Лиерия внимательно слушала графа и напряженно обдумывала ситуацию, а заодно и то, что граф оказался неплохо осведомлен в военных вопросах.
– В таком случае, – заговорила княжна, – королю Игмалиона будет даже выгодно образование анклава на Дорском полуострове при условии, что его руководство сможет взять под контроль местную знать и обеспечить исполнение игмалионских законов.
После этой фразы весь совет воззрился на Лиерию.
– Мне казалось, что до сих пор речь шла лишь о восстановлении княжеского правления на территории Дойна? – осторожно осведомился один из аристократов. – Однако теперь вы говорите про весь Дорский полуостров.
– Между прочим, согласно истории, территория княжества распространялась на весь Дор и нынешние Северные Пустоши, даже если не считать территорий, ушедших под воду, – саркастически усмехнулась княжна.
Многие члены совета недоуменно покачали головами.
– Вы бы еще вспомнили границы до разделения на каверны! – с издевкой произнес керни.
– Возможно, придется вспомнить и это, – улыбнулась Лиерия. – В запретных городах, по словам Мелианора, сохранились некоторые манускрипты, восходящие еще к тем временам, а согласно пророчествам недалек тот день, когда границы каверн исчезнут, и мир снова станет единым.
Аристократы зашушукались и зашумели. Княжна прикрыла лицо рукой, кажется, она в запале опять кое-что рассказала преждевременно. В этот момент Лиерия почувствовала прикосновение к своему локтю и шепот графа:
– Не обращайте внимания. Им стоит призадуматься.
Она кивком поблагодарила графа и вновь заговорила:
– Стоит еще вспомнить о том, что мятеж начался не сам собой, его спровоцировало некое чуждое воздействие, но и «чудом», прекратившим его, явилось вмешательство одного из настоящих магов большой силы. Это скажет вам почти любая истинно ведающая. Поэтому, если кто-то слышал о Временах, то пусть решает, куда ему идти и с кем быть.
– Судя по тому, что в Игмалионе существует Академия магии, сильных магов там достаточно. При их помощи даже местные жрецы и маги не смогут помешать нам навести порядок на полуострове, – добавил граф Л’Гори.
После этого совет прервался, утонув в общем шуме, вызванном обилием информации для размышления. Несказанно обрадованная этим княжна, позвав графа, вышла из комнаты. Они покинули особняк и направились вниз по улице.
– Мелианора удалось найти… – печально начала Лиерия, комкая в руках вышитый платок. – После ухода отца и брата, как мы и предполагали, он поселился в одном из заброшенных поселений в глубине Стайского хребта. И с тех пор жил там, почти не общаясь с людьми. Мелианор был очень рад встрече со мной и рассказал много интересного. Но брат совсем не понял меня и наотрез отказался от княжеского престола! Он маг, он философ, он изучает движение планет! Но на мое предложение занять место отца, поскольку Энелион на это не способен, Мелианор ответил: «Мне неинтересны дела людей. Хотя, если возникнет серьезная необходимость, я окажу поддержку тому, кто станет князем».
– Насколько он понял сложившуюся ситуацию?
– Я не стала говорить об этом на совете, но Мелианор твердо убежден, что князем должен стать не он.
– А кто же?
– Энели.
– Но почему?
– Я тоже спросила его: «Почему?!» Брат туманно пояснил, что пока о многом говорить рано, но вскоре все откроется само.
– Он посчитал нужным скрыть нечто важное даже от вас?
– Мне показалось, что он все время смотрел на меня сверху вниз, как на несмышленую сестренку.
– Княжна, но вы же сами не раз говорили, что некоторые вещи не стоит оглашать раньше времени. Причем не только из-за того, что они могут быть не поняты или неверно истолкованы.
Лиерия как ведающая прекрасно понимала, что сказанное может быть правдой, но сейчас ею руководила обида.
– Граф, – Лиерия пристально посмотрела собеседнику в глаза, – мне не без оснований кажется, что вы и сами не торопитесь открыться даже мне!
Граф кашлянул, но тут же улыбнулся, этого вопроса давно следовало ожидать от молодой ведающей, несмотря на талисман, слегка прикрывающий его от видения. Королевский топаз, прикрывавший более надежно, он передал сыну в надежде на помощь с юга.
– Что вы имеете в виду?
– Вы не совсем тот, за кого себя выдаете, – с легкой улыбкой сообщила Лиерия. – Я не знаю, существовало ли в Дойне графство Гори, зато мне чем-то знакомо ваше лицо. Кажется, я видела вас в детстве, в обществе моего отца.
Граф усмехнулся:
– Вы умеете находить правду. Да, на самом деле, графства Гори на территории Дойна нет, есть баронство Гори в приграничных с Дойном дорских землях. Это вотчина одного моего старого друга. Мало кто слышал об этом клочке земли в предгорьях. После войны барон Л’Гори скрыл мое происхождение и оформил новые документы, рискуя жизнью. Ленарио Л’Гори уже нет на белом свете, поэтому я взял эту фамилию в память о друге.
Княжна молчала, и граф после секундной паузы продолжил:
– Мое настоящее имя Эглиолен Лари, оно наверняка вам знакомо. Наступают сложные времена, и я готов приложить все усилия к тому, чтобы справедливость восторжествовала.
– Как и прежде… – эхом отозвалась княжна, на ее глаза навернулись слезы восторга и облегчения.
Лиерия думала, что готова услышать любую правду, но она ошиблась. Эглиолен Лари являлся одним из самых верных соратников ее отца и не уронил своей преданности и чести до самых последних дней, пока о нем было что-либо известно. Этому денери можно доверять во всем. Почти угасшая надежда на лучшее вспыхнула с новой силой. Княжна как девчонка бросилась на грудь Эглиолена, и слезы потекли из ее глаз. Редкие прохожие с удивлением смотрели на странную пару, а потом делали вид, что ничего не происходит.
В узкой каменной келье маленького храма богини Слова и Речи, затерявшегося среди горных отрогов на западе Дора, абсолютно седой жрец подрагивающими от старости руками в который раз перелистывал книгу пророчеств, сделанных его предшественниками и различными предсказателями. Все пророчества были заботливо записаны в пухлый том согласно последовательности предсказанных событий. Некоторым предсказаниям исполнилась уже не одна тысяча лет, и в памяти людей не сохранилось даже скудных воспоминаний о тех временах, а пророчества продолжали жить и будоражить умы. За свою жизнь старик не единожды прочел этот том от корки до корки и каждый раз в самом конце упирался в очень короткое пророчество, которым и завершалась книга:
«Миры вращаются. Все возвращается вновь. Вернется то, что ушло, и те, что ушли вслед за ним. Древний враг восстанет из руин, и откликнутся на призыв те, чьей судьбой станет спасение всего живого».
Старый жрец снова перечитал последние строчки и отложил книгу. Сколько раз он пытался понять их значение, но осознание не приходило. Непонятным оставалось даже то, о каком древнем враге речь. А книга на этом тексте заканчивалась. По неизвестной причине запись пророчеств в этом томе не была продолжена, хотя еще оставались чистые листы. Древние могли начать новый том, поскольку существовали и другие сборники предсказаний, но порой возникало тревожное ощущение, что развитие мира целиком зависит от того, как исполнится последнее пророчество. Продолжится ли жизнь после этого или лист навсегда останется чистым – зависит только от тех, кто откликнется на призыв о спасении.
