— Служил? — поинтересовался Кастор, поворачиваясь к однорукому.
Не дожидаясь ответа, рыцарь вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок и убедился, что порох на полке сухой.
— Было дело, ваша милость, — откликнулся однорукий и выставил перед собой культю. — Под Опорочей ядром снесло. Начисто, точно у цирюльника! Может, оно и к лучшему… — через пару дней под Гамбургом всех в моей роте покрошили.
Экзекутор протянул старому солдату оружие.
— Даром выстрел не трать. Бей точно в голову, и только если кому из нас туго придется. Все остальные — слушайте внимательно! Парня вытащим, дай бог мессия. С мертвяками я буду рубиться сам. Вы же идите за мной и следите, чтобы никто за спину мне не пробрался. Больше ни о чем не беспокойтесь и помогать мне не пытайтесь. И уж точно не думайте меня обгонять! Кто хоть шаг вперед меня сделает — зарублю, как мертвяка!
Он окинул всех четверых пристальным холодным взглядом: понимают ли? Понимают. Ди Тулл продолжил:
— Если кто из хучей прорвется, не межуйтесь, наваливайтесь скопом. Только держите дистанцию. Не подпускайте их к себе! Один насаживает на вилы и удерживает, остальные бьют топорами. Рубите ноги, руки и разбивайте головы!
— Динста… динстан… чего держать-то? — шепотом спросил один из деревенских.
— Черенок от вил енто. По-умному, — так же тихо ответил другой.
— Слушайте! Повторяю, делайте все, как я сказал. Бейте только тех, кто меня обойдет. Действуйте вместе — один втыкает вилы и поддевает, чтобы мертвяк не мог ни подойти, ни соскользнуть, остальные лупят трупака по голове.
Кастор вздохнул, покачал головой, сам удивляясь тому, что делает, и поудобнее перехватил меч. Особой надежды на мужиков у него не было, так что, пожалуй, придется самому поднапрячься, чтобы не выпустить из амбара ни единой твари. Жители деревушки едва ли будут благодарны рыцарю, если потом придется рубить головы кое-кому из них. А другого лекарства от укуса хуча в такой глуши не найдешь.
Все! Теперь ходу назад нет.
Рыцарь кивнул старосте.
— Сбивай замок.
— Кровь святых в помощь! — пробормотал старый Ведлиг и осенил себя знаком истинной веры.
Топор медленно поднялся над головой Ханса, на мгновение завис в воздухе, выжидая-выцеливая. Мужики за спиной ди Тулла подобрались, словно дворовые псы перед дракой. В наступившей тишине было слышно, как внутри амбара ходят мертвые и скрипят стены под нажимом тел. Мертвецы чуяли живых и жаждали их.
Экзекутор прикрыл глаза, ожидая резкого хэканья и лязга железа о железо. Нездоровый жар, подступавший вот уже третий день, казалось, усилился. Кастор чувствовал, как изнутри тлеет огонь под сомкнутыми веками, а собственное дыхание показалось ему обжигающим и сухим. Не самое лучшее состояние для схватки с целым амбаром живых мертвецов. «Ничего. Бывало и хуже», — подумал он, усилием воли отгоняя дурные мысли.
Да, бывало и ху…
— Иэ-эх!
Дан г!
Кастор ди Тулл коротко вдохнул, открыл глаза и занес над головой меч. Двери распахнулись, со счастливым деревянным стоном избавившись от натиска мертвых тел. Дохнуло зловонием. Мертвецы высыпали наружу, точно прелый горох из полусгнившего стручка. Те, что стояли впереди, не удержавшись, повалились на землю, и их тут же растоптали. Остальные, ничуть не удивившись внезапной свободе, двинулись вперед, вяло переступая на отекших ногах и протягивая к людям жадные руки. Пальцы у многих были стесаны до костей.
Сердце экзекутора успело отбить три удара, прежде чем его клинок опустился.
Вжихх! Чмавк!
С одного удара перерубить кость нелегко. Удар должен быть сильным и очень быстрым. Или, если сказать проще — очень умелым.
Клинок прошел через коленную чашечку, рассекая сустав и связки. Хуч неуклюже провернулся на одной ноге и, не удержав равновесия (Кастор, проходя мимо, толкнул его плечом), рухнул на землю, задергался. Не останавливаясь — мужики добьют! — Кастор сделал шаг вперед и почти без замаха ударил следующего мертвяка рукоятью в буро-фиолетовое пятно, некогда именовавшееся лицом.
Хрустнули зубы. Мертвяк попятился, неуклюже взмахнул руками. Налетев на ковыляющего следом товарища, он остановился и тут же получил жестокий прямой укол в голову. Острие меча погрузилось в глазницу, прошибло стенку черепа, пронзило разложившуюся массу, заменявшую хучу мозги, вышибло затылочную кость. Рывком освободив меч, Кастор плавно сместился вбок и рубанул следующего мертвеца в висок. Еще одно полуразложившееся тело кулем осело наземь.
Вялые, медлительные хучи не могли потягаться в проворстве даже с обычным человеком, не говоря уже о натасканном рыцаре-экзекуторе. Даже рана и усиливающийся жар не смогли повлиять на скорость и точность движений ди Тулла. Слишком хорошо его тело усвоило науку боя, преподанную рыцарю опытными учителями и отточенную в десятках сражений.
Действо, развернувшееся в дверях амбара, язык не повернулся бы назвать сражением или битвой. Бойня, резня, истребление — что угодно, но только не битва! Живой с потрясающей скоростью наносил удары мертвым — рубил головы, отсекал тянущиеся к нему руки и пальцы, и те послушно падали к его стопам, дергаясь в конвульсиях.
Впрочем, если бы кто-то спросил человека, учинившего это побоище, как следует именовать происходящее, Кастор подобрал бы совершенно иное определение.
Работа.
Проклятая и вместе с тем благодарная экзекуторская работа — освобождение мира от заполонившей его нечисти. Выжигание каленым железом и очищающим пламенем. Истинно так.
Еще удар! Меч разрубил кисть мертвеца, обрушился на покрытую трупными пятнами голову, но вместо того, чтобы расколоть шишковатый, облепленный жидкими волосами череп, внезапно скользнул на плечо и увяз в плоти.
Чертыхнувшись, ди Тулл пнул нежитя в живот и рывком выдернул оружие. Как раз вовремя, чтобы хлестнуть лезвием по лапам другого хуча, подобравшегося сбоку. В два удара рыцарь уложил обоих противников и остановился, переводя дыхание.
Следующий промах может стоить ему жизни.
Рана давала о себе знать. Плечо ди Тулла горело огнем, а в дополнение ко всему вновь открылось кровотечение. В какой-то миг Кастор обнаружил, что левый рукав камзола насквозь пропитался кровью. При каждом взмахе меча брызги летели в разные стороны, доводя мертвых до исступления.
Плохо дело.
Безусловно, рыцари ордена Очищающего Пламени сла вились умением превозмогать слабость плоти во имя торжества духа, однако стоило посмотреть на вещи реально: еще немного — и кровопотеря ослабит экзекутора так, что он станет медленным и вялым, как хуч. Что ж, лишняя причина, чтобы побыстрее закончить неприятную работу. Прикусив губу, ди Тулл шагнул вперед, и новый мертвец рухнул, во второй раз на своем веку обретя покой смерти.
Только бы не дать тварям разбрестись! У рыцаря не хватит уже ни сил, ни времени, чтобы преследовать их по всей деревне. Да и местных они, чего доброго, покусают, а тогда… Не хотелось думать, что тогда. Экзекутор понимал: оставлять в деревне потенциальных зомби нельзя. Зараза способна распространиться с поразительной скоростью. В прошлом из-за подобных ошибок вымирали целые провинции. Надо закончить все здесь и сейчас. Возле этого чертового амбара!
