Но Женька работала по строго расписанному графику. Как ни странно, но в этот раз хозяйка пошла на поводу у своей подчинённой, а не наоборот. Кроме того, они с Женькой придумали ещё один ловкий ход: когда всё заканчивалось, и клиент, опустошённый утолённым желанием, стонал от неземного удовольствия, остывая на ещё влажных от страсти простынях, Афродита, нажав незаметную пружинку, исчезала за неприметной дверью, открывавшуюся в стене. Напрасно мужчины призывали её - она больше не появлялась. Тогда, наспех одевшись, они мчались в кабинет к хозяйке, тряся пачками денег и требуя вернуть девушку. Но Маргарита была неумолима. Она вовсе не боялась потерять клиентов: настолько прочным было положение её фирмы. На смену этим придут другие. Но количество клиентов нисколько не убавлялось, а, наоборот, прибавлялось.
-Ника, что делать? – обеспокоенная подобным положением вещей, Ритка как-то пожаловалась подруге. – Мне не хватает девушек.
-Нужно вербовать новых, - ответила Вероника.
-Но все массажистки у нас уже задействованы, - привела веский аргумент Ритка и добавила: - Не идти же мне за новыми кадрами на Тверскую?
Вероника пожала плечами и сказала:
-Ну, я не знаю, давай попробуем из салона красоты.
Подруга недоверчиво посмотрела на неё:
- Что ты, это же тебе не массажистки.
-А ты попробуй. Всем хочется красиво жить. Не думаешь ли ты, что твои массажистки и в самом деле держат язык за зубами?
Ритка твёрдо сказала:
-Держат, и ещё как. Если они распустят языки, будут моментально уволены.
-А ты намекни им, что, мол, они могут распустить языки, но только в пределах «Лотоса». Где они приводят себя в порядок?
-Естественно, у нас, - ответила Ритка, - где же ещё? У них огромные скидки, им не выгодно искать себе что-то ещё.
-Ну, вот видишь, как всё просто, - сказала Вероника и спросила: - Тебе бы не было обидно? Вот представь: ты вроде и работаешь много, а получаешь не столько, сколько девочки из массажного салона.
Ритка согласно кивнула:
-Хорошо, попробуем привлечь девочек из салона красоты.
-Да, кстати, как там этот твой проект под названием Афродита? – поинтересовалась Вероника. – Что-то мой мальчик в последнее время грустный приходит.
Ритка засмеялась:
-Что, копьё не стоит?
Вероника махнула рукой:
-Ещё как! Он после неё, как бешеный. Я в диком восторге.
-О! – перебила Ритка. – Может, мне её Гавриле подсунуть? А то тюрьма его, видно, доломала.
-А что, подсунь, не узнаешь своего Гаврилу, - согласилась Вероника и с тревогой в голосе добавила: - Уж не влюбился ли мой Максик? Маргоша, он и правда не видел её ни разу?
-Успокойся, подруга, всё в порядке. Её никто, кроме нас с тобой, не видел, а остальные девочки даже не догадываются, кто она.
-Неужели? – удивилась Вероника. – Всё так прочно законспирировано?
-Это было её условие, и я рада, что приняла его. Смотри, - Ритка открыла сейф, продемонстрировав Веронике его содержимое.
Та восхитилась:
-О! Мы с тобой скоро будем богаты как крёзы.
-Ага, крёзы, - захихикала Марго, - только в юбках…
Вот уже и небо посерело на востоке, предвещая новый день, а Максим всё сидел на балконе с закрытыми глазами и предавался мечтам. Как хотелось ему вновь почувствовать это необъяснимое желание, которое вызывала она, Афродита. Её руки, нежные, ласковые, едва касались его, приводя всё тело в трепет. Длинные шёлковые волосы щекотали его грудь, живот, когда она наклонялась к нему, а ещё этот пьянящий, ни с чем не сравнимый пряный аромат, который исходил от неё. Пожалуй, он не меньше мог возбудить, чем всё остальное. Афродита, богиня любви, кто же ты? Максим всё готов был бросить к её ногам, весь мир, лишь бы только она всегда была рядом. И пропади пропадом эта карьера! Стоп! С карьерой он немного переборщил: ему обязательно надо стать Президентом банка, тогда он сможет бросить к ногам этой девушки намного больше, чем весь мир, - деньги. А деньги Максим любил и желал так же страстно, как Афродиту…
Вероника застонала во сне и перевернулась на другой бок, ощупывая рукой его подушку. Максим поспешил вернуться. «Ещё не время, моя дорогая Афродита, ещё не время, - подумал он, - я должен стать Президентом, и тогда…»
-Максим, - позвала его во сне Вероника, но он не ответил как обычно: «Я здесь, дорогая», а предпочёл притвориться спящим.
Россия…
-Сергей Владимирович, что с вами? – спросил Юра. – Что это за девушка?
Сергей пожал плечами:
-Не знаю, Юра, я сам не знаю. Я нечаянно толкнул её, она уронила цветы.
-Красивая, - Юрка мечтательно закатил глаза.
Сергей ничего не ответил ему. Девушка и в самом деле была хороша, а ещё она была так похожа на ту, другую. Хотя, почему похожа. Пожалуй, ничего общего. У Марины были очаровательные рыжие кудряшки, а у этой - прямые тёмно-каштановые волосы. Но глаза… Вот глаза и в самом деле были похожи. У незнакомой девушки они тоже были миндалевидные и пронзительно-зелёные. Сергей посмотрел в них - и у него захватило дух, совсем как тогда, когда он впервые увидел Марину. А ещё пряный аромат, такой знакомый и забытый, который исходил от её волос, от одежды - от неё самой.
У Сергея защемило сердце от воспоминаний, которые всколыхнула эта незнакомая девушка, и он прошептал:
-Как же мне найти тебя, Марина?
-Что-что? – не понял Юра. – Вы что-то сказали, Сергей Владимирович?
-Нет, Юра, ничего, всё в порядке.
Сегодня был особенный день. Сергей сначала старался вычеркнуть его из памяти, но так и не смог. Именно в этот день много лет назад погибла Марина. Ещё сегодня утром, собираясь на кладбище, Сергей почувствовал, что с ним что-то должно произойти. Нет, не плохое, а, наоборот, хорошее. С ним давно уже не происходило ничего подобного. И вот эта неожиданная встреча с зеленоглазой девушкой…
На кладбище его привело дело, причём грустное дело. Умерла Олежкина мать, и отец его друга передал Сергею волю покойной: она просила похоронить её рядом с сыном. Вот и пришлось Сергею выполнять эту печальную миссию. Директор кладбища, увидев солидную сумму в руках у Сергея, тут же сдался без боя.
-Может, лучше я, а Серёга? – спросил его утром Ваня Тетерин, начальник охраны банка.
-Нет, Ваня, я должен сам, - ответил Сергей.
-Хорошо, - согласился Иван, - я буду ждать тебя на даче. Как справишься, приезжай. Моих не будет, только мы. Помянем.
