– Этот меч из лучшей кинолской стали!
– Пусть так. Но в твоих руках это просто бесполезный кусок железа. Спрячь – и точка.
– А куда… А как же мы доберемся до того дерева?
– Ножками, дражайший виконт Вильям, ножками. Причем бегом.
– И ты с нами? – ухмыльнулся Георг.
– А то как же! И вам наука, и мне полезно размять косточки. Учитель не должен отставать от своих учеников. Ладно, хватит болтать, солнце уже встало. Вперед!
Георгу пришлось очень нелегко. Что уж говорить о виконте, которого Джим без всякого пиетета подгонял крепким словцом, не стесняясь порой приложиться сапогом. Наблюдая за подобной вольностью, Георг подумал, что не сносить наставнику головы. Вести себя подобным образом с благородным, да еще и с графским наследником… Он, конечно, достойный мастер, отличный учитель (так утверждают все вокруг), но должен знать свое место. Но если Джим и задумывался над этим, то никак не показывал.
Самому Георгу удалось избежать подобного обхождения по той простой причине, что он старался все время держаться впереди виконта. Не сказать, что это оказалось просто. Легкие буквально разрывались, воздуха не хватало. Его не отпускало неодолимое желание сплюнуть тягучую слюну, но это плохо получалось – она словно прилипла к небу. Этот забег оказался куда более мучительным, чем прежние, где за ним хотя и наблюдали, но никто не подгонял.
А Джиму все нипочем, хоть он и вдвое старше их. Он так же облачен в полный доспех, за спиной висит щит, на голове шлем, на поясе – меч, который мастер поддерживает рукой, чтобы не болтался и не путался в ногах. Он все время покрикивает, успевает съязвить по поводу физической формы учеников и при этом ничуть не задыхается.
После пробежки последовали столь знакомые Георгу упражнения. Но не все было так же, как на одиночных занятиях. Добавилось кое-что еще. Просто раньше он не смог бы выполнять эти элементы в одиночку, а у наставника не было желания составлять ему компанию. Когда время перевалило за полдень, на парней было страшно смотреть. Георг думал, что у него будет преимущество перед виконтом, поскольку он начал заниматься раньше на неделю, но сильно ошибался. Да, в беге он обставил Вильяма, но зато тот был знаком со многими упражнениями. Счет сравнялся, и измотаны были оба в равной степени.
Когда дело дошло до рукопашной схватки (на поле боя может случиться очень даже многое), парни с переменным успехом буцкали друг друга, катаясь по траве, пока эта возня не надоела наставнику. Оценив уровень их подготовки, Джим принялся показывать свое мастерство. Только сейчас Георг в полной мере осознал, что в прошлый раз он по случайности умудрился задеть Джима хотя бы вскользь. Тот, как видно, попросту не ожидал от парня такой прыти. Но зато теперь он был во всеоружии и не дал ни малейшего шанса ни одному из учеников.
В городе их пути ненадолго разошлись. Георг отправился на постоялый двор, поминая недобрым словом Олафа, который оплатил комнату и стол у западных ворот, через которые отряд въехал в город. Наставник же пользовался северными. Чтобы пообедать, парню пришлось проехать чуть ли не полгорода. Оно, конечно, не на своих двоих, но даже поездка верхом после садиста Рубаки Джима – занятие не из приятных. А без обеда остаться никак нельзя – живот отзывался многоголосым урчанием, буквально требуя набить брюхо.
После обеда приступили к работе с оружием. По приказу мастера ученики, подобно детям, вооружились учебными мечами. Словно им не доводилось обращаться с настоящими, а сам Георг не участвовал в смертельных схватках! Но вскоре все встало на свои места. К удивлению Георга, деревянный меч оказался тяжелее его клинка раза в полтора. Им так намашешься за день, что потом впору в гроб ложиться. Это он просек сразу и, судя по кислой физиономии виконта, не ошибся. Тот, как видно, припомнил свои прежние занятия, затем прибавил сюда садистские наклонности наставника и путем неложного арифметического действия, называемого «сложением», получил необходимый результат.
– А раньше мы пользовались настоящими мечами, – все же не удержался от замечания Георг.
– Просто было лень вырезать деревяшку, – пожал плечами Джим. – Зато теперь у меня есть прекрасная возможность показать вам ваши недостатки все до единого.
И он показал. Старый вояка теперь ничуть не стеснялся в действиях и начал обучение с того, что приказал двоим молодым олухам его атаковать. Нет, все же лучше бы у них в руках были настоящие клинки. Тогда бы этот изверг хоть чуть-чуть сдерживался бы, а не делал из них форменную отбивную. Не помогло и наличие доспехов. Весьма чувствительные удары проникали даже сквозь них.
Джим дрался, перемалывая их, как бездушные жернова мельницы перемалывают зерно. Он не гнушался ничем – бил ногами, руками, мечом, головой, коленями, сваливал на каменную мостовую и прокатывался по телу, выбивая дух, причем в прямом смысле этого слова. Пару раз, чтобы привести в чувство учеников, ему приходилось использовать ведро с водой. Георг краем глаза заметил, что из высоких узких окон второго этажа за этим безобразием, творящимся в глухом дворике, наблюдают граф и графиня. Первый – строго, но с пониманием, вторая – с нескрываемым ужасом, зажав ладошкой уста. Хм… Было от чего. К вечеру оба ученика представляли собой один сплошной синяк.
Конец дня ознаменовался тем, что Джим с торжественным видом вручил своим подопечным по горшочку с мазью, состав которой ему некогда поведал некий лекарь. Георгу уже было известно, как действует это снадобье. Чудес ожидать не приходилось, но средство принесет явное облегчение.
Сначала предстоял путь домой, что было сродни пытке даже с учетом того, что проделал он его верхом. Потом омовение у колодца. Но не сказать, что это также было испытанием. Отнюдь. Он испытывал наслаждение, когда холодная вода струилась по его многострадальному телу. Затем предстояло смазать ссадины и синяки мазью. Поскольку приходилось массировать мышцы, занятие оказалось весьма неприятным. Однако он стойко выдержал испытание, хотя и скрежетал зубами. Ему было не управиться с этим самостоятельно, и пришлось прибегнуть к помощи служанки при постоялом дворе. Да, не молода и не красавица, но тем не менее женщина, и выказывать при ней свою слабость он посчитал зазорным. После долгожданного ужина Георг провалился в спасительный сон.
Утро ознаменовалось тупой ноющей болью во всем теле, а каждое движение причиняло страдания. Но все же было ощущение, что не все так плохо. В душе шевельнулся червячок по поводу виконта. Уж ему-то мазь явно не понадобилась – в Раглане есть отличный лекарь, как он слышал. Все говорило о том, что его напарник по мучениям предстанет перед учителем новеньким и не помятым.
Но тут уж ничего не поделаешь: кому как повезет при рождении на этот свет. Например, Георгу приходится рассчитывать лишь на себя. Несколько разминочных упражнений – и быстро заструившаяся по жилам кровь притупила боль. Обильный завтрак, сияющее на небосводе солнце – все это обещало не такой кошмарный день, как вчера. Мысли о виконте сами собой улетучились.
Парень и сам не смог бы объяснить, откуда у него взялось ощущение, что вчера Джим просто выжал их до последнего, а сегодня все должно быть иначе. Ведь Георг уже знаком с методом обучения наставника: за всю неделю подобных нагрузок не было ни разу. Отгадка простая. Вместе с Георгом начал обучаться виконт Раглан, и молодому вельможе нужно сразу показать его место. С парня наверняка сдували пылинки, все-таки наследник. Поначалу он держался отчужденно, свысока посматривая на обоих наемников. Еще бы – кто он и кто они. Дело одного – обучить его искусству боя, а второго – выступать его постоянным партнером, вот и все. Так что с парня следовало сбить спесь, что Джим с успехом и проделал. А Георг… Георг просто попал под жернова, оказавшись рядом с этим дворянчиком. Значит, подобное больше не повторится. Джим просто не может заставить их проделать все это снова – вчера они тренировались на грани возможного. Да что там – они переступили черту! Еще один день таких тренировок – и их можно выносить на кладбище.
