалась к нему. Сердцем к сердцу.
— Клио, — вдруг выдохнул Эдвард, — ты — леди и я… мы не должны этого делать.
— Не думаю, что у нас есть выбор, — сказала она, испугавшись, что он может покинуть ее сейчас.
Уйти от того, что им обоим было нужно, и от того, к чему они так долго стремились?! Они Должны изгнать этого дьявола, иначе им никогда не знать покоя.
— Мы не можем остановиться. Никто не узнает, и я… в общем, я знаю, как предотвратить последствия. Может быть, я и молода, и да, я девственница, но не такая уж леди. А теперь будь джентльменом и закончи то, что начал!
Рассмеявшись, Эдвард привлек ее к себе, закрыв рот поцелуем. Неохотно оторвавшись от ее нежных губ, он быстро стянул брюк и скользнул меж ее раздвинутых ног. Их тела идеально подходили друг другу, движения были слаженными, словно в танце. Клио закрыла глаза и застонала, когда он коснулся губами к груди. Словно сквозь туман она ощутила у себя между ног его пальцы, помогавшие ему войти в нее. Клио почувствовала легкую боль, дыхание перехватило, и она издала легкий стон.
Но по мере того как он продвигался все дальше, она выгибалась ему навстречу, побуждая его погрузиться в нее еще глубже. Постепенно боль утихла, и осталось лишь безмерное наслаждение.
— Это прекрасно, — прошептала она.
Эдвард начал двигаться все быстрее, с каждым ударом проникая в нее все глубже. Ее захлестнула жаркая волна, и Клио показалось, что в ней зажглось солнце, которое с каждым движением Эдварда все росло, пока не разбилось наконец на миллионы сверкающих осколков.
Он прижал ее к себе, и Клио неожиданно разрыдалась.
— О Эдвард, — всхлипнула она, — это было… чудесно.
Эдвард улыбнулся и поцеловал ее.
— Это только начало, дорогая, — сказал он.
Глава 22
Клио сидела на кушетке в гостиной, закутавшись в свой пеньюар, и смотрела, как Эдвард пытается разжечь огонь в камине. Он обернулся и улыбнулся ей. На нем были только брюки, волосы взлохмачены, и он выглядел… счастливым. Клио и сама чувствовал себя счастливой, легкой как перышко.
Наконец в камине запылал огонь.
— Я все же не совсем бесполезен, — сказал Эдвард. — Даже герцоги кое-что умеют.
— Неужели? Что же?
— Разве я не натаскал тебе воды, чтобы ты могла принять ванну?
Клио рассмеялась. И еще он принес много пушистых полотенец и ее собственную соль для ванны. Но все это оказалось бы бесполезным, если бы они не разожгли камин, чтобы нагреть воду.
— Я устала, — сказала Клио и зевнула. — И еще я хочу есть! Что ты принес мне на ужин?
— Как много требований! Зажги мне огонь, натаскай воды, приготовь ужин.
Улыбнувшись, Клио скользнула в его объятия. Наверное, она могла бы просидеть так вечность, подумалось ей.
— Между прочим, я действительно, принес ужин, — сказал он и подтянул к себе корзину. — Хлеб, сыр, оливки, ветчина. Немного фруктов и лимонный пирог. Вино.
Клио порылась в корзине, достала лепешку и разломила ее пополам:
— Вкусно.
— Вообще-то настоящий герцогский ужин выглядит несколько по-другому. Только представь — ты сидишь за столом, и тебе подают двадцать блюд.
— На золотых тарелках?
— Разумеется. А вино разливают в рубиновые кубки.
Клио выложила ветчину и сыр. На самом дне корзины она обнаружила маленький букетик полевых цветов, перевязанный белой шелковой ленточкой.
— Это для тебя, — тихо сказал Эдвард. — Я бы хотел осыпать тебя бриллиантами.
Она вдохнула чистый аромат цветов и покачала головой:
— Цветы гораздо лучше бриллиантов.
— Я знал, что ты так скажешь, и поэтому отослал ювелиру те серьги…
Клио рассмеялась:
— О, Эдвард, теперь я вижу, что лаже из герцогов могут выйти неплохие мужья, при должной тренировке, конечно.
Он привлек ее к себе:
— Ты можешь найти себе куда лучшего мужа, чем я, Клио.
— О, разумеется. Покладистого человека, который будет выполнять любое мое желание и не станет запирать меня в крошечном домике, где нет даже слуг, чтобы приготовить мне ванну.
— Как насчет итальянского графа?
— Боже мой, Эдвард, ты что, ревнуешь? К Марко? Мы просто друзья, партнеры.
— И где ты откопала этого партнера? В каком-нибудь цыганском таборе?
— Конечно, нет. Он написал статью об утраченных сокровищах Италии, сокровищах, спрятанных в частных коллекциях. Я прочла статью и написала ему.
— Написала незнакомому человеку? Ты не перестаешь меня удивлять, Клио.
По правде сказать, Клио тогда и сама себе удивлялась.
— Потом мы стали друзьями, и когда мне пришла мысль совершить кражу, я знала, к кому обратиться.
— Но ты ведь не влюблена в него?
Клио рассмеялась:
