Зверь осмотрелся и стал искать, как подойти к зданию незаметно. Сделать это было очень, очень трудно – прилегающее пространство вычищено, свободно от строений, кустов и деревьев, которые могли бы послужить укрытиями. Справа от здания забор, за забором территория рынка. Подойти незаметно невозможно. Только если взлететь на здание. Но, увы, крыльев у Андрея нет. Так, а вот в двадцати метрах от интересующего его здания стоит еще одно – на территории рынка. Что-то вроде администрации? Или магазин? Двухэтажное, с высокими сводчатыми окнами, заделанными мозаичными стеклами. Храм? Может, и храм.
– Остаешься тут. Без команды в бой не лезь. Все понятно?
– Понятно. – Шанти была сосредоточена и на удивление послушна. Возможно, понимала серьезность момента.
Она соскочила со спины Зверя и скакнула к забору, а Андрей еще раз осмотрел пространство возле дома Абдула, ярко освещенное множеством факелов, трепещущих на ветру и дающих неверные, мельтешащие тени. Повернулся, помчался назад, обходя район по широкой дуге, и зашел к рынку сбоку, там, где метрах в пяти от забора, украшенного стальными пиками, стояло высокое дерево. Ветки с одной стороны обрублены – чтобы никто не мог с него перебраться на территорию рынка. Значит, на рынке есть охрана и товары остаются в палатках на ночь.
Зверь скакнул по стволу вверх, цепляясь за него когтями, как стальными крючьями, влез на толстую ветку, выдерживающую его немалый вес. Прыжок! Мягко приземлился на территории рынка. Шепот поодаль:
– Ты ничего не видел? Вроде мелькнуло что-то?
– Мерещится. Смотри по сторонам внимательнее. И потише, бормочешь так, что слыхать за версту. Подломают палатку – будем выплачивать. Тебе это надо? Мне нет.
Зверь осторожно прокрался вдоль забора к зданию возле дома Абдула. Осмотрел стену, вход – заперто. На окнах решетки. Примерился, зацепился когтями за подоконник, рванул вверх – захват за следующее окно, подоконник держит. Еще рывок – зацепился за карниз и выбросил свое тело на крышу. Она была плоской, как и у всех остальных домов в городе. Отголоски требований к обороне – на плоских крышах удобно сидеть стрелкам, и, если штурмующие все-таки ворвутся в город, их встретит смертоносный дождь стрел с крыш. Впрочем, почему отголоски? Это и был средневековый город, и требования к постройке домов однозначны – плоские крыши. Правда, уклон был – для стока воды, но очень небольшой.
Прикинул расстояние – метров пятнадцать. Или больше? Больше… И вот это превышение метра на три… То есть ему надо прыжком преодолеть расстояние в пятнадцать метров, да еще с превышением по высоте, и уцепиться за крышу здания Абдула. Невозможно. И почему это невозможно? Кенгуру прыгают на расстояние тринадцати метров и на высоту пять метров. А оборотень?
Если не сможет перепрыгнуть, грохнется вниз. Не смертельно, но все планы полетят к черту. Придется просто всех валить, вместо стройного и обдуманного плана.
Зверь отошел назад, к краю крыши, и, мгновенно собрав все силы, что у него были, задействовав все ресурсы могучего организма, начал разгон.
Мышцы застонали, толкая вперед стокилограммовую тушу, сухожилия звенели, как натянутые гитарные струны, и тело, будто пушечное ядро, полетело вперед.
Оттолкнувшись, невероятным усилием Зверь послал себя вперед и вверх, целясь уцепиться за край крыши соседнего здания. Вытянутое в струну тело живой стрелой пролетело над забором с торчащими стальными штырями, над пустырем, освещенным факелами, и с тупым стуком, как будто кто-то шмякнул кусок мяса, врезалось в стену. Этот «кусок мяса» чуть не взвыл от боли во внутренностях – он немного не рассчитал и ударился животом прямо в острый край крыши, похоже, сломал пару ребер. Крепость организма оборотня, конечно, несравнима с человеческой, но и его возможностям существовал предел.
Впрочем, система регенерации оборотня тут же бросилась залечивать сломанные ребра и отбитые органы. Зато он был на здании, и никто не видел, как он туда перелетел… Ошибка. Перед ним стоял ошеломленный, заспанный стрелок – видимо, он, несмотря на все приказы, все-таки уснул на посту. Он так и так был обречен – спал бы он или нет, – свидетелей оставлять нельзя. Удар лапой – и стрелок, вытаращивший глаза и не успевший даже пикнуть, покатился по крыше со сломанной шеей. Почему-то больше стрелков Андрей не обнаружил – крыша была чиста. Вероятно, основная масса засела у окон второго и первого этажа.
Зверь сделал несколько мягких шагов в сторону выхода на крышу – это была небольшая будка, в которой находился люк с лестницей на верхний этаж. Остановился, поразмыслил и стал перекидываться в человека. Поежился – холодно. Подошел к убитому стрелку, прикинул – размер одежды примерно совпадает. Стянул с него сапоги – понюхал, скривился. Но надел. Современный человек не может ходить босиком – боеспособность сразу теряется. Стянул штаны, куртку, надел. Потом оторвал кусок рубахи и замотал себе лицо – вылитый ниндзя. Усмехнулся. Поднял арбалет, готовый к выстрелу, снял с трупа кинжал, колчан с болтами, нож. Сабли не было. Скрипнув рассохшейся дверью, вошел в будку, поднял крышку люка и стал аккуратно спускаться вниз.
– Хист, ты чего? Твой пост наверху! – услышал он чей-то хриплый голос и буркнул в ответ что-то вроде: «По нужде».
– Хист, ты обалдел? Хозяин тебя подвесит за это! На крыше бы делал!
Говоривший не успел ничего больше сказать – только протянуть руку за арбалетом, лежащим на подоконнике, когда увидел замотанную физиономию лже-Хиста, и получил болт прямо между глаз.
Здесь было что-то вроде подсобки или этакой технической комнаты, в которую, собственно, и вел люк. Второй убитый стрелок при падении наделал шуму, что привлекло внимание еще кого-то в соседней комнате – дверь открылась, и выглянувший тут же получил удар кинжалом в глаз. Он упал молча, только его пятки выдали барабанную дробь по натертому воском полу.
Андрей втащил его в комнату, аккуратно положил на пол, достал его кинжал, вынул листок из пояса и приколол к груди убитого. То же самое проделал с другим покойником. Осмотрел их оружие – у одного нашлась перевязь с метательными ножами, чему Андрей обрадовался. Метание ножей было одним из его основных боевых умений – наравне со стрельбой из винтовки. И из арбалета.
Вооружившись, достал из перевязи один нож, открыл дверь и пошел дальше. Шел тихо, настолько тихо, что его трудно было услышать, даже если знать, что он сейчас здесь пройдет. Отметил для себя: у Хасса он не смог бы так пройти, скрипучие половицы сразу бы его выдали. Тут же пол был натерт, блестел и сверкал – скрипучих половиц в организации Абдула не уважали. А зря…
В коридоре у окон два стрелка. Два молниеносных движения рукой – один нож в горле, один в глазу. Всегда предпочитал бить в глаз, если не было возможности зажать рот, – сразу выключить мозг, чтобы не было позывов на крики и стоны. Отключил мозг – и пусть себе дергается. В горло тоже неплохо – перерезал связки, и жертва не кричит. Только вот клокочет громко, хрипит. В тишине звучит как рев самолета. Затих в углу, ожидая, не появится ли кто-нибудь. Нет, все тихо. В этой части здания три двери, три комнаты. Где Абдул? Должен быть точно на втором этаже. Надо делать полную зачистку – выбивать всех. Иначе можно пропустить – сбежит, или придется засветиться. Все должно выглядеть так, как будто на штаб-квартиру Абдула напал Хасс. Для того Андрей и подготовил листки бумаги с надписями: «Прихвостень Абдула. Так будет со всеми, кто встанет на дороге Хасса!» Немного нарочито и пафосно – но кто будет разбираться? Первым шагом того, кто возглавит шайку после смерти Абдула, будет месть. По крайней мере, Андрей на это надеялся.
