Вот он стоит в одной из башен и смотрит сквозь узкое окно на город — и думает, что скоро обед, что сегодня подадут ангрех, его любимое блюдо из мидий, сала и пряного теста.
И каждое воспоминание било его наотмашь, потому что, появляясь, цепляло несколько лиц или целую картину из той резни, которую вынужден был устроить отец.
Дайрут слушал Коренмая и понимал, что вот-вот не выдержит, что он вынет меч отца, и клинок вспомнит кровь невинных, утоляя жажду мести в телах не виноватых в тех смертях Рыжих Псов.
Боль и ярость клокотали, переливались по телу, как раскаленный металл.
Дайрут постарался не смотреть на Коренмая, переведя взгляд на гуляющих по городу людей, и теперь каждый городской мальчишка-нищий, каждая женщина, каждый старик напоминали ему о произошедшем.
Дайрут взглянул вверх, и напряженное предгрозовое небо словно спросило: «Помнишь?»
Он помнил, он не мог забыть, он собирался все исправить. После него не должно будет остаться ни Рыжих Псов, ни Вадыя, ни хана Разужи с его орками и людоедами.
Улица вывела к гладкой закругленной стене, похожей на крепостную, только без башен. Судя по всему, они все же добрались до Арены, и осталось выяснить, где находится вход.
Она не была похожа ни на что виденное раньше и не напоминала Дайруту о прошлом, так что здесь он немного успокоился. Проехав с полкруга, они оказались у ворот и тут услышали доносящийся изнутри гул, подобный тому, что издают осы в гнезде.
Служащие Арены отказались пропускать Дайрута с его людьми через центральный вход, направив их в обход, туда, где к основному зданию, словно древесные грибы, лепились другие, поменьше.
Встретивший их высокий, худой и очень суетливый человек заверил юношей в том, что Тар-Мех рад их присутствию и что город наверняка предоставит своим гостям множество возможностей для обогащения и обретения бессмертной славы, но вот то, как это произойдет, решить может только скромный распорядитель Игр на Арене — Мартус Рамен.
* * *
Мартус размышлял над тем, что ему сообщил пацаненок, прибежавший от Красных Ворот.
Любой другой не уделил бы визиту мальчишек-кочевников под началом такого же молодого имперца никакого внимания: десятки, сотни детей, едва взяв в руки меч или пращу, начинали строить планы по захвату мира; и кратчайшим путем к деньгам и славе они видели именно Арену Тар-Меха, которая за последние пятнадцать лет благодаря стараниям Мартуса привлекала любителей кровавых зрелищ и быстрых денег со всего мира.
Здесь были золото и женщины, тут поровну лились кровь и вино, и приправой к ним были слезы и желчь. И все это создавал сам Рамен, постепенно, понемногу, делая именно таким, каким оно стало сейчас.
И все это он творил не ради того, чтобы разрушилось в одночасье.
Мальчишки-кочевники были угрозой, смутной и неявной, но чутье распорядителя Игр на Арене, обостренное «алкой», говорило о том, что оставлять их без внимания нельзя.
И когда вошел Агний, чтобы доложить об этом отряде, Мартус попросил их командира к себе.
Он вошел — невысокий и угрюмый, широкоплечий парень с лицом, словно вырезанным из очень жесткого дерева. В прищуре глаз мальчишки, в едва заметной гримасе угадывались боль и ненависть, ярость, жажда убийства, хотя губы старательно растягивались в улыбке.
Костюм небогатого дворянина, явно с чужого плеча, а на нем несколько неаккуратно заштопанных дырочек, одна напротив печени, другая напротив легкого.
Мартус выдержал долгую паузу, одновременно изучая собеседника.
Он часто пользовался этим способом, чтобы заставить собеседника начать разговор — ведь беседа имеет куда больше общего с дуэлью, чем думают некоторые, и тот, кто нападает первым, теряет преимущество.
Однако Дайрут Верде, как представился парнишка, ничуть не занервничал, даже не изменился в лице. Когда молчание показалось Рамену совсем уж затянувшимся, он наклонился вперед и спросил:
— Ты со своим отрядом участвовал в битвах?
— Нет, — мгновенно ответил Дайрут. — Только в схватках с разбойниками, людоедами, нечистью.
Он не лгал, но говорил не всю правду — Мартус видел это по движениям зрачков.
— Вы хотите сразиться на Арене?
— Да.
И вновь — не вся правда.
Распорядитель Игр выдержал еще одну паузу, однако почти сразу понял, что она вновь не даст результата — обычного в таких случаях хвастовства, рассказа о множестве уничтоженных злодеев, спасенных девиц и добытых сокровищ не последует, вообще ничего не последует.
— Я не пускаю на Арену тех, кто ничем не проявил себя, — осторожно начал Рамен, ожидая возмущения или хотя бы вопроса о том, что нужно сделать. Однако собеседник промолчал — все такой же спокойный, со слегка искусственной улыбкой и яростью, что пряталась за внешне безмятежным лицом. — Я предлагаю вам совершить подвиг на благо Тар-Меха, и тогда вы сможете выступить здесь.
Мартус быстро перебрал в голове несколько вариантов заданий.
За последние годы, отмеченные переменами, появлением множества сумасшедших и нашествием Орды, вокруг Тар-Меха возникло множество «нечистых», страшных мест, населенных слизнями, скелетами или вампирами. Во множестве расплодились темные культы со своими жрецами и отвратительными обрядами.
Правители города по мере сил вычищали окрестности, посылая отряды с молодыми командирами, не успевшими проявить себя. Кто-то из них не справлялся, другие выживали в ожесточенных схватках, получали награду от города и возможность сразиться на Арене.
Пару месяцев назад Рамен закончил долгую интригу, очистив от нечисти шесть заброшенных мельниц, чем разрушил монополию зарвавшегося Таргуса Павлия, решившего, что ему можно завышать цены на муку.
Однако для кочевников и Дайрута следовало придумать что-то более надежное, чем пещера с медузами или подвал заброшенного монастыря с упырями. Эти мальчишки должны погибнуть все до единого — так, чтобы и памяти не осталось, или сбежать, поджав хвосты.
— Вы можете совершить что-то довольно простое — или же более сложное, — осторожно начал Мартус Рамен. На самом деле он в любом случае собирался подсунуть мальчишкам самое страшное испытание, независимо от ответа. — Все зависит от того, насколько вы амбициозны, если вам известно подобное слово.
— Нам известно, — отрезал Дайрут. — И мы готовы к любым испытаниям.
— Тогда предлагаю вам изгнать зло из Кристальных Холмов, — улыбнулся самой очаровательной своей улыбкой, прибереженной для особых случаев, распорядитель игр. — И если вам это удастся, вы поучите большую награду от города Тар-Мех и станете здесь желанными гостями, которые могут сами выбирать себе противника на Арене.
Мартус ждал ответа.
Любой, кто хоть краем уха слышал про Кристальные Холмы, отказался бы сразу, однако, судя по тому, как даже не изменилось лицо его собеседника, он не знал ничего.
