Падре Корца.
Томми помнил эти черные глаза на добром лице. Его слова были добрыми и тогда, когда он расспрашивал о его отце и матери, об ужасах того дня. Томми не был католиком, но, несмотря на это, ценил доброту преподобного.
Стоило ему подумать о родителях, на глаза тут же наворачивались слезы — но он прятал их в коробочку. Томми сам придумал эту коробочку, куда складывал свои лекарства от рака. Когда что-то причиняло ему нестерпимую боль, он откладывал это на потом. При его ухудшающемся здоровье и терминальном диагнозе,
[27]
Томми и представить себе не мог, что будет жить долго и вряд ли ему потребуется открывать эту коробочку.
Опустив глаза, он внимательно рассматривал свое запястье.
Теперь казалось, что так оно и будет.
Глава 12
26 октября, 18 часов 03 минуты
по местному времени
Масада, Израиль
Эрин опустилась на колени за саркофагом, закрыв уши руками, сразу, как только Джордан включил спусковой механизм взрывателя устройства С-4, закрепленного на стене. Взрыв буквально встряхнул все ее внутренности. Каменная пыль заполнила помещение. Посыпавшийся с потолка песок скользил по ее не прикрытой одеждой коже, словно тысячи мелких шустрых паучков.
После взрыва Джордан довольно сильно тряхнул ее и прокричал:
— Передвиньтесь отсюда!
Эрин не поняла, к чему такая поспешность, — ведь эхо от взрыва еще отдавалось у нее в ушах, мало того, оно становилось все сильнее. Она в изумлении смотрела на землю, качавшуюся под ней.
Еще один толчок.
Падре взял ее за другую руку и потянул к еще дымившейся стене. В ней зияло небольшое отверстие. Но оно было слишком маленьким.
— Помогите мне! — закричал Джордан.
Взявшись втроем, они выдернули сдвинутые, отделившиеся друг от друга блоки вдоль кромки стены. За образовавшимся в стене отверстием неясно маячил вырубленный в скале темный проход. Давным-давно люди пробили его, чтобы он выводил их куда-то, а сейчас для них переместиться хоть куда-либо было намного лучше, чем оставаться здесь.
Толчки становились все более угрожающими. Неустойчивая земля уходила из-под ног у Эрин и отбрасывала ее на стену.
— Скорее! — заорал Джордан, вытаскивая последний блок, после чего узкий лаз стал проходимым, хотя бы с трудом и впритык. — Всем уходить!
Прежде чем они смогли что-то начать, громоподобный раскат швырнул всех на пол.
Арочный потолок над их головами прорезала трещина.
Джордан вскочил на ноги, схватил Эрин и протолкнул ее в отверстие в стене. Пробираясь через него, она в кровь ободрала локти. Протащив через лаз ноги, посветила фонариком на Джордана.
— Сейчас вы, падре, — велел Джордан. — Вы тоньше, чем я.
Согласно кивнув, преподобный просунул голову в узкий проем, затем протащил свое тело; вкатившись в проход за стеной, стал на колени рядом с Эрин и сразу же обвел проход быстрым взглядом. Что он ожидал там увидеть?
Эрин снова повернулась к Джордану. Он приветствовал ее торопливой улыбкой. За его спиной весь потолок рухнул вниз одним большим куском, раскрошив на куски саркофаг.
Джордан бросился в проем. Просунув в него одно плечо, стал быстро протискиваться дальше. Лицо его побагровело от натуги. Усыпальница позади него продолжала рушиться, проседая под массой горы. Голубые глаза Стоуна встретились с ее глазами. Эрин поняла то, что они выражали. Он не сможет пролезть. Джордан кивком указал вперед в сторону темного прохода, давая понять, что она должна оставить его.
Внезапно до невозможности сильные пальцы Корцы ухватились за свободную руку Джордана и дернули ее с такой силой, что блоки по обеим сторонам лаза слетели со своих мест, освободив проход для тела. Джордан свалился на священника, задыхающийся, с лицом, выражающим что-то среднее между агонией и облегчением.
Корца поднялся и помог встать Джордану.
— Спасибо, падре, — Стоун учтиво пожал ему руку. — Хорошая работа, я даже и не пускал в ход второе плечо.
Священник жестом руки указал на темный, ведущий вниз проход. Перед ними был крутой спуск — лестница из грубо вырубленных ступеней. Гора продолжала сотрясаться, и им было ясно, что опасность еще не миновала.
— Пошли! — сказал он.
Эрин сейчас было не до возражений. Она бросилась вниз по туннелю, перепрыгивая через ступеньки, в слабеющем луче своего фонарика с трудом различая, куда поставить ногу. Гора продолжала сотрясаться. Эрин уже не ориентировалась, где право и где лево, где верх, а где низ. Она стремилась только вперед.
Оступившись, она подвернула правую лодыжку и упала бы, если бы падре не подтолкнул ее вперед и не взвалил ее тело себе на плечи, как это делают пожарные, когда переносят травмированных людей в безопасное место. Рука, обхватившая ее тело, была железной, перекатывание его мышц во время бега походило на поток расплавленной каменной массы.
Спустившись на один ступенчатый пролет перехода и оказавшись в более-менее безопасном месте, Корца внезапно остановился и поставил ее на ноги.
Переведя дыхание, Эрин ощупала лодыжку. Больно, но терпимо. Она направила вперед слабый луч своего фонарика. Луч уперся в стену, выложенную из известняковых плит и преграждающую дальнейший путь.
Джордан, догнавший их, прохрипел:
— Тупик.
18 часов 33 минуты
Рун провел рукой по плоской стене, преграждающей им дорогу, ощупал ее поверхность в поисках возможного выхода из этого смертельного тупика. Была уже ночь, но каменная кладка еще сохраняла остатки солнечного тепла.
Закрыв глаза, Рун представил себе крупный камень, который, будучи установленным в каком-то месте в стене, преграждал выход из туннеля. Он уже чувствовал, что в углах нижнего ряда кладки между блоками имеются зазоры.
Затем Корца, приложив ухо к грубой поверхности камня, прислушался к тому, что происходит в мире, расположенном по ту сторону каменной кладки. Затаив дыхание, он вслушивался в звуки, доносившиеся оттуда: мягкая поступь когтистой лапы по песку, еле слышное биение сердца шакала…
— Может, пойдем назад, падре? — спросил Джордан, его голос сопровождался гулким эхом. — Поищем другой проход?
Но этот американец, конечно же, знал, что никакого другого прохода не существует.
— Мы почти на свободе, — объявил Рун, выпрямляясь и поворачиваясь лицом к своим спутникам. — Это последнее препятствие.
