— Мы что-нибудь придумаем. Вряд ли мистер Уоквелл будет дежурить до утра, так что ближе к рассвету они смогут уйти незамеченными.
— Нет, дело не в этом! Стивен… пропал.
— Что? Как пропал?
— Пойдем.
Она схватила его за руку и потащила по темной библиотеке, их шаги отдавались гулким эхом.
Тайлер внезапно понял, куда они идут, и сердце его замерло.
Дверь в комнату напротив портрета Октавио была открыта. Когда Тайлер вошел, Альма и Кармен как раз обыскивали каждый уголок крохотной клетушки, помогая себе фонариками.
— Ой, Тайлер, что это с тобой? — спросила Кармен, старшая из сестер, направляя на него луч фонарика.
Только теперь Люсинда впервые заметила его раны.
— Вот это да! Ты цел?
— Не обращайте внимания. Что со Стивом?
— Мы не знаем, — сказала Люсинда. — Мы разговаривали, потом подняли головы, а его уже нет. Дверь в эту комнату была открыта, и он… просто исчез. В библиотеке его нет. Мы все обыскали. Он пропал!
Тайлер посмотрел в зеркало над умывальником. Оно было темным, как кусок вулканического стекла. Он протянул руку и осторожно дотронулся до поверхности.
Палец прошел сквозь стекло.
— Да, дело плохо… очень плохо. — Тайлер сглотнул и повернулся к испуганным девочкам. Ему и самому было не до веселья. — Э-э… кажется, я знаю, где он.
Глава 25
Материнское сердце
Люсинда уставилась на брата. Он говорил по-английски, но она его не понимала.
— Что значит «я пойду за ним»? Куда пойдешь?
— Просто… — Он взглянул на Кармен и Альму, обе казались перепуганными до смерти. — Ладно, неважно. Нельзя терять ни минуты — там может оказаться больше места, чем здесь. И вообще, оно может вести куда угодно.
— Тайлер, о чем ты говоришь? — Теперь Люсинде тоже стало по-настоящему страшно. — Надо срочно позвать Рагнара или кого-нибудь еще.
— Нет времени.
К ее изумлению, он забрался на умывальник и ухватился за раму зеркала, как будто хотел как можно ближе разглядеть собственное лицо. Но не успела она спросить, что он так внимательно изучает, как Тайлер зажмурился и повалился вперед, исчезнув в поверхности зеркала, как исчезает ныряльщик, проходя сквозь идеальную гладь спокойной воды.
— Тайлер! — закричала она, но было поздно.
Она бросилась к зеркалу, но успела лишь увидеть, как темная поверхность втягивает спину ее брата. В следующую секунду он был уже внутри отраженного мира. Вот он завернул за угол и скрылся из виду. Люсинда услышала, как у нее за спиной заплакала малышка Альма.
— Что тут происходит? — требовательно спросила Кармен, в ее голосе тоже слышались слезы. — Вы что тут все, с ума посходили?
Больше всего на свете Люсинде сейчас хотелось убежать в свою комнату и зарыться головой в подушку, пока все проблемы не решатся сами собой. Ее брат только что нырнул в зазеркалье. Что будет дальше? Она крепко зажмурила глаза, борясь с желанием громко позвать на помощь.
«Я хочу немедленно уехать домой, немедленно. Я очень сильно хочу домой».
Ей хотелось наконец заснуть в своей родной комнате, хотелось повидаться с друзьями. Хотелось нацепить наушники, слушать нормальную музыку, думать о мальчишках, любимых телепередачах и о том, что творится в школе. И чтобы больше никаких чудовищ. Никаких волшебных зеркал.
Но когда Люсинда снова открыла глаза, она увидела перед собой Альму и Кармен. Сестры с ужасом и надеждой смотрели на нее, и она поняла, что убегать и прятаться сейчас не совсем подходящее время.
— Все нормально, — успокоила она девочек. — Тайлер знает, что делает. — «Молодец, Люсинда, так держать», — сказала она себе и бодро продолжила вслух: — Значит, вы пришли сюда посреди ночи, потому что мы вам не перезванивали?
Кармен взглянула на свою насмерть перепуганную младшую сестру и глубоко вздохнула. Люсинда видела, как ей тяжело, но когда Кармен заговорила, голос ее звучал спокойно и уже не казалось, что она вот-вот забьется в истерике.
— Мы… мы звонили вам много раз. А эта ваша англичанка все время говорила, что вы не можете подойти к телефону, что вы заняты или еще что-нибудь. Мы ждали, что вы сами перезвоните, а наша бабуля все качала головой, как будто она подозревала это с самого начала. Тогда мы подумали: может, вы заболели или с вами что-нибудь случилось. А потом мы стали уже всерьез волноваться.
Альма кивнула.
— Еще этот вертолет сегодня вечером. Стив сказал, что это вертолет «скорой помощи», что вас тайком вывезут и упрячут в больницу.
— Я говорила ему, что это глупости, — сказала Кармен, — но он только твердил: «Я иду! Вы меня не остановите!» И мы пошли с ним.
Люсинда схватила ее за руку.
— Погоди — что за вертолет?
— Такой большой, просто огромный, но совсем бесшумный. Он пролетел мимо нашего дома примерно через час после заката. Мы со Стивом оба его видели, — объяснила Кармен. — Довольно долго он просто висел над границей вашей фермы с выключенными огнями, а потом пролетел дальше и, по-моему, приземлился. Я точно не знаю — было трудно разглядеть.
У Люсинды появилось нехорошее предчувствие. Большой вертолет? Неужели это те самые люди, которых выслеживали мистер Уоквелл с Рагнаром? Как тот тип возле Узловой дороги, который, по их словам, работал на Стиллмана? Но представить, что они настолько осмелели, чтобы посадить на ферме вертолет, было сложно.
Нужно было срочно что-то делать.
— Послушайте, — сказала она Кармен и Альме. — Я должна немедленно рассказать о том, что вы видели. А вы сидите здесь, чтобы никто не знал о вашем присутствии. Это очень важно. Поверьте мне. Оставайтесь здесь и ждите, пока Тайлер найдет Стивена. Он вернется — они оба вернутся.
Люсинда вдруг почувствовала, как холод сковал ей сердце, такой же ужас она испытала в тот день, когда отец сказал им, что уходит. Она посмотрела на темное зеркало, которое отражало только противоположную стену и неясные тени на ней. Куда отправился ее брат? Что с ним сейчас происходит?
— Ос-статься здесь? — переспросила Кармен. — Совсем одним? Ты спятила!
— Поверьте мне, — сказала ей Люсинда. — Для вас сейчас это самое безопасное место.
Альма очень серьезно посмотрела на нее. Слезы уже высохли, и девочка казалась спокойной и уверенной.
— Все будет хорошо, Кармен, — сказала она сестре. — Мы подождем здесь, Люсинда. Ты иди.
Люсинда повернулась и выбежала из библиотеки.
На кухне были только Сара, Азинза и Пема, они неспешно домывали посуду и делали заготовки к завтраку.
