На викарии был надет темный плащ, который при каждом его
движении издавал шуршание, похожее на свист. Он не скрывал того факта, что
викарий – низенький и толстоватый человечек, и никак не усиливал и не уменьшал
впечатление угрозы, исходившей от него. Она была в его лице, в напряженном
выражении контролируемой одержимости. Двойное отражение луны плясало в его
очках.
От их совместных усилий гибельный костер разгорелся до
внушительных размеров. Викарий первым что-то бросил в него, маленький сверток,
который затрещал и вспыхнул синим пламенем. Я принюхался. В нем были травы,
которые мне уже раньше встречались. Моррис добавил еще два свертка, в которых,
как я почувствовал по запаху, лежали кости. Джек прибавил очень маленький
пакетик, давший зеленую вспышку. Я швырнул в огонь кое-что от себя, вместе с
помеченной мною палкой. Луна полностью выскользнула из-за облаков.
Викарий подошел и пристально посмотрел на надпись, даже не
взглянув на падчерицу. Потом попятился назад, повернулся направо, сделал
несколько шагов, остановился, снова повернулся к камню. Слегка сдвинулся в
сторону, затем провел по земле линию каблуком башмака.
– Я расположусь здесь, – заявил он, бросив взгляд
на Джека.
– Возражений не имею, – сказал Джек. – Ваши
сторонники станут справа от вас, полагаю?
– Именно так я и задумал. Моррис здесь, Маккаб справа,
потом Джил, – сказал он, делая соответствующие жесты.
Джек кивнул, и как раз в этот момент по лику луны скользнула
темная тень. Через несколько секунд с неба упал Ночной Ветер и сел на груду
хвороста.
– Привет, Нюх, – сказал он. – Не хочешь
перейти на нашу сторону?
– Нет, благодарю. А ты?
Он проделал одно из своих странных вращательных движений
головой.
– Думаю, нет, особенно когда перевес на нашей стороне,
во всех отношениях. Вскоре прилетела Текела, с карканьем приземлилась викарию
на плечо.
– Приветствую, Ночной Ветер, – сказала она.
– Доброй тебе Игры, сестра.
Текела посмотрела на меня и отвела взгляд. Она ничего не
сказала. Я тоже. Все подбросили в костер еще хворосту и еще ингредиентов.
Наконец в костер положили пару довольно больших поленьев. Разноцветные язычки
пламени заиграли вокруг них, и вскоре поленья потемнели и на их поверхности
заплясали огоньки. До меня доносилась смесь разных запахов по мере того, как в
костер летели порошки, кости, травы, куски плоти – как человеческой, так и
всякой другой. Туда же вылили несколько флаконов жидкости, отчего пламя
пригасло и потянулись тяжелые, ползучие полосы дыма вслед за короткими яркими
вспышками. Мне показалось, что в треске я различаю начинающийся на уровне
подсознания шепот.
Я услыхал шаги Джил, поднимающейся по северному склону,
задолго до ее появления. Когда она появилась, еще несколько мгновений ее почти
невозможно было различить на фоне ночи, потому что одета она была в черный плащ
с капюшоном поверх длинного черного платья. Она казалась выше, стройнее; на
руках она несла Серую Метелку, но опустила ее на землю тотчас же, как вышла на
ровное место.
– Добрый вечер, – сказала она всем сразу. Все
четверо мужчин ответили.
– Привет, Нюх, – сказала Серая Метелка, подходя ко
мне.
– Костер уже хорошо горит.
– Да.
– Как видишь…
– Ваш протест не приняли во внимание.
– Ты нашел Ларри?
– Нет.
– Плохо!
– Есть запасной план, – сказал я, и как раз в этот
момент к нам приблизился Ночной Ветер, чтобы поздороваться с Серой Метелкой.
У меня возникло сильное желание завыть на луну. Это была
такая подходящая для вытья луна. Но я сдержался. До меня донесся аромат
благовоний. Джил только что начала бросать в костер свертки. Луна подплыла
ближе к середине небосвода.
– Как мы узнаем, что пора начинать? – спросила у
меня Серая Метелка.
– Когда сможем разговаривать с людьми.
– Конечно.
– Как твоя спина?
– Теперь уже в порядке. Ты выглядишь полным сил.
– Со мной все хорошо.
Некоторое время мы смотрели в огонь. Положили еще одно
полено и еще несколько свертков. Запахи смешались в сладкий, соблазнительный
букет. Теперь языки пламени взлетали выше, все время меняли цвет, мелькали на
ветру. В них иногда возникали резкие, звенящие музыкальные звуки, возникали и
пропадали за порогом слышимости голоса. Когда я отвел взгляд от костра, мое
внимание привлек новый источник света. Надпись начала светиться. Луна над
головой достигла середины небосвода.
– Джек, ты меня слышишь? – позвал я.
– Ясно и отчетливо, Нюх. Добро пожаловать в лунный
свет. Что у тебя на уме?
– Просто проверяю время, – ответил я.
Внезапно, одновременно заговорили Ночной Ветер с Моррисом и
Маккабом, Текела с викарием.
– Полагаю, уже пора занять свои места, – сказала
Серая Метелка.
– Пора, – отозвался я.
Она пошла за Джил, которая бросала последний сверток в
огонь. Теперь воздух над разноцветными языками пламени дрожал и искажал
перспективу, будто костер горел одновременно в нескольких местах, и в дрожащем
воздухе прямо над ним можно было уловить мелькающие изображения некоторых из
этих мест. Откуда-то с северной стороны раздался волчий вой.
Викарий подошел и встал на то место, которое указал ранее.
Моррис и Маккаб заняли свои места справа от него; Ночной Ветер стоял на скале
между ними. Затем Джил встала рядом с Маккабом, рядом с ней – Серая Метелка, но
на три кошачьих шага впереди. Я пошел и встал возле нее, Джек – справа от меня.
Линия получилась изогнутой, вогнутой стороной к большому камню, а Джек и
викарий очутились друг против друга. Линет дремала на алтаре примерно в десяти
футах впереди от меня.
Откуда-то из складок плаща викарий вынул магическую чашу и
поставил ее на землю перед собой. Потом достал Альхазредскую икону, которую
прислонил к камню слева от себя, лицом к светящемуся камню. Ночной Ветер
поменял место и теперь стоял позади магической чаши. Открывающие всегда
начинают, в то время, как работа Закрывающих всегда – ответные действия.
Сумка Джека справа от него уже была открыта, ведь он
доставал из нее различные ингредиенты для губительного костра, но теперь он
нагнулся и распахнул ее пошире, для того, чтобы удобнее было залезать в нее.
