– Значит в вашей паре расчетчик – ты?
– Верно. Теперь, я тебе кое-что расскажу, а потом мы
пойдем и проверим. Независимо от того, что мы обнаружим, мы узнаем нечто новое,
что продвинет нас немного вперед.
– Конечно, я пойду с тобой.
– Хорошо. Мои расчеты показывают, что один из возможных
центров проявления – развалины вон той церкви, рядом с местом, которое Граф
своим сделал жилищем. Не знаю, случайно или нарочно. Но в обоих случаях это
означает, что мы можем проверить его в дневное время. И нам лучше заняться этим
сейчас, раз потом его будут охранять цыгане.
– Что именно ты хочешь проверить?
– Я хочу, чтобы ты проскользнул вниз и посмотрел,
годится ли это место или оно слишком разрушено, чтобы быть нашим центром. Я
останусь на страже снаружи и дам тебе знать, если кто-нибудь появится.
– Сделаю, – прошипел он. – Давай приступим.
Мы двинулись в путь.
– И еще тебе придется напрячь воображение. Место может
неважно выглядеть, но если его легко расширить усилиями нескольких человек с
ломами и лопатами, скажи мне.
– Означает ли это, что Ларри Тальбот – игрок?
– Не имеет значения, – ответил я. – Это один
из вариантов центра.
– А другие какие?
– Давай не будем жадничать, – сказал я.
Мы пересекли лес. Когда вышли на поляну, там не было никаких
цыган. И вообще никого.
– Сначала проверь склеп, – сказал я. – Ты
заставил меня усомниться, использует он его или уже нет.
Шипучка скользнул в отверстие. Немного погодя он вернулся.
– Он там, – сообщил он, – и Игла тоже. Оба
спят.
– Хорошо. Порядок. Теперь проверим церковь.
Я походил вокруг, принюхиваясь к ветру, следя за деревьями.
Никого не было поблизости, никто сюда не шел.
Через короткое время появился Шипучка.
– Нет, – сказал он. – Это совершенная
развалина, забитая пылью и обломками камней. Ничего не сохранилось. Нам
пришлось бы начать все сначала и выстроить ее заново.
Я подошел к отверстию, протиснулся как мог далеко вперед.
Оно быстро сужалось до размеров трещины, по которой только что прополз Шипучка.
– Насколько далеко ты продвинулся вглубь по этой
трещине?
– Футов на десять. От нее отходят два боковых хода. Оба
гораздо короче.
Похоже, ему можно было верить, я сам видел.
– Итак, что это значит? – спросил он.
– Это не то место, – ответил я.
– Тогда где же оно?
Я быстро соображал. Мне не нравилось делиться знаниями с
конкурентами. Но в таком случае один реальный факт мог увести не туда, и,
раньше или позже, он все равно это узнает.
Я попятился назад из отверстия, повернулся к лесу.
– Викарий Робертс хорошо маскируется под фанатичного
церковника…
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Шипучка.
– Он – игрок.
– Ты шутишь!
– Нет. Он устраивает полночные службы Древним Богам
прямо там, в церкви.
– Викарий?!
– Проверь сам, – предложил я ему.
– Как это влияет на схему?
– По моим расчетам, если считать викария и не считать
Ларри Тальбота, то дом викария и церковь оказываются в центре схемы.
Разумеется, это не окончательно, если Граф перемещается, но так это выглядит в
данный момент.
– Викарий… – повторил он.
Мы вошли в лес.
– Итак, – через некоторое время произнес
он, – если у Графа есть дом в другом месте или даже два, то нам надо
узнать, образовались ли они до или после смерти Луны.
– Да, – согласился я. На этой точке все застыло.
Смерть, перемена жилища, уход игрока – все это смещало схему
только до наступления новолуния. После него мы могли убивать друг друга или
передвигаться, как пожелаем, не нарушая общей геометрии. – Если бы нашелся
способ заставить Иглу говорить, мы могли бы узнать.
– Гм, – произнес Шипучка.
Мне пришло в голову, когда мы пробирались под деревьями, что
я мог ошибиться, и я только что дал ему правильную информацию. Но мне казалось,
что сам факт присутствия Ларри, – наряду с тем предвидением, о котором он
говорил, – оказывает слишком большое влияние на Игру, чтобы не считать его
игроком, независимо от того, собирает ли он ингредиенты, плетет ли заговоры для
поединка, защитные заговоры, открывающие или закрывающие – или не делает всего
этого. Если его включать, вместе с викарием, – это должен быть тот старый
пасторский дом, а не церковь. А многократно перестроенный дом выглядел так, что
вполне мог скрывать где-то в глубине часовню или нечто такое, что было когда-то
часовней.
Кроме того, было бы действительно неплохо открыть истинное
лицо викария. Другие начнут прилагать усилия, чтобы сорвать его планы, когда о
нем пойдет слух.
– Так как насчет наблюдения за перемещениями
Графа? – спросил я.
– Давай пока не будем торопиться, Нюх, – прошипел
он. – Пока нет необходимости посвящать в это остальных. У меня есть
гораздо лучшая идея, как узнать о делах Графа.
– Даже в присутствии этих цыган?
– Даже так.
– Что у тебя на уме?
– Позволь мне самому этим заняться, денек-другой.
Обещаю, что расскажу тебе все потом. Действительно, это было бы неплохо. Думаю,
ты лучший расчетчик, чем Растов.
– Ладно. Мы не станем торопиться.
Мы расстались на опушке леса, он свернул налево, я –
направо.
Я вернулся обратно к себе домой, быстро сделал обход,
убедился, что все в порядке, и снова ушел из дому.
Легко было идти по следу цыган, потому что они двигались по
дороге до самого места своего назначения. Им оказалось поле возле дома Ларри. Я
лежал, затаившись, час или два, и наблюдал, как они разбивали шатер. Ничего
существенного не узнал, но зрелище было красочное.
Потом я услыхал какие-то звуки на дороге и переключил
внимание. Старомодный экипаж, запряженный двумя усталыми на вид лошадьми,
приближался ко мне. Я не смотрел на него, пока он не замедлил ход и не свернул
к дому Ларри Тальбота.
