– Почему?
Старина Фоггерти не ответил. Похоже, он сочинял подобные поговорки по мере необходимости.
– Хозяин сказал, что тебе понадобится лошадка, – произнес он, ведя Эндрю в конюшню. – Я знаю, о какой он говорил.
– Лошадка – для женщин! – возразил Эндрю. – Я не поеду на какой-нибудь кобыле! Мне обещали жеребца, ведь я рано или поздно буду сражаться с драконами.
– Вот как? С драконами?
Эндрю не раз слышал рассказы о том, что где-то далеко в мире водятся драконы, которые убивают только для того, чтобы услышать человеческий крик.
– Ведь в дальних странах есть драконы, разве нет?
– Да-да, – пробормотал старина Фоггерти, махнув рукой, – так мне говорили, хотя я ни разу не видал ни чешуйки, ни клыка. Говорят, они и у нас были, в Кемри.
[1]
– Сам видишь, не могу же я выехать против дракона на пони.
Когда старый вояка показал Эндрю скакуна, которого для него выбрал сэр Роберт де Соннак, юноша пришел в восторг. Ухоженный гнедой мерин с высокой шеей, благородной головой и шелковистой гривой. Любой рыцарь счел бы за честь владеть таким скакуном. Эндрю погладил коня по носу. Тот начал рыть землю правым передним копытом, словно отвечая на прикосновение. Эндрю был вне себя от радости при виде подобного щедрого подарка от рыцаря. Настоящий живой жеребец. Притом такой красивый, что любой султан отдал бы кучу драгоценных камней, чтобы заполучить его в свою конюшню. Такого красивого жеребца Эндрю в жизни своей не видел.
– Ты мой, – шепнул он в нервно дернувшееся ухо коня. – Ты мой, и только мой.
– Его зовут… – начал было старина Фоггерти, но Эндрю перебил его:
– Я не хочу знать имя, которым его раньше звали.
– Раньше звали?
– Да. Я сам выберу ему имя. Он ведь теперь мой, значит, у меня есть право назвать его так, как мне хочется. Его имя… его имя… Чародей.
Старина Фоггерти, втянув щеки, причмокнул губами.
– Нехорошее это имя для коня, несчастливое.
– Все равно.
Старина Фоггерти пожал плечами:
– Ну, пусть тогда будет Чародей. Я пока оставлю тут вас двоих, знакомьтесь. Только не пытайся пока кататься на нем. Приходи к нему каждый день сюда, в конюшню, выводи его на свежий воздух, пусть гуляет, ухаживай за ним. Вот когда он к тебе привыкнет и станет считать твой запах знакомым и приятным, можно будет подумать о том, чтобы посадить тебя в седло. Из него выйдет прекрасный боевой конь. Тебе, разумеется, нужно будет прежде стать его хозяином, но я покажу, как это сделать. Что еще? Завтра в десять ты должен быть в большом зале. Сюда придет оружейник, а он не любит ждать.
– А он не слишком высокомерен для простого оружейника? – заметил Эндрю.
Старина Фоггерти снова неодобрительно втянул щеки.
– Слишком высокомерен?! К твоему сведению, его зовут Хельмшмид Австрийский, один из лучших оружейников в мире! Он делал доспехи для королей и деспотов, для императоров и олигархов. Хозяин узнал о том, что он сейчас в Лондоне, и обратился к прославленному ремесленнику с просьбой изготовить для тебя доспехи, которым гордился бы любой принц. Как тебе это, а? Сопливый деревенский мальчишка получит сияющий доспех, вышедший из рук самого Хельмшмида! Тебе будут завидовать рыцари короля, можешь не сомневаться. Хозяин всем сердцем любит свою дочь. Ты спас ей жизнь, он хочет отплатить за доброе деяние и выполнит любую твою просьбу. Я слышал, как он обронил, что очень жалеет, что ты не попросил мешок золота и не ушел с ним, но у тебя есть свои высокие устремления, а? Обязательно нужно было брякнуть, что ты хочешь стать рыцарем.
– Но ведь я действительно этого хочу!
Старина Фоггерти пошел прочь, бормоча себе под нос:
– Высокомерен, да? Похоже, крестьяне становятся уж слишком заносчивыми, куда до них оружейникам…
На следующее утро Хельмшмид Австрийский и впрямь произвел на Эндрю сильное впечатление – знаменитый мастер не знал английского языка и обладал весьма резкими манерами. Он поцокал языком, глубоко вздохнул и, наконец, обратился к помощи переводчика. Известный оружейный мастер прибегал исключительно к коротким, отрывистым фразам. Он ни разу не взглянул Эндрю в глаза, пока производил необходимые замеры и подгонял образец. Хельмшмид беседовал исключительно со своим переводчиком. Можно было подумать, что Эндрю вообще нет в комнате и они общаются с каким-то странным созданием, сидящим на балках.
Хельмшмид, похоже, не собирался зря тратить свое драгоценное время на невежественных английских мальчишек, не потрудившихся выучить прекрасный язык его родной страны. И, словно этого мало, Анжелика заглянула в зал, чтобы посмотреть, как идут дела, что несколько выбило Эндрю из колеи. К счастью, больше никто не показывался.
– Achselhohle bequem? – рявкнул оружейник.
– В подмышке удобно? – заорал переводчик.
– Что, простите?
– Под мышкой удобно и свободно?
– Э… думаю, да.
– «Думаю, да» и «да» – это две разные вещи! Наш оружейный мастер как художник. Мы переносим его искусство на твое тело, молодой человек. Если великий воин спросит нас: «Это доспех от Хельмшмида?», мы скажем: «Да, но тут вот тесновато, когда я поднимаю топор, чтобы срубить голову врагу», моему хозяину будет стыдно за свой труд, верно? Нам нужна точность, молодой человек. Не забывай и о том, что ты еще юноша. Телу есть куда расти. Значит, нужно больше пространства в доспехе, нежели взрослому мужчине. Нам не нужно «думаю, да», пожалуйста, отвечай точно и внятно. Так под мышкой удобно?
– Немного тесновато.
– Вот! Теперь мы знаем, что сказать мастеру!
И так продолжалось все утро и полдня, пока Эндрю не почувствовал, что он сейчас рухнет от усталости, словно весь день провел в бою, а не примерял доспехи. Вечером он с радостью вышел из поместья, чтобы прогуляться с Чародеем по двору. Он рассказал коню обо всем, что с ним произошло за день, в глазах благородного животного светилось понимание, словно он искренне сострадал мучениям, через которые пришлось пройти его новому хозяину. Юноша готов был поклясться, что пару раз Чародей даже сочувственно кивнул.
– Тебе тоже придется через это пройти, приятель, – доверительно сообщил Эндрю, поглаживая своего коня по шее. – Скакуны тоже носят доспехи.
В глазах жеребца отчетливо мелькнула тревога.
Глава 5
Возвращение в Крессинг
На протяжении следующих нескольких недель старина Фоггерти давал Эндрю уроки высокого искусства убиения врагов Бога, короля Генриха и Англии. Несмотря на наличие всего одной руки, отставной воин по-прежнему мастерски обращался с мечом, кинжалом и – его любимцем – кистенем. Последний представлял собой шипастый железный шар размером с мужской кулак, прикрепленный к короткой рукояти длинной цепью. Воин держал оружие за кистенище, раскручивая шар вокруг головы. Можно было задушить противника, захлестнув горло цепью, или размозжить ему голову тяжелым ударным грузом.
