Мелианор видел, что ему даже говорить трудно, и готовился к работе.
– «Белое небо, белое солнце, Белые птицы крыла распахнули…» – Денери речитативом, как это обычно делают ведуньи, читал одно из древнейших заклинаний, которое само вспомнилось в этот час.
Как настоящему, а в наименовании людей истинному магу ему для работы не требовались словесные формулировки, но это заклятие служило обращением к определенным силам и создавало особое магическое поле. Эталиар слегка удивленно поглядывал на мага, но ни словом, ни жестом не нарушил его действа.
Вытянув руки вперед и развернув их ладонями к небу, Мелианор продолжал:
– «Игристым вином светлых сумерек полночь вольется по жилам, и сгинет нерода
[29]
, осыплется пеплом, развеется ветром, смешается с морем и сгинет навеки, расстанется с жизнью!..»
Он еще долго говорил, развернув через некоторое время левую руку ладонью вниз над плечом Эталиара, а потом и правую. На последних словах заклятия маг-денери призвал белый Огонь Жизни. Ослепительное белое пламя рванулось откуда-то сверху через его руки, и он сам стал столбом белого пламени. Мелианор даже не смог закричать – перехватило дыхание, зато услышал вскрик ’але. Глаза мага почти не видели, однако он осознавал, как неведомое зло, проникшее в Эталиара, не выдержав напора, сначала нехотя стало покидать облюбованное тело, а затем, почуяв подвох, рванулось, но тут же вспыхнуло и перестало быть, даже не успев обрести устойчивую форму.
Мелианор обессиленно осел, едва не придавив своего пациента. Удивленный Эталиар, аккуратно высвободившись из-под тела мага и уложив своего целителя на его же плащ, с изумлением ощупывал себя, оглядывался вокруг, не веря своим глазам и понимая, что мучительное и тлетворное наваждение покинуло его. Только заметная слабость напоминала о страшном прошлом.
Сейчас нужно было отдохнуть. Эталиар постелил свой плащ, передвинул Мелианора, прижался к нему, чтобы согреть своим теплом, и, укрывшись плащом вместе с ним, провалился в забытье. Что ж, если молодой маг-денери спас его жизнь и избавил душу от неведомого зла, – путь Эталиара теперь рядом с ним.
На следующий день мелкий нудный дождь все так же продолжал моросить. Мелианор чувствовал себя разбитым, но тут же тщательно проверил нового знакомого. Следов былой напасти почти не осталось, однако он повторил обряд в упрощенном варианте, чтобы быть полностью уверенным в результате.
’Але, еще раз обследовав холм, нашел грот, где они и провели три дня, пока не набрались сил. Сначала молодые люди почти не разговаривали – слишком неожиданной оказалась их встреча и последовавшие за ней события. Эталиар заговорил первым.
– Куда ты направлялся, когда мы встретились? – немного смущаясь, спросил он. – Теперь я здоров и мог бы сопровождать тебя, если ты не решишь иначе.
Мелианор с удивлением посмотрел на молодого ’але, за эти дни он не то чтобы не вспоминал об изначальной цели пути, но она как-то отступила на второй план из-за неожиданных событий.
– Я шел на север. Где-то там наши предки сражались с древним злом. Думал, что найду кого-то, кто сможет мне помочь разобраться в его сути и в том, что ждет этот мир. Но я встретился со всем, что искал, гораздо раньше.
Эталиар удивленно вскинул брови:
– Ты искал то, с чем встретился я?
– То, что проникло в тебя, было лишь частью того, о чем повествуют древние легенды.
– Но этого оказалось достаточно, чтобы едва не привести меня к полной гибели! Стоит ли искать все остальное?!
Мелианор вздохнул:
– Если бы ты знал, с чем столкнешься, то мог бы не допустить того, что случилось. Хотя зло коварно, и я не буду утверждать, что мой поиск безопасен.
– Но ты собираешься продолжить его?
– Да.
– Тогда я последую с тобой, если не прикажешь тебя оставить.
На этот раз пришел черед удивиться Мелианору:
– Я не держу тебя, ты свободен. Я выполнил свой долг перед жизнью, и ты ничем мне не обязан.
’Але покачал головой, он был совсем не согласен с этим.
– Но, если ты хочешь, мы можем пойти вместе, – закончил маг-денери.
– Тогда я пойду, – упрямо наклонил голову Эталиар и стал проверять перевязь меча.
На следующее утро они выступили в путь.
Халег не спеша шел по одной из улочек городка и немного нервничал. Улицы городков южного Дора были порой настолько узки, что напоминали трещины в скалах, грозящие обвалом в любой момент. Вот, например, на этой в некоторых местах он мог коснуться стен на противоположных сторонах улицы, просто разведя руки в стороны. Где-то здесь виконт должен был встретиться с той, кто покажет ему дальнейший путь, как сказала юная ведающая, ставшая подругой Лерики.
Внезапно где-то впереди раздался женский крик:
– Пощадите меня!
Из проулка навстречу ему выбежала невысокая женщина в развевающемся сером балахоне и, увидев Халега, остановилась. Ее глаза расширились, и с криком: «Да-нери, примите и защитите меня!» – она бросилась перед ним на колени, склонив голову.
Откуда-то из-под ее одежды выпал продолговатый предмет знакомых молодому человеку очертаний, но женщина его тут же подобрала. Мгновение Халег с удивлением смотрел на склоненную голову женщины с такими же пепельными волосами, как у него, разве что более светлыми, а сознание тем временем подсказывало, что продолговатый предмет являлся таким же жезлом, как и лежащий у него в кошеле.
– Принимаю! – машинально произнес виконт.
И тут же из-за поворота выскочил слегка запыхавшийся высокий мужчина с обнаженным клинком в руке, его волосы были темными с пепельным оттенком, но в этот момент они показались Халегу скорее грязными. Виконт положил руку на рукоять меча, и тот с шелестом покинул ножны. Тем временем женщина отползла по брусчатке улицы немного за спину молодого человека и затихла.
– Где эта шлюха и воровка?! – выкрикнул взбешенный мужчина, шаря глазами по сторонам.
И тут его взгляд уперся в длинный клинок Халега, перегораживающий улицу.
– А ты что…?! – Незнакомец было выругался, но осекся, переведя взгляд на лицо виконта.
Он откровенно не ожидал подобной встречи в этом месте.
– Простите! Но эта женщина украла жезл одного из братьев и, не имея на это никакого права, воспользовалась им!
– И за это вы хотите ее убить?! – Халега медленно начала заливать холодная ярость.
Незнакомец что-то почувствовал, но по инерции продолжил:
– Подстилка должна знать свое место!
