Ну вот! Я уже готова на все ответить решительным «да»! Умеет же он на меня странно воздействовать.
И я иду вслед за своим героем, стараясь не вспоминать, что ударом кулака он умеет ломать зубы… Брр! Как много вопросов скопилось и так хочется ответы узнать.
— Алекс, — я догнала его, взяла под руку и постаралась приноровиться к его шагам, — а что ты решил с Риной?
Герой моего романа загадочно улыбнулся, посмотрел в сторону заходящего солнца и промолчал! Я поняла, что ответа не будет, и рискнула действовать наглее — по саду разнесся мой сладострастный стон. Меня проигнорировали, оторвали мою руку от своей, и с самой счастливой улыбкой моя радость потопала… очередной кустик сажать.
— На дорожке, видишь, камень чуть по цвету отличается? — вопросил Алекс, я обиженно кивнула в ответ, и он продолжил: — Подойди, прикоснись двумя пальцами. Просто чтобы не сидела на траве, уже вечереет, можешь и замерзнуть.
Странный он, этот Алессандро, зато любопытно, что там с камнем будет. Я и раньше замечала, что камни по краям дорожки, серенькие такие, размером с мой кулак, так вот они были разные. То есть большинство были обычными серыми, а некоторые серо-голубыми и словно чуть мерцали изнутри.
— Двумя пальцами, — напомнил Алекс.
Я последовала его совету, наклонилась и прикоснулась сразу двумя пальчиками… Камень дрогнул, засветился ярче и начал увеличиваться. Поспешно отойдя на пару шагов, я с искренним удивлением наблюдала за трансформацией уже валуна в небольшой надувной диванчик.
— Теперь садись, — Алекс с полуулыбкой наблюдал за мной, — не бойся, оно тебя не съест.
— Надеюсь, — буркнула я, подошла, потрогала диван — мягкий и теплый. — Алекс, а почему двумя пальцами?
— Чтобы он на двоих раскрылся, если одним пальцем, то на одного, — спокойно ответил мой открыватель чудес и начал копать ямку… лопаткой.
Доисторический век какой-то.
— Алекс, — позвала я его, удобно устраиваясь, — а что, у тебя прислуги нет, чтобы за садом следила?
Он тихо рассмеялся и, аккуратно поместив кустик в ямку, начал рукой засыпать землю, и делал он это с такой… любовью.
— Понимаешь, Лика, — произнес мой любимый садовник, — я очень люблю растения. Люблю их сажать, люблю за ними ухаживать, люблю, когда они растут и меня радуют. Это мой отдых, здесь я успокаиваюсь.
— Я тоже люблю цветы, но, чтобы сажать и в земле ковыряться… э-э-э, неа.
Идеальный мужчина улыбнулся мне и начал поливать кустик из ведра какой-то странной бурой жидкостью.
— А это что? — тут же полюбопытствовала я.
— Удобрение и стимулятор роста, — Алекс даже не обернулся, всецело увлеченный процессом.
— А поливать его кто будет?
— Его не надо поливать, — закончив с ведром, мой герой начал собирать инструментарий, — здесь вода подводится к корням растения, и полив идет в определенное время.
— Под землей?
— Ага, — на меня заинтересованно посмотрели, — а как иначе?
— Ну… не знаю, — так хорошо было сидеть и просто смотреть на Алекса, уютно… — А почему тут так тепло?
— Парник, — ответил мой любимый и занялся другим кустиком.
— Где? — не поняла я.
— Над усадьбой. Не люблю когда холодно… ненавижу просто.
И столько гнева и ярости было в его словах, что я невольно поинтересовалась:
— А что так?
Он внезапно с такой силой сжал свой копательный инструмент, что я отчетливо услышала хруст, а затем уже совершенно спокойный Алекс ответил:
— Пришлось в свое время померзнуть! Вспоминать не очень хочется, прости.
Алекс продолжал оставаться для меня загадкой, и до разгадки было еще очень долго.
— Милый, а как ты со стены спрыгнул? — задала я вопрос, который мучил меня более остальных.
Очень плавно герой моего романа поднялся, приблизился, наклонился так, что теперь обе его руки в перчатках упирались в садовый диванчик по обе стороны от моей головы, и прошептал:
— Уверена, что хочешь узнать?
Намек был двусмысленным, как и сам Алекс, но… когда любимый так смотрит, когда глаза его потемнели от страсти, а губы он чуть прикусил… Все влюбленные — дуры, тут даже и сказать нечего, кроме одного-единственного слова:
— Да…
— Тогда поцелуй меня, — почти приказал герой моих эротических снов.
И я бы подчинилась, но природная вредность ответила:
— Нет!
— Провоцируешь? — подозрительно ласково вопросил Алекс.
— Ага, — не стала увиливать я.
— А не боишься? — он наклонился еще ниже, и теперь я ощущала его дыхание на губах.
— Неа, — я улыбнулась, нежно прикоснулась губами к кончику его носа и прошептала: — Я же знаю, что слово Алессандро Девелри нерушимо… Так что опасаться мне нечего.
— Вот как? — похоже, он получал не меньшее удовольствие от этой игры, чем я.
С другой стороны, я понимала, что в отличие от меня Алекс значительно лучше контролирует эмоции, — военный как-никак.
— Знаешь, Лика, — он вернул мне ласковый поцелуй в самую выдающуюся часть лица, — я не всегда был таким, как сейчас… Я больше скажу — мне приходилось быть беспринципным подонком, но все же ты права — я свое слово сдержу. Вот только…
— Вот только что? — переспросила я.
— Вот только сумеешь ли ты, моя наивная девочка, удержаться сама?
Ой, сам ты наивный. Я даже не смогла скрыть насмешливую улыбку, на которую Алекс отреагировал взметнувшейся бровью.
— Считаешь, что сумеешь сдержаться? — поинтересовался идеальный мужчина тоном демона-искусителя.
— Я в этом более чем уверена, — нагло ответила я, — особенно учитывая то, что стоит на кону.
Губы моего идеального мужчины растянулись в насмешливой улыбке, а затем Алекс совершил невероятную подлость… Алекс снял перчатки и снял рубашку! Легко так, совершенно спокойно и снова развалился в позе самодовольного самца… Вот гад! Взглянув на его полную осознания своей привлекательности рожу, я подумала и… приспустила лямочку платья. Левая бровь героя моего романа взметнулась вверх. Я улыбнулась и подтянула край платья вверх, придав ему длину по самое некуда. Теперь у него взметнулась и вторая бровь, зато на лице все еще блуждала наглая усмешка. Ха, я и не так умею! Очень медленно провожу ладонями от колен до бедер, наслаждаясь тем, как меркнет его усмешка… Да, теперь я в восторге.
— Жестоко, — заметил Алекс.
— Ты сам придумал правила игры. — Вот жестоко то, что он сейчас сделал, — потянулся за рубашкой. — А я только… Только домой хочу!
Внезапно Алекс стал серьезным, обнял меня за плечи.
