Я также не мог не оценить предложение и такт, с которым оно было сделано. Алан, это доисторическое ископаемое Ура, древнее, как описание греха в Священном Каноне, практически не покидал Квартал Склепов. Сообществом носферату он управлял из своего черного особняка, торчащего посреди вампирских владений точно гнилой зуб. Источенный временем, траченный молью и поросший мхом (как считалось), Алан и из особняка-то, в общем, носа не казал. Глазами, ушами и руками Некромейстера считались четыре барона крови, наделенные правом говорить от имени верховного немертвого.
А если точнее, три барона и баронесса.
Шепот Ночи стала последним вампиром, которого Алан обратил самолично. Его лучший киндред, любимица и любовница. Невероятная женщина. Слишком умная и опасная, чтобы я мог ею увлечься, несмотря на потрясающую красоту.
И слишком мертвая.
Тот факт, что Алан прислал ко мне не абы кого, а свое первое доверенное лицо, говорил о серьезности предложения. А еще об уважении, которое древний вампир, быть может, видевший еще первую битву кланов, испытывал к молодому Слотеру, собственной родней, именуемому Ублюдком.
Интересно, могут ли волки искренне уважать матерого волкодава?
— Алан знает мои расценки и условия?
— Иногда мне кажется, что Некромейстер знает все. — Баронесса крови дипломатично улыбнулась. — У него глаза и уши по всему Блистательному и Проклятому — как среди мертвых, так и среди живых.
— Пожалуй, я составлю вам компанию, миледи. Но, надеюсь, вы понимаете, чем закончится попытка одного из ваших киндредов запрыгнуть мне на спину.
— Лорд Слотер! — Брови вампирессы приподнялись, изобличая негодующее удивление, — Как вы могли такое подумать?
— Просто предупреждаю, баронесса. Я умертвил слишком много мертвяков (уж простите за каламбур), чтобы не думать об их мести. Полагаю, и вам не надоело жить за… сколько там сотен лет?
— Ох, Сет! Негодник! Разве можно спрашивать женщину о ее возрасте?! — всплеснув руками, воскликнула Шепот Ночи, видевшая свой последний рассвет не меньше шести веков тому назад.
На прогулку с баронессой крови я собирался как на очередную охоту, требующую стрельбы, мордобоя и кровопускания. Оно и понятно, когда имеешь дело с носферату, ни первое, ни второе, ни третье исключить нельзя. Поэтому…
Четыре полностью снаряженных пистолета в подсумках на бедрах и за спиной. Два тяжеленных «громобоя» со спаренными стволами, обладающие мощью мушкетов. В каждый закатано свинца чуть ли не на четверть фунта. Два однозарядных «единорога», один из которых всегда снаряжался серебряной пулей с вырезанными на ней рунами, а второй — сандаловой четкой. На всех четырех установлены новомодные кремниевые замки: более надежные, нежели устаревшие фитильные и куда более удобные, чем привычные колесцовые.
Серебряный Дагдомар в специальных ножнах под мышкой. Лезвие кинжала-акинака обвивали шесть могущественных рунических заклинаний, каждое из которых потребовало принесения кровавой жертвы. Закаленный в ихоре вызванного мной демона (седьмая жертва), колдовской клинок впитал и сущность, и имя нечистого.
Дагдомар, Пепельный Жрец.
Шпага на перевязи и дага за поясом. Первый клинок мне добыл племянник Джад, обчистив гробницу легендарного уранийского героя — Тора Ваннагена, больше известного как Тор-Бесоборец. А дагу сработал по индивидуальному заказу Гагниус Йеха, лучший мастер-оружейник во всем Блистательном и Проклятом, а то и во всем мире.
Еще два метательных стилета в потайных ножнах, вшитых в рукава. И свернутая удавка за поясом. И кастет в кармане.
Подумав, я спрятал под колетом также пару аккуратно выструганных кольев из «звенящей» осины. Их толстые концы были снабжены множеством мелких насечек — чтоб рука не соскользнула. Благодаря обширной практике могу с уверенностью сказать: старые добрые колья и по сей день дают фору любым магическим прибамбасам, коими пользуются современные охотники на вампиров.
Простой смертный, навешав на себя столько оружия, наверное, едва смог бы передвигать конечности, но я считался здоровяком даже по меркам Выродков, а потому веса амуниции особо не ощущал.
Когда я двинулся наружу, Таннис сонно завозилась и начала просыпаться, вслепую ощупывая руками кровать вокруг себя. Не найдя меня, она перевернулась на спину, привстала на локтях и недоуменно захлопала пушистыми ресницами. Я послал ей воздушный поцелуй и тут же прижал палец к губам:
— Тсс! Спи!
На лице полуэльфийки появилась вымученная улыбка. Яснее ясного — спать она уже не будет.
Ночной Шепот терпеливо ожидала на улице. Молчаливый тип со стирающимся из памяти лицом набросил на ее плечи длинный теплый плащ, но баронесса все равно казалась слишком легко одетой для нынешней погодки. Только ей что с того? Холод не может доставлять неудобства тому, кто навеки остыл.
Быстро оглядевшись по сторонам, я убедился, что в один-два прыжка ко мне не подобраться, после чего, уже не спеша, двинулся навстречу визитерше.
— Кровь мессии! — жеманно ахнула баронесса, — В мое время кавалеры, желавшие произвести впечатление на даму, больше внимания уделяли кружевам, а также шитью золотом и драгоценными камнями, нежели всему этому… железу.
— Сила привычки, — на ходу поправляя ремни перевязи, откликнулся я, — И потом, у меня свои способы производить впечатление. Довольно расшаркиваний, миледи. Что именно подтолкнуло Алана?
Шепот Ночи истолковала мою заинтересованность как первый шаг к согласию, слегка улыбнулась. Затем ее лицо стало серьезнее некуда.
— У нас большие проблемы, лорд Слотер. Этот… Ренегат… раскачивает лодку, в которой плывет все население Блистательного и Проклятого — и живые и мертвые… Мне известно, что во время последней своей охоты вы получили серьезное ранение и вам было не до того, что говорят на улицах.
Возможно, вы не знаете, какие настроения сегодня владеют умами. Если не ошибаюсь, Слотеры не особо следят за городскими новостями и уж тем более за политикой.
— По правде сказать, почти совсем не следят. Это забота и прерогатива патриарха, — согласился я. — Но я любознательное исключение. И да, мне уже доводилось слышать, как в городе поговаривают, будто Квартал Склепов больше не может держать вампиров под контролем. И что если уж ничего не делают король, Магистрат и лично Некромейстер, то простым гражданам следует самостоятельно позаботиться о безопасности своих близких.
— Так и есть. С каждым новым трупом, оставленным Ренегатом, антивампирские настроения среди смертных становятся все более популярными. Наши приобщенные, — «живые слуги» мысленно перевел я, — сообщают, что призывы к дневным погромам стали неизменной темой любых разговоров. О чем бы ни шла речь, в конце концов, все сводится к одному: вампирам не место среди людей.
Глаза баронессы возбужденно заблестели.
— Когда люди напуганы, они перестают мыслить рационально, лорд Слотер. Они начинают видеть угрозу не в одиноком, свихнувшемся убийце, лакающем живых одного за другим, точно пьяница, дорвавшийся до дармовой выпивки. Они видят ее в обитателях Квартала Склепов вообще! Во всех нас.
