Лиз пнула его ногой.
— И повсюду ищите Перси, — напомнила она.
Я вздохнул, Лиз в известном смысле так же упряма, как и Элмо. Они оба не понимают, когда дело проиграно. Не знают, когда нужно остановиться. Их обоих не волнует, как по-идиотски они выглядят, размахивая кулаками после драки.
А меня волнует. Я не люблю выглядеть идиотом. И не хочу, чтобы думали, будто я связался с неудачниками. И почему это я дружу только с ненормальными?
— Вперед, труба зовет! Встали и пошли, — скомандовал Том, улыбаясь во весь рот. — И помните — остерегайтесь незнакомцев.
Мы выкатились в переулок. Все тонуло в волшебной дымке, дома прятались в тени.
Должен признаться, по пути к главной улице я опасливо озирался. Вообще-то я не думал, что таинственный телефонный хулиган попытается напасть на нас. Но ведь никогда не знаешь, что может взбрести в голову сумасшедшему. К тому же первая страница «Пера» его явно не обрадовала бы.
Я держался в тени домов, шарахаясь от каждой одинокой фигуры, направляющейся в мою сторону. В каждой машине я видел похитителя, от которого готов был укрыться за первой же дверью.
Но все обошлось. Вскоре стало светло, улицы ожили, я перестал беспокоиться. Ничего не случится, уговаривал я себя. Это просто дурацкая шутка.
Я расстроился оттого, что поверил в привидения. Но я старался этого не показывать. Все были уверены, что вся эта история меня не волнует. И мне это нравилось.
Прежде чем разойтись после школы по своим делам, мы договорились встретиться в «Пере» в пять часов. Всем хотелось узнать новости о ярмарке. А Лиз, естественно, интересовал Перси.
— Если на наше объявление никто не откликнулся, мы должны вернуть мисс Бельведер ее деньги. Все, кроме платы за объявление.
— Я не понимаю, почему нужно возвращать деньги, Лиз, — заметила Ришель, на мой взгляд, вполне логично. — Мы же не обещали найти попугая, так ведь? Просто сказали, что поместим объявление и будем отвечать на телефонные звонки. Что мы и сделали.
Лиз покачала головой:
— Я не смогу оставить себе эти деньги. Мне страшно даже подумать об этом.
— Можешь отдать свою долю мне. Мне не страшно, — предложил я.
Она смерила меня презрительным взглядом.
Итак, я прибыл в «Перо» примерно в четверть шестого. Все сидели в приемной, где мисс Мосс, чокнутая секретарша Цима, беседовала по телефону.
В углу перебирала картотеку и заносила данные в компьютер молоденькая девушка — видимо, ученица мисс Мосс, Ксения. Она была немного взвинчена. Любой бы взвинтился, будь он учеником мисс Мосс. Лично я бы предпочел в учителя царя диких гуннов Аттилу.
— Да-да, миссис Дриск-Хаскелл, я передам ему, — говорила мисс Мосс, постукивая карандашом по столу. — Мы сейчас очень заняты, но…
Она откинулась назад и слушала, закрыв глаза.
— Я поняла. Да, хорошо, хорошо, мы посмотрим, что можно сделать. Да. Да. Да. Да. До свидания.
Она со стуком швырнула трубку.
— Мне бы ужасно хотелось, чтобы эта женщина перестала звонить и давать указания, — нахмурилась мисс Мосс. — Нам хватает нашей обычной работы, еще эти мерзкие телефонные звонки, с которыми нужно бороться, и…
— Мисс Мосс, тот парень опять звонил? Сегодня? — возбужденно выдохнул Элмо.
Мисс Мосс нахмурилась еще больше.
— Нет, — возразила она. — Сегодня он не звонил.
Мне стало скучно, и я начал расхаживать по комнате. За окном темнело. Если Цим не придет в ближайшее время, я ухожу. Плохие новости можно узнать и завтра. Я повернулся к мисс Мосс.
— Я считаю, что ему следовало позвонить, — сказала она. — Не люблю ждать. И…
Раздался страшный грохот, что-то со звоном влетело в окно за моей спиной, осыпав меня осколками.
Я наклонил голову. Все закричали.
В комнату ворвался Цим.
— Что случилось? Что случилось? Кто-нибудь пострадал? — затараторил он.
Все обалдело уставились на него. Ковер был весь усыпан крохотными осколками.
Здесь же, на полу, валялся обломок кирпича с запиской. Как в кино!
Цим наклонился поднять его.
— Не трогайте! — заорал я. — Отпечатки пальцев! Вызовите полицию!
Цим отдернул руку и вывернул шею, чтобы прочесть записку.
— «Вас предупреждали. Пришла пора платить», — прочел он.
Мисс Мосс мрачно набирала телефон полиции.
— Я знала, что произойдет что-нибудь вроде этого. Я знала… — шептала Ришель.
Я почувствовал, будто что-то щекочет мне шею, и провел рукой. Пальцы были в крови. Кровь текла за воротник рубашки. Очевидно, я порезался осколком стекла.
Я поежился. Счастье, что я повернулся к мисс Мосс. Иначе стекло попало бы в лицо. От этой мысли мне стало нехорошо.
— Ты бледный как полотно. Сядь, Ник, а то упадешь, — твердо проговорила мисс Мосс, вешая трубку. Она подошла ко мне, усадила на стул, осмотрела и протянула пару салфеток. — Ничего страшного. Зашивать не надо.
Она обернулась к 'Ксении, которая уставилась на дверь.
— Ксения, будь добра, окажи первую помощь, а затем принеси Нику чашку чая, если не трудно.
Мне стало неловко из-за всей этой суеты, и я попытался встать. Но мои ноги дрожали, и мисс Мосс усадила меня обратно.
Я благодарно опустился на стул, прижимая салфетки к своей ране. Да, похоже, мисс Мосс не чокнутая. Она из тех, на кого можно положиться в беде.
Глава X
ПЯТНИЦА, ТРИНАДЦАТОЕ
— И так, решено, — сказал Цим, когда полицейские ушли. — Я сейчас же звоню в ярмарочный комитет.
— Вы собираетесь отменить ярмарку, — вздохнула Лиз.
Ей бы следовало лучше знать Цима.
— Совсем наоборот, — сказал Цим, внимательно посмотрев на Лиз. — После того, что произошло здесь вечером, я окончательно убедился, что ярмарка в Рейвен-Хилл должна состояться любой ценой. Я не знаю как, но мы должны этого добиться. Я не позволю какому-то… какому-то террористу думать, что он победил.
— Совершенно верно, — живо согласилась мисс Мосс.
— Мы снизим затраты, — продолжал Цим.
— Может быть, пригласим тот шумный оркестр? — предложила мисс Мосс.
— Может быть. Узнаем, что думают остальные. А уж миссис Дриск-Хаскелл тебя, безусловно, поддержит, Мосси.
Мисс Мосс поджала губы. Было очевидно — ей не слишком по нраву эта мысль.
Цим отправил нас всех домой на такси, опасаясь, что сумасшедший камнеметатель все еще шляется поблизости. Еще Цим сказал, что на следующей неделе с доставкой «Пера» обойдется без нас. Он сам и кто-нибудь из редакции развезут газету на своих машинах. Было ясно, что он волнуется за нас.
