Наступил рассвет, и они, как следует позавтракав, отправились в путь. Сегодня миновали канаву, в которой Эндрю ночевал не так давно по дороге в Лондон, считая себя самым несчастным человеком в мире, в жизни которого только лишения и беды. Нищий оборванец, он замерз, промок и умирал от голода, дрожащие ноги походили на тощие сучья. Теперь же Эндрю ехал мимо на прекрасном скакуне, сытый, свободный от забот. Как быстро все может измениться в этом мире! Конечно, с тем же успехом Эндрю мог умереть от голода, утонуть в Темзе или повиснуть на виселице по приказу разгневанного и охваченного скорбью Роберта де Соннака, если бы ему не удалось схватить его дочь за волосы в тот знаменательный день и Анжелика утонула бы.
Двое странников приблизились к деревне Крессинг к полудню. Над верхушками деревьев показались крыши двух огромных амбаров, возвышавшиеся над домами. Снег легким покрывалом устилал землю, поднялся ледяной ветер, поэтому оба всадника поспешили завернуться в шерстяные одеяла. Дыхание вырывалось из ноздрей скакунов холодными зимними цветками. Лицо Эндрю покраснело от мороза, но он не замечал этого, погрузившись в переживания, испытывая одновременно волнение и страх. Как его примут? Деревенские жители выгнали ненавистного юнца из Крессинга, потому что он серьезно ранил одного из всеобщих любимцев. Будет ли это обвинение иметь прежнюю силу? Поможет ли рекомендация Роберта де Соннака сдержать разъяренных волков?
С другой стороны, здесь еще его родители. Эндрю отчаянно соскучился по отцу и матери. И по сестрам. Он очень привязан ко всем членам своей маленькой семьи. Покидая деревню, юноша был уверен, что больше никогда не увидит их. Родители всегда так добры к нему, а он подвел их, набросившись на Гарольда. И не имело никакого значения, что тот сам во всем виноват: на родителей обидчика наверняка накинулись с обвинениями и оскорблениями, поскольку их сын напал на одного из лучших парней в деревне. Вне всякого сомнения, Гарольд за это время стал еще выше и сильнее, он и раньше обладал крепким сложением. Всем нравятся красивые, широкоплечие молодые люди, которые обращаются к старшим с уважением. Зато никто терпеть не может худых юнцов, хвастающих, что они лучше остальных и однажды непременно прославятся на весь мир.
– Мы на месте? – пробормотал старина Фоггерти.
– Мы на месте, – отозвался Эндрю, чувствуя, как от волнения учащается дыхание. – Это Крессинг.
Старина Фоггерти указал на два высоких строения костлявым пальцем:
– Нравятся мне эти амбары. Я их видел издалека. Честно сказать, не встречал еще таких огромных хранилищ, мальчик. С такими размерами они могли бы быть и замками. Целых два, а? Наверное, не один год их строили. Балки толщиной с вековой дуб, по виду стены наверняка не уступают Трое. Эти храмовники и вправду богаче турок, раз смогли соорудить такие амбары.
– Тамплиеры бедны, старина Фоггерти, как тебе известно.
– Каждый сам по себе – да, но их орден богаче иных султанов.
Эндрю вернулся в деревню, из которой его не так давно выжили. Вот дом башмачника Джошуа. А вот лачуги работников в поле. Дальше находится маленький монастырь, над его трубой вился серый дым. А вот и обнесенный стеной сад – его убежище в детстве, здесь он часто находил покой в компании отца Ноттиджа. И все же деревня почему-то казалась маленькой теперь, после того как Эндрю поглядел на города. Она словно съежилась. И люди казались маленькими, совсем незначительными. Они словно вдруг стали серыми, скучными и подавленными. Жизнь здесь столь однообразна, что их оставалось только пожалеть. Местные не видели того, что повидал он, – Лондона.
И все-таки здесь его дом, место, где он вырос, и в душе Эндрю снова вспыхнула тлеющая искра нежной привязанности. Он въехал в деревню по главной дороге, пытаясь не вглядываться в затянутые пузырями окна. Многих людей на улице Эндрю узнал, они с любопытством смотрели на его лошадь, не поднимая глаз на лицо всадника и не признав в нем одного из своих отвергнутых сыновей.
Наконец один из жителей деревни посмотрел вверх и удивленно вскрикнул. После этого Эндрю не смог бы расслышать ни единого звука за биением собственного сердца. Как только его узнали, остальные жители побросали свои дела, неприкрыто глазея на сына кузнеца. В их числе и Гарольд, стоявший посреди дороги с открытым ртом. Эндрю ожег своего старого врага гневным взглядом, по крайней мере он надеялся, что так выглядит со стороны. Тот только моргнул, не веря собственным глазам. Один из юнцов выронил охапку хвороста, собранного в лесу для костра, и помчался прочь, скорее всего, рассказать остальным о возвращении ведьминого выкормыша.
Жизнь Анжелики де Соннак внезапно снова стала серой и пустой. Загадочный гость их поместья, юноша, спасший ей жизнь, уехал. Больше не было необходимости переодеваться в мальчика. Она с наслаждением решилась на этот маскарад, чтобы наблюдать за тем, как Эндрю тренируется в своих великолепных доспехах, поражая мечом деревянных противников. Теперь в ее душе поселилась глубокая печаль. Но вскоре Анжелика оправилась. Что ж, у нее будет масса времени спланировать следующую выходку. Прекрасно сознавая, что своими шалостями она причиняет отцу немало беспокойства, Анжелика ничего не могла с собой поделать – ее жизнь станет слишком скучной, если в ней останется место только для вышивки и вязания.
Глава 6
Оруженосец
Как и подобает рыцарю, принадлежащему к славному ордену тамплиеров, сэр Гондемар де Блуа жил весьма просто. Разумеется, не в жалкой лачуге, но его жилище ничуть не походило на поместье Роберта де Соннака. Эндрю знал, где живет его предполагаемый господин, и отвел старину Фоггерти к нужному дому. Сам юноша остался снаружи с лошадьми. Старины Фоггерти не было довольно долго, затем из дома вышел слуга и сказал Эндрю, что его зовет хозяин. Тут же появился конюх и увел лошадей в конюшню на заднем дворе. Эндрю вошел в зал и обнаружил, что его наставник сидит за столом с рыцарем средних лет перед пылающим очагом. Похоже, они сытно пообедали – гончие, лежавшие на полу, негромко похрустывали костями.
«По всей видимости, – подумал Эндрю, – меня будут кормить после собак».
– Эй, мальчишка, поди-ка сюда! – приказал сэр Гондемар. – Я желаю взглянуть на тебя.
Эндрю вышел вперед и встал перед рыцарем.
Гондемар – высокий смуглый мужчина с темными блестящими глазами и следами от оспы на лице, особенно на носу и щеках. Волосы рыцаря были густыми и черными как смоль, и он носил недлинную бороду. В руке сэр Гондемар сжимал лист пергамента. На его лице застыло суровое выражение. Он снова проглядел письмо сэра Роберта, а затем поднял взгляд на юношу, стоящего перед ним.
– Вы знаете меня, сэр. Я прежде жил в деревне.
Это заявление было встречено презрением и насмешкой.
– Знаю тебя? Почему я должен знать крестьянина, который даже не служит в моем доме?
Сердце Эндрю сжалось.
– На то нет причин, милорд.
– Вот именно. Или я должен узнавать на улице женщину, которая стирает мне белье, или увальня, кормящего моего коня?
