Переправлялись через реку, используя для этого четыре баркаса, увязав их попарно и соединив настилом из досок. О чем-то подобном как-то раз упоминал Сэм, Георг же запомнил и воплотил. Процесс оказался долгим и занял всю ночь, но это не расстроило Георга. Он куда больше опасался, что не удастся сохранить в тайне сам факт переправы, ведь тогда их могут начать ждать не на дороге, а именно в лесу. Конечно, никто не станет прочесывать чащу, но вот устроить посты наблюдения на опушках – это вполне возможно. Вьюк – не всадник, даже если имеется вьючное седло, так что лошадь особо не разгонится, да и скачку долго не выдержит, а две сотни лошадей оставят весьма солидный след, вот и выходит – от погони не уйти.
Однако Жак искренне заверил, что ему удастся осуществить обещанное. То, что Георгу приходилось слышать о Несвижском Псе, указывало на профессионализм его подчиненных. Все это вселяло надежду, что им все же удастся остаться незамеченными и проделать все настолько тихо, насколько возможно, а значит, обойтись без схватки. Драться не хотелось категорически. Загросцы слыли отличными бойцами с железной дисциплиной. Они способны держать четкий выверенный строй и осуществлять перестроения в самые сжатые сроки. Их тактика на сегодняшний день признана чуть ли не самой лучшей. Во всяком случае, Кармель ничего не смог им противопоставить, кроме упорного сопротивления, длившегося на протяжении многих лет.
– А-а, зараза! Как меня уже все это достало! – не выдержав и рубанув ножом очередную ветку, стеганувшую его по лицу, вскричал наемник.
– Заткнись, Брук. Что разорался на весь лес. Хочешь, чтобы тебя услышали в самом Загросе?
– Да плевать! Я нанимался драться! Лучше одному против десятка, чем вот так!
– Ты нанимался выполнять приказы в первую очередь. Прикажут – сам себе загонишь клинок в задницу и будешь при этом улыбаться. Все понял, придурок?
– Да пош…
Хрясь! Парня словно снесло на мягкую землю, покрытую прелыми прошлогодними листьями. Прокатившись по земле и нацепив на себя лесной сор, он врезался головой в дерево. Судя по всему, сознание должно было покинуть его, но наемник оказался весьма крепким. Он не отключился ни от могучего удара десятника, ни от столкновения с деревом, и, скорее всего, наличие шлема тут ни при чем. Усевшись на пятую точку, он затряс головой, словно отряхивающаяся собака.
– Это на первый раз, – обводя людей равнодушным взглядом убийцы, произнес десятник. – Еще кто откроет рот – я ему глотку перережу. Что встали? Шевелитесь!
Георг периодически обходил значительно растянувшуюся колонну, передав своего коня оруженосцу. Он хоть и не рыцарь, но сотнику без того, кто снял бы часть бытовых забот, никак. Без лошади, в пешем порядке, передвигаться было куда проще и менее изнурительно, вот и приходилось, чтобы глянуть на парней, больше двигаться на своих двоих.
Вообще-то сотня двигалась не одной колонной, а тремя, которые сходились вместе только там, где подобное продвижение было невозможным. Но даже при этом они умудрились сильно растянуться. Если бы шли в одну нитку, караван наверняка представлял бы собой петляющую между деревьями огромную змею мили в две длиной.
Георг молча наблюдал за представшей перед ним картиной, стоя немного в стороне. Похоже, Дэн прав – парни уже на пределе. Десятники пока еще контролируют положение, но долго это не продлится. Все же им далеко до загросцев, которые с самого детства воспитываются в уважении к закону. Тем на протяжении всей жизни твердят, что перед законом все равны. Мало того, время от времени за какой-нибудь проступок знатный вельможа несет наказание наравне с чернью. Какая разница, что это результат политических интриг и разборок? Главное, чернь видит яркий пример – закон одинаков для всех, от консула до золотаря. При таком воспитании легче привить дисциплину в легионах, и она там прямо-таки железная.
Георг попытался воссоздать что-то подобное у себя в сотне, и у него вроде получилось. Но «вроде» не считается. Несколько дней изнурительного похода – и просто окрика для сохранения порядка уже недостаточно. Сомнительно, чтобы загросские солдаты позволили себе нечто подобное, весьма сомнительно. И все же ему удалось добиться такой дисциплины, какую не встретишь в графских дружинах, не говоря уже о наемничьих отрядах.
Инцидент был исчерпан, не успев начаться. Наемник поднялся, помял челюсть, сплюнул на землю, не забыв ощупать языком зубы, после чего движение возобновилось. Только тогда присутствующие заметили стоящего поодаль командира, тут же постаравшись сделать вид, что у них есть куда более важные занятия, чем разглядывание начальства. Кто-то проверял сбрую лошадей, кто-то оправил снаряжение и оружие, подгоняя его поудобнее, кто-то увидел нечто более интересное в противоположной стороне. Виновник происшествия, тяжко вздохнув, понурился и, взяв повод, потянул увязанных между собой лошадей. Десятник ударил себя правой рукой по левой стороне груди. Все верно – в боевом походе, а не на пирушке в таверне, во время отдыха.
Признаться, Георг и сам удивился тому обстоятельству, что они поспели вовремя. Соглашаясь на наем, точно зная, что обязательно посетит мать, он и предположить не мог, насколько трудно окажется осуществить задуманное. Но все вышло в лучшем виде, если позабыть о том, что десятникам еще несколько раз приходилось вдалбливать в головы особо несдержанных каноны дисциплины. Радовало хотя бы то, что подобных фактов все же было немного и обошлось без крайних мер.
Георг ничуть не лукавил, говоря о том, что казнит десятников без лишних разговоров, если они вместо поддержания дисциплины сами станут посягать на нее. Спрос с наемников строгий, но с десятника – куда выше. Впрочем, парни прекрасно осознавали, что именно дисциплина и порядок сделали сотню такой, какая она есть, и были готовы принять правила игры. Ничего, вот вернутся – вино польется рекой, горячие женщины заберутся под бок и напряжение, сковавшее тело, спадет. Осталось только переночевать, а с рассветом – в обратный путь.
Георг открыл глаза, едва рука коснулась его плеча. Глаза сами собой обратились к окну. Ночь уже начала уступать права свету, и непроглядная темень сменилась серыми оттенками. Однако это пока не рассвет, а его должны были разбудить с первыми лучами солнца.
– Что случилось, Дэн?
– Загросцы на подходе.
– Проклятье!
Ведь хотел же сразу уходить, но нет, решил дать людям отдых. И что теперь? Так, спокойно. Сначала нужно выяснить все обстоятельства и только потом начинать по-настоящему волноваться.
– Где и сколько?
– Передовой разъезд обнаружен примерно в трех милях. Местные говорят, это отряд Убийцы Граника.
Не сказать, что весть радостная. Сто двадцать солдат латной пехоты, столько же легкой и шесть десятков всадников. А если еще вспомнить о том, кто их ведет… Лихо. Ладно, не все так плохо. Они еще достаточно далеко, так что время убраться пока есть. Раздумывать некогда, да и не стоит. Все условия договора выполнены, оружие доставлено на одинокую ферму и передано командиру бунтовщиков, теперь остается уносить ноги. Это не их война. Им за это не платят. Свое золото они отработали сполна.
