– Привет! Угощайтесь, прямо из духовки!- радостно воскликнула Бэль, плюхаясь в сено рядышком с Минсулой и выгребая из-за пазухи тряпицу со сладкими, начиненными изюмом и цукатами булочками, обсыпанными сахарной пудрой и корицей. На кухне всегда с радостью снабжали маленькую богиню целой кучей сдобы. Стоило только принцессе заикнуться о своем желании перекусить, перед ней воздвигали гору съестного, способную накормить добрую половину армии Нрэна. Так что прихватить пяток-другой булочек для угощения друзей Бэль ничего не стоило.
– Привет, Мира, спасибо! – весело загалдели ребята и вмиг расхватали сдобу, точно ватага воробьев горсть семечек.
– Умм! Вкуснотища! Получше нашего-то будет! – отбрасывая краюху черного хлеба, застонал от удовольствия Фирт, впиваясь всеми имеющимися зубами (поскольку молочные с некоторым запозданием решили в спешном порядке покинуть парня, а коренные еще только думали появиться, парнишка щеголял щербатым ртом) в булочку. Казалось, даже крупные веснушки на носу мальчишки засияли, точно фонарики.
– Это точно, – поддакнул Люка, потешно задвигав ушами.
Минсула кивнула и прыснула, едва не подавившись изюминой. Самый вдумчивый, кряжистый как маленький мужичок Дарин, ничего не говоря, аккуратно откусил кусочек и прижмурился, наслаждаясь вкусом угощения. Бэль довольно улыбнулась и покосилась на отброшенную Фиртом краюху черного хлеба, источающего завлекательный аромат. Удивительно, но кайфующий над булочкой Дарин заметил взгляд принцессы и протянул ей свой последний кусок, щедро намазанный подсоленным маслом:
– На, коли хочешь.
Не заметив недоверчивого замешательства в голосе приятеля, Бэль схватила горбушку и, пылко воскликнув:
– Спасибо! – впилась острыми зубами в хрустящую корочку хлеба.
– Дивлюсь тебе, Мира! Ты на кухне таких вкусностей попробовать можешь! – фыркнул Фирт и мечтательно протянул, кидая в рот последние кусочки булочки: – Я б, коль там работал, никогда б обычного хлеба есть не стал, только торты, пирожные и булки! Там ведь столько всяких деликатесов готовят, особенно к балам да приемам, лордам и леди всего ни в жизнь не съесть, на кухне всегда что-нибудь останется, а там уж главное не зевать!
– Нет, наверняка все время сладости лопать надоест, – подумав, заключил Дарин, покачав головой. – А хлеб обычный, он не приедается. Хошь вареньем его намажь, вот тебе и сладость, хошь солью посыпь, с сыром можно, с мясом тем более, в суп покрошить или в молоко, а проголодаешься, запросто так горбушку умнешь. Он всегда пойдет!
– Эй, Мири, а знаешь, что у нас с утреца приключилось у королевского входа? – оживился Люка, всегда готовый прихвастнуть и обожающий удивлять приятелей. Он и ушами выучился шевелить для того, чтоб ребят завлекать.
– Чего? – навострилась эльфиечка, расправившись с простой горбушкой хлеба с таким аппетитом, которого никак не могла дождаться от своей подопечной бедная нянюшка, какими только разносолами не потчевавшая привередливую малоежку.
– Коней в стойло призрак привел! О!!! – округлив глаза и разведя пошире рукитаинственно зашептал Люка. – Я самолично слыхал, как старшему конюху Нару об этом наш конюший Вайсах говорил. Мужик мужиком, только сквозь него все просвечивает, как через стекло! И утром явился, не в полночь там или на кладбище!
– Ага! Я тоже слышала, – перебивая, взахлеб похвасталась Минсула, обламывая кайф обиженно зафыркавшему приятелю. Пара косичек с зелеными ленточками, подвязанными колечками у ушей, и кудряшки придавали девочке вид вечно-удивленного барашка. – Он коня принца Нрэна и еще одного незнакомого вороного жеребца норовистого, как огонь, к конюшням привел, велел озаботиться о лошадках и исчез.
– Здорово! – разгорелись карие глаза Мирабэль. – А поглядеть на них можно?
– Отчего ж нельзя, – с расстановкой заговорил Девин. – Это ж призрак исчез, а не кони. Грема-то в его обычное стойло отвели, к королевским лошадям, туда нам лучше не соваться, а вот вороного пока к нам на выдержку поставили, – мальчик мотнул головой в направлении дальнего ряда стойл, куда помещали новеньких животных, перед тем как определить на постоянное местожительство в конюшне. – Только расседлать он себя не дал, хотя водицы испил.
Гигантская конюшня делилась на сектора, за каждый из которых отвечала своя 'бригада' работников. Самым почетным считалось обхаживать лошадей, являющихся собственностью членов королевской фамилии, к этому священнодействию допускались только самые опытные коневоды. В одном из стойл престижного сектора стояла и личная лошадь Бэль, красавица эндорских кровей, картарка Звезда, приобретенная для сестренки Кэлером во исполнение пункта договора бартерного обмена: желания девочки на карту из Колоды Либастьяна .
(Эти события описываются в предыдущей книге цикла 'Загадка Либастьяна или поиски богов'. Призрак убитого Энтиором мальчика-менестреля подарил принцессе Мирабэль карту Туза Стража, изображающую Кэлера. В обмен на карту старшие родственники согласились исполнить несколько просьб эльфийки, в том числе купить ей настоящую лошадь, а не маленькую эльфийскую лошадку.)
Друзья же Мирабэль крутились на посылках в секторе для новеньких лошадей, а также животных, предназначенных для 'служебного пользования' гонцов, королевских посыльных и гостей замка невысокого ранга. Именно поэтому младшую принцессу никто из ее новых приятелей не видал в глаза иначе как в 'обносках' с плеча брата.
– Пошли что ль, а то Вайсах иль Кудин нам живо работу сыщут, коль заметят, что без дела слоняемся, – подхватился с места падкий на авантюры Люка.
Ребятишки, искусно избегая столкновения с конюхами, всегда готовыми дать сачкующим малькам дюжину-другую срочных поручений, поспешили к стойлу загадочного жеребца. Пронырливой малышне, устроившей из своей вылазки игру в разведчиков во вражеском замке, удалось пробраться незамеченными к нужному ряду стойл.
Дети целиком погрузились в мир фантазии. Они так увлеклись отработкой крадущейся, неслышной походки, исчезновениями при малейшем призраке опасности в тени стойл или даже в самом стойле за массивным крупом коня, оглядкой по сторонам и назад, что совсем отрешились от реальной опасности столкнуться нос к носу не с вражеской армией, а с реальными людьми. Появление в такую рань пары мужчин из главного входа в конюшни стало для ребят полной неожиданностью.
– Не извольте беспокоиться, ваше высочество. Уверен, это тот самый знатный жеребчик, о котором говорит герцог Лиенский! Горяч как огонь, норовист, так под седлом и остался, в руки конюхов не дается, – глухой рокот главного конюшего Нарга застал детей врасплох.
– Прекрасно, – ответил другой, хорошо знакомый юной принцессе голос.
Нарг и принц Лейм свернули и оказались у стойла вороного Огня одновременно с 'разведчиками'. Нарг, души не чаявший в лошадях и лишь терпящий по необходимости людей, раздул ноздри так грозно, словно ему сыпанули туда щепоть перца, глянул на ребятишек и опасно побагровел. Пошедший складками лоб не обещал детям ничего хорошего. Это мог прочесть любой, даже не имевший никакого опыта в хиромантии и физиогномике человек, а уж тем более юная эльфийка, обладающая ментальным даром. Ребятишки охнули и попятились, вжимая головы в плечи в ожидании нагоняя, Фирк обреченным тоном предсказателя шепнул 'Выпорют! Точно выпорют!'.
