— Ушла за молоком. Я дверь запер, — отчитался маг, — хотя теперь ее вполне можно и не запирать. Похоже, Балисмус перестарался — слишком сильного духа вселил.
— Ничего, в этом доме лишняя защита не повредит, — вспомнив вечерние события, кровожадно буркнула я. — А зачем ты меня в таком случае будил?
— Ты вроде собиралась утром куда-то идти… Или, может, все же передумала и оставишь драгоценности себе? Не обязательно носить, можно и продать. Там ведь на хороший дом хватит… с садом и фонтаном. И на жизнь останется.
Памятуя о большом брате, я встала в картинную позу и возмущенно взмахнула руками:
— Тер, ну как ты можешь мне такое предлагать? Ведь сам вчера говорил, что он старался, под цвет глаз подбирал! Разве ему будет не обиднее, если я начну эти вещи продавать? Нет, так с ним поступать я не хочу, это нечестно. Все, выметайся из моей комнаты, сейчас оденусь и приду вниз.
Он сделал печальную морду и немедленно исчез. Только скользнула змейкой по губам довольная ухмылка, которую я никогда не заметила бы, если бы не следила за ним пристально в ожидании именно такой реакции.
Ох и интриган! И жулик. А еще артист. И что-то я все время упускаю… черт! Ну да. Вот только это не я упускаю, а он чрезвычайно старается, чтобы я не вспоминала… Но теперь я постараюсь спровоцировать на разговор. Или оно мне не нужно? Ладно, позже подумаю…
Завтрак был уже на столе, когда, одевшись и причесавшись, я шагнула с последней ступеньки в гостиную. Все молочное и свежие лепешечки. Похоже, скоро придется начинать бегать по утрам и вечерам… от такой пищи.
— Поторопись, — бросил напарник, щедро макая кусок лепешки в сметану и отправляя в рот, — у них утром на полигоне отбор… потом до вечера его в штабе не будет.
Я быстро выпила стакан молока, вытерла салфеткой губы и направилась к двери. Идти к Найкарту с саквояжем вечером почему-то не хотелось.
Дракоша приветливо прищурился, когда я проходила мимо, и я не удержалась, погладила его по животику и почесала за ушком. Ну, там, где оно должно было быть… И почему мне не пришла в голову идея нарисовать ему развесистые уши? Было бы сейчас что гладить.
Дракоша вдруг ощерился, и я сначала отдернула руку, а потом догадалась оглянуться. За плечом стоял Терезис, и выражение лица у него было… непередаваемое.
— Так, — снова погладила я пузико дракоши, — не шуми. Это Терезис, и он мой напарник. Немного жулик… но, в общем, неплохой человек, пропускай его спокойно.
Дракоша сразу успокоился и блаженно зажмурился, а Тер оскорбленно засопел:
— Что значит жулик?
— Как-нибудь объясню, — отмахнулась я, распахивая дверь, и скомандовала Сине: — Без меня в дом никого не пускать. Даже повелителя. Вернее, особенно его. Дракоша понял?
Как раз в этот момент я спускалась со ступенек и отлично видела, как радостно оскалилась жуткая морда. Играть в свирепого охранника духу явно понравилось.
До ворот мы дошли молча, а когда поравнялись с ними, Тер предложил:
— Возьмем лошадок?
— А они чьи?
— Наши, ковена. Мы держим конюшню внизу, и конюхи приводят сюда по утрам несколько лошадей, а потом следят, чтобы и внизу и наверху несколько стояло наготове. Магам, особенно лекарям, иногда приходится спускаться в поселок по три-четыре раза, никаких ног не хватит.
— А вы их лечите за деньги? — припомнила я Сину, поудобнее устраиваясь на подушке.
— В основном бесплатно. Серьезные болезни, травмы, раны… Нам нетрудно, а они ценят, на материке услуги лекарей недешевы. Потому и ведут себя местные жители намного лояльнее, чем там.
— А там… почему вас не любят?
— У простых людей к магам отношение разное. Те, кто понимает, что спокойной жизнью обязаны нам и повелителю с его воинами, относятся очень уважительно. Но есть потомки и родичи тех, кто воевал против нас. Они затаились и иногда пытаются организовать какое-нибудь тайное общество. И есть толпа, которую легко склонить в любую сторону, если умело манипулировать слухами и подогревать разными выдумками. Ты же историк, тебе это легче понять.
— Да, так было всегда — противостояние, особенно скрытое. Но я вообще-то о другом. Вот в доме зейра Жантурио Дэсгарда, по-моему, уважали… и боялись.
— Замковые маги — особая категория, — продолжал Тер объяснения ровным голосом, но я видела, как напряглась его спина. — И хотя они обходятся зейрам недешево, зато обеспечивают безопасность и здоровье обитателей дома. А еще — хорошо оплачиваемые заказы повелителя на вызванных, которые достаются, как правило, только самым преданным из домов.
— Отличный поводок, — хмыкнула я, — если учесть, что потом им же и дарят отбракованных избранниц.
— Таресса… — напарник вздохнул, — начинай уже смотреть на дело с другой стороны, как советовала вчера Найку. Ты пока не знаешь, но дело в том, что у жителей нашего мира с вами полная совместимость. И могут быть полноценные дети. А избранницы… большинство из них повелители никогда бы не отдали, если бы не видели, как они хотят детей. Пойми, тот, кто сам лишен этого счастья, не может не понимать других. Сатилла ведь родила дочку меньше чем через год после того, как вернулась в замок. И она ее просто обожает. Стала такой мирной и покладистой, а во дворце в последний год рычала на Зонга, как твой дракоша. Одной посуды перебила… Но он бы стерпел. Если бы она не решила обмануть, завести ребенка от местного мужчины.
— Черт! — сказала я, и он согласно кивнул.
Штаб, или комендатура, располагался на первом этаже двухэтажного каменного дома со смотровыми башнями в тех углах, что были обращены к морю. Просторный двор был тоже огорожен каменным забором, и на нем толпились десятка два унылых, вооруженных аборигенов в зеленой одежде. Идти в штаб под их взглядами мне не казалось заманчивой идеей, и я попросила Терезиса отнести саквояж самому.
— Учти, будешь должна услугу, практически на смерть ведь иду, — балагурил он, привязывая свою лошадку в тени дерева.
— Просто прощу одну подставу, — хмыкнула я ему вслед, — и хватит с тебя.
Слезать с лошади я не собирались, — зачем, если мы сразу поедем назад? У меня перед сном родилось несколько грандиозных замыслов по превращению своей башни в неприступную крепость. Потому просто сидела и озирала замечательный морской, и не только, пейзаж. Отсюда, почти с середины склона, было отлично видно и пристань, и два корабля, и суетящихся на сходнях грузчиков, похожих издали на мурашей.
На притихшие голоса островного воинства я обратила внимание не сразу, а когда забеспокоилась и оглянулась, удирать было поздно.
Белокурая высокая фигура стремительно неслась ко мне, размахивая, как веником, пышным букетом ярко-алых цветов. Вот же дался ему этот цвет!
Я еще тоскливо озирала застывших с раскрытыми ртами воинов, завидуя им от всей души — их ждет редчайшая возможность рассказать друзьям и недругам о такой занимательной новости, — а Найкарт уже стоял рядом. И, счастливо улыбаясь, пытался впихнуть мне в руки этот одуряюще пахнущий сноп.
