— Спасибо, Краобан, — мягко сказала Мегвин. — Ты верный и честный человек. Не удивительно, что мой отец так высоко ценил тебя. — Рыцарь сел. Он совсем не казался довольным комплиментом. — Я знаю, что боги говорили со мной, — продолжила она. — Мне было видение того места, где обитают боги во всей их неописуемой красоте, и они готовились к войне.
— К войне? — закричал кто-то. — К войне с кем, моя леди? Кто даст сражение богам?
— Не «кто», но «за кого», — сказала Мегвин, предостерегающе подняв палец. — Боги будут сражаться за нас. — Она наклонилась вперед, успокаивая взволнованную толпу. — Они уничтожат наших врагов — но только если мы полностью отдадим им наши сердца.
— Наши сердца в их власти, леди, в их власти! — закричала женщина в толпе.
— Почему они не помогали нам до сих пор? Мы всегда чтили их! — крикнул кто-то еще.
Мегвин дождалась, пока шум утихнет.
— Мы чтили их, это верно, но так, как чтят старого скучного родственника — нехотя, по привычке. Мы никогда не оказывали им почтения, достойного их мудрости и красоты, достойного тех даров, которые они дали нашему народу! — голос ее повысился; теперь она снова ощущала присутствие богов, и чувство это поднималось в ней, как бьющий из земли родник. Оно кружило голову, и Мегвин внезапно рассмеялась, что вызвало удивление на лицах окружающих ее людей. — Нет! — закричала она. — Мы исполняли обряды, полировали резьбу и зажигали священные огни, но очень немногие из нас хоть раз спрашивали себя, чего еще могут желать боги в доказательство того, что мы достойны их помощи.
Краобан прочистил горло.
— И чего они хотят, Мегвин, как ты думаешь? — казалось, что он обратился к принцессе неподобающе фамильярно, но она только снова засмеялась.
— Они хотят, чтобы мы показали, как доверяем им. Чтобы мы показали нашу преданность и нашу готовность отдать жизнь в их руки — как это и было все время. Боги помогут нам, я сама видела, что они собираются сделать это, но только в том случае, если мы будем достойны их помощи. Почему Багба дал людям стадо? Только потому, что люди потеряли своих лошадей, когда сражались за богов.
Пока она говорила, в ее голове внезапно все прояснилось. Как права была Диавен! Дворры, испуганная женщина-ситхи, которая говорила с ней через Шард, устрашающе бесконечная зима — все это теперь было понятно.
— Потому что, видите ли, — кричала она, — боги и сами воюют! Почему, вы думаете, тянется эта бесконечная зима, хотя прошло уже больше двенадцати лун? Почему по Фростмаршу бродят древние твари, невиданные со времен Эрна? Потому что боги воюют, так же, как и мы. Как дети, играя в войну, подражают сражениям взрослых воинов, так и мы только играем в войну в сравнении с тем великим сражением, которое разразилось на небесах. — Она вздохнула и почувствовала, что бурлящее ощущение присутствия божества наполняет ее радостной силой. Теперь она была уверена, что ее видение было истинным. Это было ясно, как солнечный свет для только что проснувшегося человека. — Но то, чему мы научились в детских играх, влияет на то, как мы воюем, становясь взрослыми, и точно так же наши раздоры здесь, на зеленой земле, в чем-то формируют небесные войны. Так что если мы хотим получить помощь богов, мы должны, в свою очередь, помочь им. Мы должны быть храбрыми и верить в их победу. Мы должны найти средство против тьмы, которая охватила нас.
— Средство? — недоверчиво крикнул какой-то старик дребезжащим голосом. — Это наверное то, чему тебя научила эта женщина, предсказательница Диавен?
Мегвин слышала, как с шипением втянула в себя воздух Диавен, но сама она чувствовала себя слишком сильной, для того чтобы сердиться.
— Ерунда! — закричала она. — Я не говорю о бормотании фокусников. Я говорю о магии, которая одинаково грозно звучит на небесах и на земле. Это магия нашей любви к Эрнистиру и к богам. Ты хочешь видеть наших врагов побежденными? Ты хочешь снова свободно ходить по нашей зеленой земле?
— Скажи, что мы должны сделать для этого! — закричала женщина, стоящая ближе других.
— Скажу, — Мегвин охватило чувство великой силы и покоя. В пещере воцарилось молчание, несколько сотен лиц внимательно смотрели на нее. Как раз перед ней старый Краобан в тревоге нахмурил испещренный глубокими морщинами лоб. Мегвин любила его в этот момент, потому что видела его расстроенный взгляд, служивший подтверждением силы ее слов. — Я скажу вам все, — снова произнесла она уже громче, и эхо повторяло ее слова снова и снова. Голос ее был таким сильным, таким полным победоносной уверенности! И мало кто усомнился, что они на самом деле слышат избранного посланника богов.
Мириамель и ее спутники задержались всего на мгновение, чтобы высадить Чаристру на маленькой изолированной пристани в дальних окраинах Кванитупула. Оскорбленные чувства трактирщицы были только отчасти смягчены мешком монет, который Изгримнур швырнул вслед за ней.
— Бог накажет вас за такое обращение с доброй эйдониткой! — кричала она, пока они что есть мочи гребли прочь. Она долго стояла у края пристани, размахивая руками и издавая иевнятные крики. Скользящая лодка медленно разрезала, воду канала, окаймленного переплетенными деревьями, и наконец Чаристра скрылась из виду.
Кадрах поморщился.
— Если тем, что мы перенесли за последнее время. Бог хотел показать свое к нам расположение, то я, пожалуй, не прочь был бы Попросить немного его наказания — просто для разнообразия.
— Не святотатствуй! — зарычал Изгримнур, налегая на весла. — Мы еще живы, вопреки очевидности, и пока на свободе. Это наганный дар Божий.
Монах с сомнением пожал плечами, но больше ничего ие сказал.
Они вышли в открытую лагуну, такую мелкую, что стебли болотной травы торчали над поверхностью воды и раскачивались на ветру. Мириамель смотрела на удаляющийся Кванитупул. В свете послеполуденного солнца низкий серый город казался кучей обломков старого корабля, вынесенных бурей на отмель, огромной, но совершенно бесполезной. Принцесса чувствовала непреодолимое стремление назвать какое-нибудь место домом, заниматься в нем пусть даже самым бессмысленным и скучным делом, которое принадлежало бы нормальной жизни. В этот момент в новых приключениях не было для нее ни капли очарования.
— За нами все еще никого не видно, — с некоторым удовлетворением заметил Изгримнур. — Как только мы достигаем болот, мы будем в безопасности.
Тиамак, сидевший на носу лодки, сдавленно засмеялся.
— Не говорите так. — Он указал направо: — Вот, направляйтесь к тому маленькому каналу, как раз между двумя большими баиьянами. И не надо больше так говорить. Вы можете привлечь их внимание.
— Чье внимание? — раздраженно поинтересовался Изгримнур.
— Тех, Кто Дышит Тьмой. Они любят взять безрассудные слова людей и вернуть их обратно страхом.
— Адские духи, — пробормотал Изгримнур.
Маленький человек снова засмеялся, грустно и беспомощно. Потом он хлопнул ладонью по костлявому бедру, и эхо разнесло звук шлепка над медленной водой. Тиамак внезапно посерьезнел.
