Владыка кивнул.
— Негоже приходить гостю без дара, хотя бы даже и скромного, — продолжал я. — Примите это как знак нашей дружбы и мира.
Астральные вихри взвились вокруг Оксаны, и стало видно, что девушка держит длинное надтреснутое копье, а на острие его щерится мертвая голова вожака разбойников.
Кровь стекала по рукояти, омывая длинные пальцы.
Саардак-хан раскатисто засмеялся:
— Торбаг! Помню его. Я говорил, что он вернется без головы, а тут, глядишь, одна голова вернулась.
Всадники вторили его хохоту.
Веселые ребята эти орки.
— Череп очистить и повесить на частокол! — велел хан. — А вас, мои дорогие гости, проводят в главный шатер, отведайте полынного чая, и я расскажу вам легенды Древней степи.
Ханский шатер возвышался над Стойбищем.
Скелетом ему служил разборный деревянный остов. Сверху, как спицы колеса, сходились балясины. Они были прямой, а не параболической формы, как это принято у хобгоблинов, что делало вежу более устойчивой к ветру.
Узкая ткань обертывала каркас, накрепко связывая его отдельные части. На ней пестрели изящные вышитые рисунки, повествующие о славных подвигах Саардак-хана. Не забыл ткач-сказитель и о богоравных врагах вождя, ибо не может зваться великим тот, кто побеждал только слабых.
Эти рисунки были видны лишь изнутри шатра, сверху же ткань покрывали несколько слоев войлока, стянутых веревками из кожи меддарнга.
Входом служила деревянная рама, с навешанной створкой, как в доме хорбита или человека, а поверх нее как вторая дверь крепился ковер.
Такие же устилали пол — шырдаки, очень дорогие, из двух слоев стеганого войлока, со сложным витиеватым орнаментом. Сшить их непросто, на каждый уходит несколько месяцев, но служить он будет лет сто или даже больше.
Рядом белели чии — соломенные циновки, в центре шатра, под дымовым отверстием в крыше, разгорался очаг-коломто, сложенный из белых камней.
За ним, у дальней стены, поднимался джук — на кованых сундуках лежали подушки, тешеки — матерчатые матрасы и небольшие коврики.
Что для хорбита всего лишь сложенная постель, кочевнику — святая святых. На джук нельзя забираться, иначе счастье уйдет, чем выше он, тем богаче и удачливее степняк.
Между горой подушек и очагом, напротив двери, находился тор — почетное место для старших членов семьи и важных засидчиков; сюда и пригласил нас Саардак-хан, проводя в шатер.
Орк расстелил на коврах шелковую скатерть, белый дастархан, и разлил по пиалам горький полынный чай. Угощать должен сам хозяин, доверить это женщинам или слугам — значит оскорбить гостя.
— Что деется в славном городе Малахите? — спросил кочевник, когда мы устроились на мягких, удобных тешеках.
— Все очень беспокоятся об Аскольде, — сказал я, изрядно солгав.
Народу всегда плевать, что будет с его вождем, пока в миске хватает корма, а ошейник натирает не слишком сильно.
— Мне нечего добавить к тому, что я уже сказал, — ответил Саардак-хан. — Мой названый брат, Аскольд, приехал ко мне с зарей, мы пили полынный чай и слушали песни бардов.
«А я все не мог понять, какого черта розовокожий приперся», — мог бы, наверное, добавить вождь, но не стал.
— В час сапсана Аскольд сказал, что уйдет в Степь, один, без своих охранников, просить совета у духов.
Саардак-хан достал вересковую трубку с двумя чашами на общем чубуке и начал набивать их травами. Видя, что своих трубок у нас нет, угощать не стал, — у племен разные обычаи, и не след навязывать гостю свои привычья.
— Я не хотел отпускать его. В доле расшалились разбойники. Но Аскольд сказал, что их не боится. У него сердце саблезубого льва. Я дал ему амулет из головы песчаной змеи, чтобы вызвать духов. На этом мы и расстались. Больше я не видел своего названого брата.
4
Саардак-хан глубоко затянулся.
— Его рабы хотели ехать за ним, догнать и вернуть.
Орк покачал тяжелой клыкастой головой.
— Хилые, с тоненькими мечами, верхом на…
Он презрительно хмыкнул.
— На лошадях! Только слабак едет в бой на травяном мешке. Аскольд-хан, уезжая, оставил на меня своих слуг; мог ли я позволить им погибнуть напрасно, в Дикой степи? Пришлось их запереть.
Я представил, что чувствовали городские стражники, когда орки сгоняли их в загон для скота.
— Рабы у вас непослушные, — заметил Саардак-хан. — И шрамов на спинах нет, наверное, их редко порют. Я расскажу об этом Аскольду, когда мой названый брат вернется. А я не сомневаюсь, что так и будет. Сердце у него храброе, а ум острый, такому не страшны Степь и Снежные Пустоши.
— Вы были в крепости прошлым вечером, — сказал я. — Когда погиб боярин Боррояр. Что шепчут об этом духи?
Орк выпустил струйки дыма из обеих чаш.
— Я не мешаюсь в дела людей и жду от них того же. Но если мои слова помогут Аскольду… В тот вечер я кое-что заметил. Огнард, крепостной воевода, отвел боярина в сторону. Не знаю, о чем они говорили.
Саардак-хан посмотрел на нас сквозь дым.
— Боррояр усмехался да головой качал, будто пустую докуку слушал. А потом весь вдруг встрепенулся, глаза засверкали, словно у болотной рыси. Огнард сам такого не ждал и, кажется, напугался пуще боярина. Но тут затрубили в рог, и все разошлись к столам, так что эти двое не смогли закончить разговор; во время пира Боррояр озирался, нервничал, а как позвали его сказать заздравное слово, лишь пару фраз промямлил и сразу из пировальной ушел, когда заиграли барды.
Орк вынул изо рта трубку.
— А через четверть часа раздался крик, и тело боярское нашли у пруда с золотыми карпами. Началась суматоха. Казначей Руфус просил меня сразу вернуться в Стойбище вместе со своей свитой — для моей безопасности.
Саардак-хан вновь презрительно улыбнулся.
— Я мог бы сказать ему, что орки не боятся врагов, но спорить не стал, поскольку, как я уже говорил, в дела людей не мешаюсь.
Он замолчал.
— Спасибо, — ответил я, — за вашу мудрость и прянь полынного чая. Мы отправимся в Степь и найдем Аскольда, если будет на то воля духов.
Саардак-хан достал из-за пояса и передал мне бронзовый ярлык в форме орла с распахнутыми крылами.
— Я послал всадников за своим названым братом, — произнес вождь. — Когда вы встретите их, покажите пропуск; они расскажут вам все, что им удалось узнать.
Орк глубоко задумался.
— Времени немало прошло. Чтобы нагнать Аскольда, пройдите через Круг Силы и окажетесь возле Болот Отчаяния. Это поможет значительно срезать путь. Но будьте осторожны. Там ходят патрули скарбников. Трудно избавиться от соблазна их убивать, когда увидишь так близко. А у нас с их королем Друэг-Нагом вроде как договор о дружбе.
