— Нет, не хочется! — отрезала она.
На мгновение воцарилось молчание. Я заметила, что скребущие звуки стихли. Садовник, должно быть, прислушивался к нашему спору. Соседская собака, наконец, успокоилась. И даже птицы перестали петь. Я посмотрела на Элмо, на Санни, опять перевела взгляд на Элмо. Его веснушчатое лицо горело. Губы Санни сжались в жесткую решительную полоску.
— Санни, тебя ничто не интересует, кроме твоих дурацких соревнований! — возмущался Элмо. — И подобная ерунда — это единственное, что тебя волнует. Пора бы уже понять, что в жизни есть гораздо более важные вещи.
— Не для меня, — без обиняков заявила Санни. — И, кроме того, единственное, что тебя интересует, Элмо, это твоя дурацкая статья. Тебе хочется докопаться, что в этом подвале, чтобы состряпать эффектный конец статьи. И ты бы не задержался здесь ни на минуту, если бы не рассчитывал раскопать что-нибудь интересненькое для «Пера».
Они оба правы, думала я. И вот еще что странно: на прошлой неделе я завидовала им обоим, потому что у каждого из них есть свое увлечение, более важное, чем все остальное. Я тогда думала, какими интересными это их делает и как помогает работать вместе. Но сейчас их хобби, их страстные увлечения растаскивали их друг от друга в разные стороны.
— Не ссорьтесь, — примиряюще сказала я. — Послушай, Санни, почему бы нам не сделать так: давайте прямо сейчас поднимемся наверх к Эбнеру и расскажем ему, что случилось. И попросим его открыть подвал. Если мы ему все толком объясним, он согласится. Таким образом, Элмо будет удовлетворен, потому что узнает все, что ему нужно. И тогда мы сможем уйти домой, Санни, как тебе хочется, и ты тоже будешь удовлетворена. А я возьму диктофон с собой и наберу текст дома. Ну, а с уборкой в кабинете можно и подождать. Что скажете?
Санни на секунду задумалась.
— Пожалуй, это справедливо, — согласилась она.
— Я тоже согласен, — кивнул Элмо.
Его пылающие щеки понемногу начали остывать.
Но тут я кое о чем вспомнила.
— Нет, ребята, на самом деле мы не можем сделать это сегодня, — медленно проговорила я. — Он просил нас не беспокоить его, и я думаю, нам действительно не стоит этого делать. В прошлый раз, когда мы к нему поднялись, он был в очень странном состоянии. Так что сейчас давайте лучше пойдем по домам. Сначала можно зайти куда-нибудь, выпить по молочному коктейлю. А завтра после уроков вернемся. Ну как, договорились?
Они оба опять кивнули. Я облегченно вздохнула. Мне было неприятно смотреть, как они ссорятся. Когда подкалывают друг друга Том и Ник — это одно, я уже привыкла, что между ними вспыхивают постоянные стычки. Но Санни и Элмо… это совсем другое дело.
Элмо нырнул в дом, чтобы выключить компьютер и забрать наши вещи. Мы с Санни дожидались его у входа. Мне не хотелось возвращаться в дом. Последние четверть часа я только то и делала, что пыталась погасить ссору между Санни и Элмо. Но сейчас, когда мне это удалось, я получила время, чтобы подумать обо всем остальном: о Нике, Томе, Ришель и подвале.
Конечно, мне хотелось сделать то, о чем говорил Элмо: докопаться до истины. Но еще больше мне хотелось просто убежать отсюда. Мысль о том, что не нужно будет больше приходить в мрачный кабинет, чтобы печатать эту зловещую историю, была мне приятна, как глоток воды в пустыне.
Вскоре Элмо вернулся. Мы закрыли за собой дверь и вышли на улицу через переднюю калитку. Когда она с шумом захлопнулась, садовник вновь принялся за работу, а соседская собака привычно залаяла. Все вернулось к нормальной, обычной жизни. Насколько она могла быть нормальной в этом районе Крейгенд-роуд.
* * *
Мы молча шли по улице, направляясь к торговому центру. Мне разговаривать не хотелось, остальным, по-видимому, тоже. Вероятно, каждому из нас было о чем подумать.
Я размышляла о том, что могло случиться с Ником. Думала о книжке Эбнера. И о подвале в его доме. Завтра мы увидим, что там на самом деле.
Вдруг я почувствовала затылком как бы легкое покалывание. Чей-то пристальный взгляд? Я обернулась, но за нами шло очень много людей — улицы в это время дня всегда полны народу, — и было невозможно определить, кто именно мог так смотреть на меня. Сотни покупателей толпились у торгового центра — по дороге домой с работы люди забегали купить продуктов, чтобы дома приготовить что-нибудь на скорую руку. Мы стояли на перекрестке у края тротуара, дожидаясь, когда на светофоре загорится зеленый свет.
Мимо спешили машины, автобусы. Они проносились так пугающе близко, что я даже немного попятилась назад, поднажав на других пешеходов, стоявших сзади, как и мы, в ожидании зеленого света.
— Ну, давай же, меняйся скорее! — раздраженно буркнула я светофору.
Стоявшая рядом Санни улыбнулась.
— Расслабься! — проговорила она. — Дыши глубже. Дай себе…
В этот момент я взглянула на противоположную сторону улицы… и увидела женщину в красном клетчатом платье. Я повернулась к Санни, чтобы сказать ей об этом. И тут, словно при замедленной съемке, увидела, как Элмо, стоявший с другой стороны от Санни, вскинул руки и начал падать вперед, прямо в поток пролетающих мимо машин.
Я видела, как улыбка замерла на губах Санни, как округлились ее глаза. Я успела заметить, как она в последнюю долю секунды резко качнулась в сторону, схватила Элмо за руку и рывком втащила обратно. Под скрежет тормозов и отвратительный запах горелой резины машину пронесло на несколько метров вперед, прямо на то место, куда он мог бы упасть.
Все кругом в ужасе кричали и ахали. Элмо лежал на земле. Над ним склонилась Санни. Водитель машины — женщина — сидела, привалившись к рулю, закрыв лицо руками.
Я диким взглядом шарила по другой стороне улицы.
Женщина в красном платье исчезла.
Глава XII
МРАЧНЫЕ ДОГАДКИ
Благодаря молниеносной реакции Санни Элмо отделался синяком на плече и ободранной коленкой. Но мы все понимали, что он мог очень сильно пострадать или даже погибнуть, если бы Санни промедлила хотя бы сотую долю секунды. От одной мысли о такой возможности меня каждый раз бросало в дрожь. Особенно, когда я вспоминала, что он при этом сказал.
— Меня толкнули, — прошептал он, когда Санни и я наклонились к нему. — Я ясно почувствовал это. Кто-то толкнул меня в спину, чтобы я вылетел на дорогу.
Больше никому он об этом не говорил, понимая, что все равно никто не примет всерьез подобное заявление. Никто, даже Цим. Все были абсолютно уверены, что он просто потерял равновесие из-за напиравшей сзади толпы. Да и зачем кому-то могло прийти в голову толкнуть Элмо под машину?
После того, как Цим отвез Элмо домой, я спросила об этом Санни. Она ответила не сразу. А когда заговорила, ее слова удивили меня.
— Возможно, они хотели навредить Элмо. А может, и мне. Мы стояли очень близко друг к другу.
