– По болоту – не получится.
Минут через десять вернулся Володя с тремя крепкими прочными кольями. Особой красотой и изяществом его изделия не отличались, ветки со стволов были срезаны кое-как, а концы заточены неровно, но в целом своему предназначению они соответствовали.
– Ну как? – Володя с волнением ждал вердикта «приемной комиссии». – Подойдет?
– Нормально, – кивнул «председатель приемной комиссии», – теперь можно двигаться дальше. Значит, запомнили? След в след за мной, ни шагу в сторону! Кольями перед собой топь проверяете. Если вдруг провалитесь – палку не теряйте, она вам выбраться поможет.
– Понятно, – кивнул Матвей. – А как же пес? Он здесь останется?
– Еще чего! С нами пойдет. Он эти места хорошо знает, не раз со мной Никодима навещал. Да, Ханыч?
Алабай, все это время неожиданного привала проведший с пользой – лежа на боку, – вскочил на лапы и нетерпеливо повел ушами, тревожно вглядываясь в темневший за болотом лес.
– Похоже, он тоже что-то неладное чует, – нахмурился старик. – Так уложите и привяжите все пожитки так, чтобы они не мешали, и за мной. Жаль, конечно, что у вас нет сапог, но ничего, это не самое страшное.
Не страшно, конечно, но жутко неприятно. Болотная жижа мгновенно просочилась в берцы и ледяной примочкой облепила ноги. Это превратило и без того выматывающий путь через трясину в еще более пикантное приключение.
Но все когда-либо заканчивается. Правда, с разным по знаку результатом – либо хорошо, либо плохо.
Сейчас результат оказался положительным – трясину им удалось миновать благополучно, ни один из членов спасательной экспедиции не провалился, замедлив этим продвижение вперед и добавив себе «позитива» в виде абсолютно мокрой одежды.
А так только ноги мокрые, и то не у всех – старик, само собой, был в высоких резиновых сапогах.
– Ну что? – Матвей тщательно выжал носки и протер берцы изнутри пучком сухой травы. – Как там Никодим? Вы его нашли? Мы ведь, насколько я понял, уже совсем близко от его дома? Тихон Васильевич! Ау! Вы меня слышите?
Но старик все то время, пока его спутники занимались обувью, простоявший с закрытыми глазами, на вопрос Кравцова не отреагировал.
– Что это с ним? – насторожился Володя. – Он в порядке вообще? Как неживой стоит!
– Ты на пса посмотри! – Матвей почувствовал, как по спине «с топотом» пронеслась целая толпа мурашек, вызывая нервную дрожь в теле.
Потому что вместо пусть огромного, но все же домашнего, привычного пса посреди небольшой полянки стоял дикий зверь. Хищник. С налитыми яростью глазами, оскаленной пастью, вздыбившейся вдоль хребта шерстью – и жутко, с клокочущим звуком рычал.
И взгляд его был устремлен в ту же сторону, куда повернулся старик…
Глава 31
– Елки-палки! – Володя попытался улыбнуться, но мышцы лица явно подчинялись сейчас командам не его разума, а подсознания, поэтому улыбка парня больше напоминала театральную маску, где одна половина лица смеется, а вторая плачет. – Что за хрень тут творится?! У меня вся шерсть на теле тоже дыбом поднялась, впору бухнуться рядом с Ханом на четвереньки и зарычать!
– Похоже, наш провожатый действительно не шутил, когда просил нас колья заострить… – Матвей торопливо шнуровал берцы, сдавленно шипя сквозь зубы из-за подло путавшихся в спешке шнурков. – Ты как, ко всему готов? Что-то мне подсказывает, что в ближайшее время мы узнаем много нового про эту жизнь.
– А мне что-то подсказывает, – буркнул Володя, – что я прекрасно обошелся бы без этих знаний! Да что ж он не шевелится-то? Его что, заколдовали? На расстоянии? И что нам теперь делать?
– Молчать, – еле слышно процедил старик, не шевельнувшись. – С этого момента – молчать всем! Мы здесь не одни.
– Но я ничего не слышу! – прошептал Кравцов, сосредоточенно «сканируя» пространство. – Ни голосов, ни треска сучьев, ни шороха – ничего!
– Это потому, что они не разговаривают, не трещат сучьями, не шуршат.
– Э-э-э… А эти самые «они» – хотя бы люди?
– Были ими.
– Блин, зомби, что ли?! – нервно хихикнул Володя. – Или на самом деле вампиры?
– Цыц, кому сказано! Я сам толком еще не разобрался, кто это или что, просто чувствую – к дому Никодима не пройти. Ни шагом, ни мыслью. Его словно колпаком накрыли, и колпак этот – чужой, ненашенский. Я вообще не представляю, как Никодимушке удалось сквозь него прорваться! У меня не получается, я словно в смоле увязаю. Хан, стой! Не смей! Туда нельзя!
Но пес, не выдержавший, похоже, напряженного ожидания, на окрик хозяина не отреагировал и мощной, покрытой шерстью торпедой рванулся вперед. Пусть хозяин потом его накажет, если захочет, но Хан больше не мог стоять на месте! Он всем своим существом ощущал, как плохо сейчас другу хозяина, тому теплому и светлому человеку, рядом с которым алабаю было всегда так спокойно, так уютно! Пес обожал нечастые походы в этот дом и с не меньшей радостью встречал его хозяина, когда тот приходил в гости к ним.
И вот теперь там, в том месте, уже почти не было ни тепла, ни света! А друг хозяина держался из последних сил! Потому что вокруг него… да – чавкало и переливалось какое-то темное марево, злое и жестокое! Хан никогда не сталкивался ни с чем подобным, одно лишь мимолетное соприкосновение с этим маревом выворачивало душу пса наизнанку, делало его диким зверем. Хотелось ему крови, хотелось грызть, рвать в клочья, убивать!
Но… но это же неправильно! Так нельзя! От таких желаний что-то кололо его прямо в сердце!
И если уж что-то рвать сейчас, так то самое темное марево, колыхавшееся там, впереди! И помочь другу хозяина! И себе…
– Ну что ты будешь делать с этим поганцем! – страдальчески поморщился Тихон Васильевич, когда мощный пес, протаранив заросли кустарника, скрылся из виду. – Не бежать же следом! Все равно не догоним, да и нельзя! Пропадет ведь, бестолочь мохнатая, как есть, пропадет!
– Ничего с ним не случится, он ведь у вас умный пес! – успокаивающе произнес Кравцов. – Он лучше нас всех чует, куда можно лезть, а куда – нет. И вообще…
Но договорить Матвей не успел – по ушам его и нервам резанул громкий отчаянный визг алабая. Даже не визг – крик. Крик боли.
– Ну говорил же! – простонал старик, устремившись в ту сторону. Ханыжка, глупый ты щен, ну куда ты полез!
Несмотря на желание побыстрее прийти на помощь псу, Тихон Васильевич сквозь кусты не полез. Он шел быстро, но почти бесшумно, ловко обходя все препятствия и внимательно осматриваясь по сторонам.
А следом за ними собранные, готовые ко всему, неприятными тенями скользили Матвей и Володя.
Шли недолго – алабай не успел отбежать далеко. Буквально через пять минут они увидели безжизненное тело пса: словно груда ветоши, оно валялось возле странного нагромождения камней – на первый взгляд, хаотичного, но – только на первый…
