— Что?
Деорнот воздел руки к небу, исполненный головокружительного безумия, которое обычно нападает в день празднования Середины лета, когда все носят маски и говорят чистую правду. Но здесь, в этом коровьем загоне, нет никаких масок.
— Вы для себя больший враг, чем Элиасу когда-нибудь удастся стать, — воскликнул он, больше уже не думая о том, кто его слышит. — Ваша вина, ваш грех, ваши невыполненные обязанности! Если бы Узириса Эйдона снова распинали на древе, вы бы сумели и за это взять вину на себя! Мне все равно, кто возводит обвинения, я больше не хочу слушать поклеп на достойного человека!
Джошуа онемел от удивления. Ужасное молчание было нарушено скрипом калитки. Полдюжины людей вошли в загон во главе с Хотвигом, который поймал их на берегах Имстрека. Он прошагал вперед, оглядывая темный загон.
— Джошуа? Иди сюда.
— Чего ты хочешь? — спросил принц спокойно.
— Марч-тан тебя зовет. Сейчас.
Двое из людей Хотвига выступили вперед, опустив острия копий Деорнот попробовал уловить взгляд Джошуа, но принц отвернулся и медленно зашагал между двумя тритингами. Хотвиг закрыла собой высокую калитку. Деревянный засов был тотчас задвинут.
— Вы не думаете, Деорнот, что они что-нибудь с ним сделают, а? — спросил Стренгьярд. — Они же не станут причинять неприятности принцу, правда?
Деорнот опустился прямо в мокрую грязь под ногами, слезы струились по его лицу.
В повозке Фиколмия пахло жиром, дымом и промасленной кожей. Марч-тан поднял голову от куска мяса и кивнул Хотвигу на дверь, потом снова вернулся к своей трапезе, предоставив Джошуа стоять и ждать. Они были не одни. Человек, стоявший около Фиколмия, был на полголовы выше Джошуа и несколько менее мощный, чем Фиколмий. Чисто выбритое лицо с длинными усами было покрыто шрамами, слишком четкими, чтобы быть случайными. Он смотрел на принца с нескрываемым презрением; рука, увешанная браслетами, лежала на эфесе его длинной сабли.
Джошуа на миг задержал взгляд его узких глаз, а затем позволил себе перевести свой на огромное количество конской упряжи и седел, развешенных по стенам и потолку повозки. Их серебряные украшения сверкали в свете жаровни.
— Ты открыл для себя кое-какие прелести комфорта, Фиколмий, — сказал Джошуа, рассматривая циновки и вышитые подушки, разбросанные на дощатом полу.
Марч-тан поднял голову, плюнул в жаровню.
— Фа! Я сплю под звездами, как и прежде. Но мне нужно место подальше от людских ушей. — Он снова принялся за мясо. — Я не житель каменных палат, которому нужна раковина, как мягкотелой улитке. — Кость полетела в жаровню.
— И я уже давненько не спал среди стен или в постелях, как видишь, Фиколмий. Ты меня позвал сюда, чтобы обвинить в мягкотелости? Если так, то считай, дело сделано, и позволь мне вернуться к своим. Или ты привел меня сюда, чтобы убить? Этот твой приятель вполне сойдет за палача.
Фиколмий бросил в огонь остаток обглоданной кости и широко усмехнулся, глаза его были красны, как у вепря.
— Так ты его не знаешь? А он тебя знает, не так ли, Утварт?
— Я его знаю, — ответил глухой голос.
Марч-тан теперь наклонился вперед, внимательно вглядываясь в принца.
— Клянусь четвероногими, — рассмеялся он, — у принца Джошуа больше седых волос, чем у старика Фиколмия! Жизнь в ваших каменных домах старит человека быстро.
Джошуа тонко улыбнулся.
— У меня была тяжелая весна.
— Именно так! Именно так! — вскричал обрадованно Фиколмий. Он поднял чашу и поднес ее к губам.
— Чего ты хочешь от меня, Фиколмий?
— Это не я, Джошуа, хоть ты и согрешил против меня. Это вон Утварт. — Он кивнул на стоявшего позади него соплеменника, который бросал на Джошуа злобные взгляды. — Кстати — о возрасте. Утварт всего на несколько лет моложе тебя, но он не носит подобающей мужчине бороды. Знаешь, почему?
Утварт крепче ухватился за эфес своего кривого меча:
— У меня нет жены.
Джошуа молча переводил взгляд с одного на другого.
— Ты же умный человек, принц Джошуа, — неторопливо произнес Фиколмий, снова отхлебнув. — Проблема тебе ясна. Невесту Утварта украли. Он поклялся не жениться, покуда не умрет тот, кто ее украл.
— Умрет, — вторил Утварт.
Губа Джошуа дрогнула.
— Я не крал ничьей невесты. Воршева пришла ко мне после того, как я покинул ваш лагерь. Она попросила меня увезти ее.
Фиколмий так хлопнул чашей по столу, что темное пиво плеснулось в жаровню, от чего та удивленно зашипела.
— Проклятье! Неужели у твоего отца не было ни одного младенца мужского пола?! Какой настоящий мужчина прячется за бабью юбку или позволяет ей самоуправство? За нее уже был назначен выкуп! Все было решено!
— Но Воршева не была согласна.
Марч-тан поднялся с табурета, глядя на Джошуа, как на ядовитую змею. Руки его, унизанные браслетами, дрожали.
— Вы же там, в каменной стране, — вредители. Когда-нибудь мужчины свободных тритингов придут и сбросят вас в море и сожгут ваши мерзкие дома всеочищающим огнем.
Джошуа взглянул на него невозмутимо.
— Тритинги уже как-то пытались это сделать. Ведь именно так мы и встретились, ты и я. Или ты предпочитаешь не вспоминать о союзе с нами против твоего собственного народа?
Фиколмий снова плюнул, на этот раз не потрудившись попасть в жаровню.
— Это дало мне возможность укрепить свою власть. Сегодня я — бесспорный повелитель Верхних Тритингов. — Он с вызовом взглянул на Джошуа. — Кроме того, договор был заключен с твоим отцом. Для жителя каменной страны он был могуч. Ты лишь жалкое его подобие.
Лицо Джошуа было бесстрастно.
— Я устал от разговоров. Убей меня, если хочешь, но не утомляй пустыми речами.
Фиколмий подскочил к нему. Его мощный кулак врезался сбоку в голову Джошуа, так что тот упал на колени.
— Гордые слова, червяк! Я бы тебя убил собственными руками! — Марч-тан стоял над Джошуа, его мощная грудь яростно вздымалась. — Где моя дочь?
— Не знаю.
Фиколмий ухватил Джошуа за потрепанную рубашку и вздернул его на ноги. Наблюдая все это, Утварт мерно покачивался, глаза его были полузакрыты.
— И тебе вообще на это наплевать, так? Клянусь Громовержцем, мне снилось, как я тебя отколошматил, мне это снилось! Расскажи мне о моей Воршеве, похититель детей. Ты хоть женился на ней, по крайней мере?
На виске у Джошуа появилась кровоточащая ссадина. Он пристально взглянул на Фиколмия.
— Мы не хотели…
Еще один удар сотряс голову принца. Кровь потекла из его верхней губы и носа.
— Как ты смеялся над стариком Фиколмием, сидя в своем каменном доме, а? — прошипел марч-тан. — Украл его дочь и превратил ее в шлюху, и платить за нее не пришлось — ни одного коня не дал. Славно ты посмеялся, а? — Он снова хлестнул принца по лицу, бусины крови брызнули в стороны. — Ты думал, можешь срезать мои камешки и сбежать. — Марч-тан нанес новый удар, но хотя кровь снова брызнула из носа Джошуа, этот удар, нанесенный со своеобразной лаской дикаря, был мягче. — Ты умен, безрукий. Умен. Но и Фиколмий не жеребенок.
