— Дуглас? — ни секунды не колеблясь, весело переспросила
миссис Голд. — Они с миссис Чентри отправились взглянуть на стены старого
города.
— Ага, весьма любопытно. Эпоха рыцарей, турниры и прочее.
Вам тоже следовало пойти, моя дорогая.
— К сожалению, я опоздала, — сказала миссис Голд. Она вдруг
резко поднялась и, пробормотав какие-то извинения, поспешно направилась к дому.
Генерал Барнс удивленно посмотрел ей вслед и сочувственно
покачал головой:
— Очень милая малышка. Стоит десятка размалеванных матрон,
не будем уточнять, кого именно. Ха! А муж — дурак! Не понимает своего счастья.
Он еще раз покачал головой, потом встал и направился в дом.
Подошла вернувшаяся с пляжа Сара Блейк и услышала слова
генерала. Состроив вслед уходящему вояке гримаску, она упала в кресло и
защебетала:
— Милая малышка, милая малышка! Мужчины всегда стараются
оправдать таких вот простушек. На словах. И что мы видим? Размалеванные матроны
побеждают, даже глазом не моргнув! Грустно, конечно, но такова жизнь.
— Мадемуазель! — вдруг резко сказал Пуаро. — Не нравится мне
все это!
— Не нравится? Мне тоже. Впрочем, если быть честной —
нравится. Человек, гнусное создание, обожает несчастные случаи, громкие
скандалы и прочие неприятности, приключающиеся с его знакомыми.
Пуаро спросил:
— А где капитан Чентри?
— На берегу. К нему прицепилась Памела, это в ее стиле, вы
же знаете. Вот только она ему, похоже, не по вкусу. Когда я уходила, он был
мрачнее тучи. Вот увидите, впереди буря.
— Но кое-что мне все же непонятно… — пробормотал Пуаро.
— А что тут понимать? — сказала Сара. — Весь вопрос в том,
что грянет дальше.
Пуаро, качая головой, тихо пробормотал:
— Вы верно заметили, мадемуазель, меня очень беспокоит, что
грянет в грядущем.
— Как изящно сказано, — одобрила Сара и скрылась в доме.
В дверях она чуть не столкнулась с Дугласом Гол-дом. Вид у
него был явно довольный и в то же время он чем-то был слегка смущен. Он сказал:
— Здравствуйте, мосье Пуаро, — и застенчиво добавил:
— Я показывал миссис Чентри стену Крестоносцев. А Марджори
не захотела пойти.
Пуаро чуть приподнял брови, но даже если он и хотел прокомментировать
это сообщение, то все равно бы не успел — на террасу ворвалась миссис Чентри,
которая громко воскликнула:
— Дуглас! Розовый джин! Мне просто необходим глоточек
розового джина!
Дуглас пошел заказывать джин. Сияющая Валентина опустилась в
кресло рядом с Пуаро.
Увидев, что к ним направляется Памела и ее собственный муж,
она небрежно им помахала и крикнула:
— Тони, дорогой, хорошо искупался? Божественное утро!
Капитан Чентри не отозвался. Не удостоив супругу ни словом,
ни взглядом, он прошел мимо и, поднявшись по ступенькам, скрылся в баре.
Стиснутые в кулак руки капитана были прижаты к бокам, и это
усиливало его и без того заметное сходство с гориллой.
Красивый ротик Валентины Чентри, хотя его и портила
глуповатая гримаска, так и остался открытым.
— О-о… — растерянно протянула она, не зная, что сказать.
Памела Лайелл засияла от удовольствия, явно наслаждаясь
происходящим. Тщетно стараясь скрыть это, она уселась рядом с Валентиной Чентри
и поинтересовалась:
— Как провели утро?
— Просто великолепно. Мы…
Не дослушав ее ответа, Пуаро поднялся и тоже направился в
бар. Там он обнаружил мистера Голда, ожидающего, когда подадут розовый джин.
Его лицо пылало и было растерянным и злым.
— Этот человек — просто грубиян! — выпалил он, увидев Пуаро,
и кивнул на удалявшегося капитана Чентри.
— Вполне вероятно, — заметил Пуаро. — Да, вполне. Но les
femmes
[9]
любят грубиянов, не забывайте об этом!
Дуглас проворчал:
— Не удивлюсь, если узнаю, что он отвратительно с ней
обращается.
— Может, ей это и нравится.
Дуглас Голд озадаченно посмотрел на него, взял свой джин и
вышел.
Эркюль Пуаро сел на табурет у стойки и заказал sirop de
cassis
[10]
. Пока он, покряхтывая от удовольствия, неторопливо его потягивал,
явился капитан Чентри и в один присест проглотил несколько порций розового
джина.
Потом, неизвестно к кому обращаясь, злобно выкрикнул:
— Пусть не надеется, что от меня ей удастся избавиться так
же легко, как от тех безмозглых кретинов. Я получил ее и отдавать не собираюсь!
Никому другому она не достанется — только через мой труп.
Он швырнул деньги на стойку, развернулся на каблуках и вышел.
Глава 3
Три дня спустя Эркюль Пуаро отправился на гору Пророка. Это
была спокойная и приятная поездка; дорога вилась среди золотисто-зеленых пихт,
взбираясь все выше и выше, уводя от мирской суеты и размолвок. Машина
остановилась возле ресторана. Пуаро вышел и отправился побродить по лесу. Через
некоторое время он забрался на вершину, и ему казалось, что он очутился на
вершине мира. Далеко-далеко внизу искрилось ослепительно синее море.
Здесь он наконец-то отдохнет, отрешится от земных забот! Аккуратно
свернув пальто и положив его на пенек, Эркюль Пуаро сел.
— Несомненно, le bon Dieu
[11]
знает, что делает. Но что
касается людей — отдельные его творения все же очень странны. Eh bien
[12]
,
теперь попробую забыть обо всех здешних сложностях, — размышлял Пуаро.
Он огляделся. К нему торопливо приближалась невысокая
женщина в коричневом костюме. Это была Марджори Голд, на сей раз оставившая
всякое притворство. Ее лицо было мокрым от слез.
Все пути к отступлению были отрезаны. Она подошла вплотную.
— Мистер Пуаро, вы должны мне помочь. Я так несчастна,
просто не знаю, как мне быть! Что мне делать? Что делать?
Она смотрела на него безумными глазами. Ее пальцы вцепились
в рукав его пиджака. Но что-то в лице Пуаро встревожило ее и она слегка
отпрянула.
