— Ты… Откуда ты знаешь наш язык?
— Это неважно. Важнее, что ты не обнажал младший из клинков против меня и он не видит во мне врага. Значит, у меня есть возможность его подчинить.
Мечник взвыл, торопливо выдернув нож из шеи — кровь хлынула ручьём, но прежде, чем он затих, собственный меч по рукоять вошёл ему в сердце, заставив тело изогнуться дугой, засветиться тёмным, багровым светом на несколько мгновений — и упасть, стремительно рассыпаясь прахом. Несколько секунд — и в кучке пепла остался лежать небольшой, чуть больше локтя длиной, клинок, очень похожий на тот, что был у Ладара раньше, только с угольно-чёрным, бархатным лезвием, которого было практически не видно в темноте. Усмехнувшись, он протянул руку — и рукоять легла в ладонь, мягко, нежно, удобно… Слишком удобно для ножа, впервые взятого в руки. Парень перевёл дыхание — ритуал, воспринятый в рассказе учителя как сказка, оказался настоящим и — действующим!
— Рикс! Гвардейцы прибыли фантастически быстро, нам повезло — они как раз собирались на вылазку, когда поступил сигнал тревоги! Так что у нас выжила половина. Ну треть, но это безумно много для такого боя! И мы все тут — герои!.. Это что у тебя? То, что я думаю?
— Оружие. Вот его. — Сержант оглянулся, увидев на земле след пепла в виде распластанной фигуры, и мрачно сказал:
— Я не раз слышал, что магическое оружие обижается, если его не используют в бою, и способно поменять хозяина без помощи мага, его создавшего, если новый владелец убьёт старого одним ударом точно в сердце, подарив мечу чужую жизнь и душу. Но никогда не думал, что это касается тёмных клинков. Ты поражаешь меня всё больше и больше! Ладно, пошли считать потери.
Иан лежал, распластавшись на земле. Его большое тело, с широко раскинутыми руками, казалось неповреждённым и лишь несколько капель крови вытекли из небольшого пореза напротив сердца. Обломок дубины, весь забрызганный чужой кровью, валялся рядом — оружие новобранцев есть оружие новобранцев, оно не выдержало удара хорошо прокованного клинка. Этот крепкий, сильный парень, которому нужно было жить в мире, растя детей и ухаживая за своей землёй — он не был воином, плохо умея драться и совсем не умея отступать. Встав у горячих ещё после выстрела метателей, вчерашний крестьянин закрутил свою дубину в вихре нескладных, но опасных движений, заставив бывалых воинов промешкать до тех пор, пока рядом не открылся портал и оттуда не начали вылетать гвардейцы в чёрно-багровой форме короля Родерика. Сумев отстоять оружие, он не отстоял собственной жизни — и смерть приняла воина, выполнившего свой долг.
— Рядовой Рикс? — Ладар с трудом поднял затуманенные глаза — прямо перед ним с клинками наперевес стояли двое гвардейцев, а позади, с бешенством в глазах, незнакомый маг в серой форменной мантии.
— Так точно.
— Вы обвиняетесь в государственной измене! Взять его! — Гвардейцы тут же кинулись вперёд, Ладар машинально попытался сопротивляться, но дикая боль в плече ударила остро и точно, сминая дыхание и огненными струями расползаясь по телу. В глазах потемнело и свет превратился во тьму.
Тонкие руки нежно коснулись лица, пробежались по скулам, взъерошили волосы. Чужое дыхание на мгновение коснулось его щеки и растворилось во мраке.
— Вставай! Время предстать перед судьями! — Удар чем-то тяжёлым в бок пропал даром — онемевшее тело никак не отреагировало, и стражникам пришлось ждать, пока начнутся и пройдут судороги и к узнику вернётся возможность осмысленных действий. Рикс же, прикрыв глаза и усилием воли отключившись от страданий собственного тела, лихорадочно перебирал варианты, пытаясь найти выход из очередного тупика. Выходило плохо, вернее, никак не выходило. Если маги, обеспокоенные собственной репутацией (ещё бы, их защиту вскрыл какой-то новобранец!), решат устроить показательный процесс — это однозначно смертельный приговор. И бежать с магической эмблемой на плече — невозможно. Она же, скорее всего, и будет его палачом.
Наконец судороги прошли и можно торопливо размять каменные мышцы.
— Долго я был в отключке? — Ладар спросил это, не надеясь на ответ, но, к его удивлению, старший из караула, после некоторых колебаний, ответил:
— Три недели. Маги собирали материал для суда. Армия выступила в твою защиту, поэтому они настояли на столь большом сроке расследования.
— Большом? У нас в деревне тяжбы ведутся годами!
— Эх ты, деревня! — Голос охранника был усталый и снисходительный. — Когда тебя обвиняют в измене, эмблема сама отключает сознание. Если к концу четвёртой недели ничего не изменится — человек умирает. Да и после третьей очнуться может один из двух. Погляди на плечо!
Эмблема, раньше блистающая цветами королевского флага, словно выцвела, став тусклой, чёрной. Лишь кое-где ещё виднелись клочки бледной кожи, да медленно сочилась густая кровь из лопнувших сосудов.
— Считай, смерть с тобой поздоровалась!
— Не в первый раз. Ладар аккуратно, держась за стенку, поднялся на ноги. — Я готов. Не будем заставлять судей ждать.
— Не боись, суд через час, мы тебя заранее разбудили: полковник приказал. Есть хочешь?
Голод навалился внезапно, скрутив узлом внутренности. Если его как-то и питали магически — от пустого желудка это точно не спасало.
— Да. И пить! Много!
Дружный одобрительный хохот был ему ответом.
— Ну тогда выкарабкаешься. Пошли, подзаправишься. И не переживай сильно! За тебя представитель армии будет. Он знаешь, какой дока? Выше нос!
Ладар неуверенно улыбнулся.
— А кто это?
— Полковник спецотдела армии, льер Датим. Заведует разведкой и контрразведкой, его люди есть везде. Ладно, пошли, а то поесть не успеешь.
Здание суда маленького городка, находящегося, по всей видимости, недалеко от передовой, было неказистым и обшарпанным. У городских властей не находилось ни времени, ни сил, чтобы привести его в порядок — всё забирала война. Тёмный коридор, заставленный пыльными статуями, изображающими судей, тяжёлая дубовая дверь — потемневшая, но всё ещё надёжная, даже скрипевшая величественно — и небольшой зал, человек на пятьдесят, весь набитый народом. Ладар удивлённо огляделся. Он ожидал увидеть несколько человек в военной форме, усталой скороговоркой огласивших его приговор, а попал на торжественное заседание. И судья в парике и мантии, и прокурор в тёмно-серой хламиде, подозрительно смахивающей на одеяния магов, и защитник — тот самый капитан, с которым Ладар когда-то разговаривал, Датим, кажется в новенькой, явно надетой по случаю форме, с эмблемой трёх мечей в круге на воротничке. Интересно, раньше никаких эмблем он не видел — а тут… и полковник, и маг нацепили кружок с несколькими звёздами, и у судьи что-то поблёскивает, полускрытое париком.
— Похоже, мои проводы на тот свет обещают быть торжественными. — Ладар замешкался и тут же получил древком в спину.
— Быстрее занимай своё место, не заставляй людей ждать! — Перед глазами начальства добродушные солдаты, накормившие приговорённого кашей, вновь стали суровыми стражами.
