Отправлять же армию под началом очередной бездари было чересчур опасно. Не только он знал цену этим командирам, знали ее и другие. Еще одно поражение – и начнутся волнения в самой стране. Любовь и одобрение черни непостоянны, сегодня они кричат о республике и мудрости членов совета, завтра его же обвинят в бесконечных поражениях. Разумеется, эти умные командиры в прошлых войнах находились подле командующих и высказывали свои советы, вот только те, переполняемые спесью, не прислушивались к их словам и раз за разом приводили армии к поражениям.
Наконец договорились о том, каким именно образом можно добиться победы, имея командующих, устраивающих совет. У Несвижа есть одно слабое место, и если ударить по нему, то королевство само погрязнет в междоусобице, а Загросу останется лишь прийти и сорвать плод, который сам уже будет готов упасть к ним в руки. Король Гийом все еще не имеет наследника. Две его дочери являются скорее яблоком раздора, нежели символом стабильности. Если убить короля, то непременно начнется грызня за трон.
Нужно будет немного выждать, позволяя грызущимся посильнее вцепиться в глотку друг другу. Когда противоречия достигнут максимума и даже общая беда не сможет объединить ставших врагами, республика нанесет свой удар.
Безусловно, с ним никто не делился планами совета. Он простой инструмент в этой политической игре, которому отводится немаловажная роль, но все же только как оружию. Просто он далеко не глупый от природы человек и может предугадать, к каким именно последствиям приведет то событие, до свершения которого осталось совсем мало времени.
Крамольные мысли не прошли бесследно. Каждый раз, когда он начинал думать подобным образом, это отзывалось сильной головной болью. Все его существо начинало противиться этим думам. Он словно раздваивался. Одна его часть понимала, что все это правда, вторая призывала к слепому служению республике, в помощь ей тут же выступал такой побудительный мотив, как головная боль. Средство от этой муки было очень простым: прекрати плохо думать о республике, совете и советниках, и все наладится.
В последние годы он довольно часто испытывал этот недуг. Причиной являлось то, что он никак не мог понять поступок генерала Варена и простить совет, подтолкнувший его к этому действию. Правда, думая об этом, он пил, пил много. Затуманенный винными парами разум меньше подвергался воздействию чар, и он мог думать обо всем этом с относительной легкостью. Но сегодня под рукой не было вина, да и нельзя – ему нужна твердая рука. Он попытался сосредоточиться на выполнении задания, продумать еще раз все возможные действия. Это помогло отвлечься, и головная боль отступила.
Осталось совсем немного. Вот появились всадники. Они движутся широким веером, осматривая окрестности. Это охрана. Король всегда охотился в последний день недели и именно в этом лесу. Конечно, выследить его – не такая уж простая задача. Вот уже месяц убийца выходит на охоту одновременно с королем, но до сих пор удача обходила его стороной. Если не удастся подстеречь дичь и сейчас, то придется лезть во дворец, чего очень не хотелось бы, ведь это куда труднее и опаснее. Но мысль об опасности прозвучала неким отголоском и была безжалостно отброшена. Интересы республики превыше всего. Боги, как он мог так вляпаться?!
– Ваше величество, не уверен, что эта новая привычка, которую легко просчитать, способствует вашей безопасности. Я просто не в состоянии обеспечивать вашу защиту в таких условиях. Лес слишком велик, и я не могу поставить у каждого дерева по охраннику.
Они ехали рядом, в окружении гвардейцев, державшихся немного в отдалении, чтобы не уловить сути разговора. В лесу слышался время от времени поднимающийся лай, но чуткое ухо привычного к охоте короля безошибочно определяло, что пока поднимается мелкая дичь, которая его не интересует. Пусть за ней гоняются его придворные. Он помчится вперед, когда свора обнаружит достойную крупную дичь. Определить это достаточно просто – лай собак значительно изменится.
– Ты что, дядюшка Жерар, хочешь лишить меня единственного развлечения? Какая же тогда дичь усидит в таком лесу?
– Если бы вы пообещали хотя бы придерживаться одного маршрута…
– Это уже не охота. Не брюзжи, дядюшка. Такие выезды позволяют мне расслабиться и очистить голову. Здесь, в этом лесу, думается особенно хорошо. Ладно, к делу, старый ворчун, пока собаки не взяли след. Она отбыла?
– Да, ваше величество.
– С сыном?
– Да, ваше величество.
– И как это воспринял барон?
– Разумеется, был очень недоволен, но, как вы и предполагали, против поездки и слова не сказал… само собой, баронессе.
– Значит, теперь я понял этого человека. Это хорошо. Он мне еще понадобится, как в политике, так и для пополнения казны.
– Вам пришлись по вкусу его задумки с этими ма-ну-фак-ту-рами?
– Плевать, как они называются, главное, что это работает и приносит большую прибыль. Подумать только, мы получаем из Авене четвертую часть всех арбалетов, закупаемых по всему королевству, и такое же количество стрел и болтов! А ткани… Просто уму непостижимо, как там умудряются производить столько товаров. И ведь качество просто великолепное.
– Вы стали так много времени уделять делам казначея, ваше величество, что…
– Эх, дядюшка, дядюшка! – перебил Жерара король. – Неужели ты не знаешь, на что способно золото?
– Мне ли не знать.
– То-то и оно, что знаешь. А будь у тебя больше средств, нежели просто для поддержания повстанцев в Кармеле, что бы ты сделал?
– Направил бы их прямиком в загребущие руки членов совета Загроса.
– Вот видишь, мы мыслим одинаково. А Авене нашел способ зарабатывать много за счет не столь высокой цены и большого оборота. Похоже, наше родовое баронство все же нашло достойного хозяина, сумевшего поднять его, при этом не выказывая особой воинственности.
– Ну, мирным барона не назовешь…
Замереть, так чтобы королевская охрана не смогла его почуять. Но главное – это собаки. У каждого всадника на поводке пес с весьма чутким обонянием. Но кто сказал, что их чутье более тонкое, чем у тварей из Диких земель? Охотник знал толк в том, как именно можно обмануть животных.
Всадники миновали дерево и начали отдаляться. Ага. Вот и король. Не один. Рядом с ним какой-то очень высокий рыцарь. До цели – порядка трехсот шагов, лица не рассмотреть, но этого и не требуется. Не так много найдется людей с такой статью, да еще и подле короля. Значит, Несвижский Пес. Может, стоит все перенести? Нет, не получится. Все его существо восстает против этой мысли и требует немедленных действий. А как же иначе, ведь получен приказ убить короля любой ценой, даже если для этого придется умереть. Он и рад бы прислушаться к благоразумию, ведь король всегда охотится в этот день и в следующий раз, скорее всего, будет не с бароном Гатине, но он не может противиться чужой воле, впечатавшейся в его сознание.
А потом, этого момента он ждал целый месяц. Терять еще столько же времени? Опять в голове лишь одна мысль: выполнить приказ. Плевать на благоразумие, он должен повиноваться. Наконец он соглашается с этой необходимостью, и чужая воля, вложенная в его сознание, отступает вместе с начавшей подступать головной болью, предоставляя ему возможность полностью использовать свои способности. Что ж, он вроде все продумал. Да, появление в поле зрения Несвижского Пса не входило в его планы, но так даже интереснее. Он все предусмотрел и тщательно подготовился, посмотрим, удастся ли противостоять тому, кто в тайных делах собаку съел. Снова крамольная мысль о переносе покушения, и снова как тисками сдавливает чужая воля.
