Инспектор Нил кивнул. Собравшись с мыслями, он настроился на
серьезную встречу и проник в крепость мисс Рэмсботтом. К своему удивлению, он
застал там мисс Марпл. Дамы мирно беседовали о пользе миссионерства.
– Я пойду, инспектор. – Мисс Марпл поспешно
поднялась со стула.
– Оставайтесь, мадам, я и не думал вас гнать, –
заверил ее инспектор Нил.
– Я пригласила мисс Марпл остановиться у нас в
доме, – сказала мисс Рэмсботтом. – Какой смысл выбрасывать деньги на
эту смехотворную гостиницу? Гнездо спекулянтов и мошенников – вот что такое
этот «Гольф». Весь вечер пьянствуют и режутся в карты. Пусть она поживет у нас,
в пристойном христианском жилище. По соседству с моей есть свободная комната.
После доктора Мэри Питерс, миссионерки, в ней никто не жил.
– Вы очень, очень добры, – поблагодарила мисс Марпл. –
Но, боюсь, не след мне поселяться в доме, где царит траур.
– Траур? Чушь собачья, – возразила мисс
Рэмсботтом. – Кто в этом доме может рыдать по Рексу? Или по Адель? Или вас
беспокоит полиция? Инспектор, у вас есть возражения?
– Ни малейших, мадам.
– Вот, пожалуйста, – подвела итог мисс Рэмсботтом.
– Вы очень добры, – повторила мисс Марпл. –
Тогда я позвоню в гостиницу и сниму заказ. – Она вышла из комнаты.
Мисс Рэмсботтом высокомерно обратилась к инспектору:
– Итак, что вам угодно?
– Я хотел просить вас, мадам, чтобы вы рассказали мне о
шахте «Дрозды».
Мисс Рэмсботтом внезапно издала резкий каркающий вскрик – он
означал смех.
– Ха! Докопались все-таки! Поняли мой намек. Ну и что
же вы хотите знать?
– Все, что вы найдете нужным рассказать мне, мадам.
– Рассказывать особенно нечего. Дело-то давнее… уж лет
двадцать минуло, а то и двадцать пять. Какая-то концессия в Восточной Африке,
что-то в этом роде. Мой зять отправился туда с неким Маккензи. Они вместе
разрабатывали прииски, и вскоре Маккензи умер от лихорадки. Рекс вернулся домой
и сказал, что эти прииски или концессия – уж не помню, как это точно
называлось, – не оправдали надежд. Больше я ничего не знаю.
– Подозреваю, мадам, вам известно кое-что еще, –
проявил настойчивость Нил.
– Все остальное – слухи. Вы, законники, насколько я
знаю, слухи не очень жалуете…
– Пока мы не в суде, мадам.
– Все равно мне нечего вам сказать. Родственники
Маккензи подняли бучу. Больше я ничего не знаю. Они уверяли, что Рекс околпачил
Маккензи. Околпачил, и я так считаю. Рекс был малый толковый, не шибко
совестливый, но закон не нарушал – на этот счет не сомневаюсь. Так что доказать
они ничего не смогли. Миссис Маккензи была женщина вспыльчивая. Заявилась сюда
и давай угрожать – я, мол, буду мстить. За то, что Рекс убил ее мужа. Глупая
мелодрама, чепуха на постном масле! По-моему, у нее с мозгами был непорядок –
вроде бы она вскорости попала в сумасшедший дом. А тогда притащила сюда двух
ребятишек, перепуганных до смерти. Вот, говорит, его дети, они вам отомстят,
когда вырастут, я их в таком духе и воспитаю. Что-то вроде этого. Шутовство
чистой воды. Ну, теперь уж точно все. Кстати, шахта «Дрозды» – для Рекса случай
совсем не уникальный. Он за свою жизнь помошенничал здорово. Покопаться в его
прошлом – можно много интересного найти. А как вы дознались про шахту «Дрозды»?
Нашли какой-то след, ведущий к Маккензи?
– Кстати, мадам, а что стало с этой семьей?
– Понятия не имею, – сказала мисс
Рэмсботтом. – Навряд ли Рекс действительно убил Маккензи, скорее всего,
просто оставил его умирать. Для Господа это одно и то же, а для закона – нет.
Если Рекс и согрешил, так вот ему наказание свыше. Жернова Господни мелют
медленно, только кары Божьей не избегнуть. А теперь ступайте. Все я вам
сказала, больше не приставайте с расспросами.
– Спасибо большое, вы мне рассказали много
важного, – поблагодарил инспектор Нил.
– И пусть эта Марпл поднимется ко мне, – крикнула
мисс Рэмсботтом ему вслед. – Легкомысленная особа, как и все, кто ходит в
англиканскую церковь, но хоть знает, как вести дела в приюте.
Инспектор Нил сел к телефону и позвонил сначала в
адвокатскую контору «Энселл и Уоррелл», а потом в гостиницу «Гольф». Вызвав
сержанта Хея, он объявил ему, что ненадолго отлучится.
– Мне нужно заглянуть в адвокатскую контору; после
этого я буду в гостинице «Гольф», если что-то срочное, найдете меня там.
– Хорошо, сэр.
– И узнайте все, что сможете, насчет дроздов, –
бросил Нил через плечо.
– Дроздов, сэр? – переспросил сержант Хей, совершенно
сбитый с толку.
– Да, именно так… меня интересуют не кусты, а дрозды.
– Вас понял, сэр, – заявил сержант в полном
недоумении.
Глава 17
1
Мистер Энселл оказался из тех адвокатов, которые и не думают
никого устрашать, их самих легко запугать. Совладелец маленькой и не особенно
процветающей фирмы, он вовсе не собирался отстаивать свои права, наоборот, был
готов всячески содействовать полиции.
Да, сообщил мистер Энселл, завещание для покойной миссис
Адель Фортескью составил он. Она заглянула к нему в контору за месяц с
небольшим до своей смерти. Просьба показалась ему несколько странной, но он,
естественно, оставил свое мнение при себе. В адвокатской практике всевозможные
странности – не редкость, и, разумеется, инспектор понимает, что такое профессиональная
этика, и так далее и тому подобное. Инспектор кивнул – да, он действительно все
это понимает. Он уже выяснил, что ранее ни миссис Фортескью, ни вообще кто-либо
из семьи Фортескью к мистеру Энселлу со своими делами не обращались.
– Ничего удивительного, – пояснил мистер
Энселл, – что с этим она не хотела идти к адвокатам ее мужа.
Факты, извлеченные из словесной шелухи, выглядели предельно
просто. Все, чем владела Адель Фортескью, после ее смерти целиком и полностью
отписывалось Вивиану Дюбуа.
– Но я полагал, – сказал мистер Энселл,
вопросительно глядя на Нила, – что отписывать ей особенно нечего.
Инспектор Нил кивнул. В момент составления этого завещания
так оно и было. Но с тех пор умер Рекс Фортескью, и Адель Фортескью
унаследовала сто тысяч фунтов. Примерно такая же сумма (за вычетом расходов на
похороны) принадлежала теперь Вивиану Эдварду Дюбуа.
2
В гостинице «Гольф» Вивиан Дюбуа, сильно нервничая, ждал
приезда инспектора Нила. Дюбуа уже совсем собрался уезжать, чемоданы его были
запакованы, когда инспектор Нил позвонил ему и попросил задержаться. Попросил
довольно вежливо, словно извиняясь за причиненное неудобство. И тем не менее
эта просьба была завуалированным приказом. Вивиан Дюбуа попробовал было
возражать, но потом смирился.
