– Да ты хоть знаешь, что Антон оставил ее смертельно больной, без всякой помощи! Она умерла из-за этого!
– Ерунда! Антон не мог так поступить!
– Ну, конечно! Тебе-то он ничего не сказал! А она к нему приходила! Просила о помощи!
– Нет, Антон бы ей помог! Я знаю! А вы все врете! Антон мне ничего такого не рассказывал!
– Он не хотел тебя расстраивать! Поэтому ничего тебе не говорил.
– Я лично не была знакома с его первой женой, – растерянно произнесла Марина. – Если бы она пришла ко мне… Не знаю, как бы я поступила. Наверное, отстегнула бы денег. Попросила бы Антона, чтобы он дал бедолаге немножко на лечение. В конце концов, Антон не был жадным. Но эта женщина ко мне не обращалась, так о чем говорить?
Откровенность Марины обескураживала. Ну, действительно, о чем тут беседовать? Была жена, потом ее не стало. Не о чем говорить. Совершенно не о чем.
– Я вот о чем подумала, – словно прочитав мысли подруг, сказала Марина. – Кто же мог убить Антона? Мой Антошка был человеком вполне безобидным. Крупных гадостей никому не делал. А вот его папочка…
– Петр Антонович?
– Он самый! Антона ведь могли убить, чтобы отомстить его отцу. А Петр Антонович у нас большой человек, крупная шишка и настоящая гадина. И он многих на своем веку обидел.
– Тебя, например.
– И вашего общего сына, которого он никак не хотел признать!
Но Марина помотала головой.
– Я-то Петру Антоновичу давно все простила. Антон много помогал, долг отца передо мной искупил. Свои обидки на Петра Антоновича я оставила в прошлом. Он старый дурак, таким жил, таким и помрет. Теперь речь о других людях пойдет.
– О ком?
– Например, возьмем того же Вадима Александровича.
– Директора бассейна, где ты работаешь?
– Точно! Нет, вы ничего такого не подумайте, Вадим Александрович хороший мужик. Честный. Порядочный. Но он… как бы вам это сказать… замедленный. У нас его кличут «Ходячая Статика».
– В смысле, что он не сечет фишку?
– Компьютера не знает, – принялась загибать пальцы Марина. – Пропуска до сих пор в бассейне по старинке заполняются. Сотрудники все – бабки пенсионного возраста.
– Почему, есть и молодые тренеры.
– Так это те, кого Вадим Саныч вынужден был принять на работу. Прежних уволил, а в угоду начальству новых молодых принял.
– Тебя, например?
– Ну да, – без всякого стеснения призналась Марина. – За меня Антон перед своим отцом похлопотал. А Петр Антонович на нужных людей в спорткомитете надавил, они с Вадим Санычем поговорили, он меня и взял. Не хотел, да взял. Но я, так сказать, эксклюзив, единичный случай. А вообще, Вадим Саныч крайне неохотно идет на контакт с начальством.
И всплеснув руками, Марина неожиданно воскликнула:
– Ой, если бы знали, какие дрязги в этом нашем спорткомитете происходят, вы бы ужаснулись! И на Вадим Саныча, хоть он и хороший мужик, куча всякого уже у них накопилась.
И Марина принялась сыпать перечислениями тех прегрешений, в которых был повинен Вадим Саныч. Ничего особо криминального подруги в ее перечне не услышали. Но были согласны, что даже нескольких пунктов из длинного списка вполне достаточно, чтобы спровадить человека на пенсию с занимаемого им поста руководителя. Особенно если нынешний директор крайне неохотно идет на компромисс с вышестоящим начальством.
Пусть даже бассейн и маленький, но он принадлежит спортивной школе. А это будущие чемпионы, слава, известные воспитанники – полноводная денежная река из бюджета. И хозрасчетники, от которых течет тоненький, но зато трудно поддающийся контролю финансовый ручеек. И поэтому, конечно, занять кресло директора этого маленького бассейна все равно весьма и весьма привлекательно.
– У моего свекра заклятого давно на место Вадим Саныча свой человечек был готов. Да только Вадим Саныч крепко за свое кресло держится. К высотам не летит, но на своем уровне все пашет и пашет. Уходить не собирается. Да еще стариков, таких же, как он сам крепких, у себя пригревает.
Хотя подруги бы не сказали, что тренерша малышковой группы – Наталья Евгеньевна была такой уж старой. Ну, может, лет сорок ей было. Так и Марине к тридцати. Вот только Наталья Евгеньевна действительно стремилась научить малышей плавать, а у Марины на уме лишь собственные наряды и их демонстрация. Надо отдать ей должное, на мамочек маленьких подопечных обновки тренерши сильно действовали. Те такие же легкомысленные кокетки, как она сама, были только рады, что у их детей новый тренер. Они просто не понимали, чего лишились их ребятишки в лице строгой и ответственной Натальи Евгеньевны, ходившей на работу в замызганной куртке, а отнюдь не норковом палантине.
– А кресло директора – это всегда деньги, и немалые, – продолжала между тем вещать о своем Марина. – Ясно, что Петр Антонович в нем своего человека видеть бы хотел. И он давно почву для этого готовил.
– Но убийство сына – это уж слишком. Марина, ты не заговаривайся.
– Верно. Сына Петр Антонович очень любил. Не его затея с убийством. Но все равно Петр Антонович своего не упустит. Вот увидите, попытается Вадим Саныча с кресла спихнуть. Да и без него найдутся злые языки. Уже скоро разговоры всякие нехорошие пойдут про убийство Антона. Полетят камни в огород Вадим Саныча. Шутка ли, тело сына депутата найдено на территории бассейна. Сразу же скажут, что охрана там не на должном уровне. Что директор не способен за вверенный ему объект отвечать. Что возраст сказывается. Что стар стал Вадим Саныч, не справляется с ситуацией. Не координирует… не просекает… не препятствует… Чувствуете, чем пахнет?
Подруги переглянулись и дружно ответили:
– Увольнением.
– Точно! – с удовлетворением кивнула Марина. – Почетно проводят теперь Вадим Саныча на пенсию! Это уж как пить дать!
Теперь подруги понимали, да, найденное на территории бассейна тело депутатского сына должно было сильно ударить по позициям Вадим Саныча. И все же в первую очередь оно являлось камнем в огород самой Марины. Толкового алиби у вдовы на ночь убийства не имелось. Нельзя же всерьез считать алиби сидение дома в одиночестве. Мало ли, куда Марина могла выйти после размолвки с мужем, с кем встретиться и что той ночью натворить. Свидетелей того, что она ничего не делала, а смирно сидела дома, не было!
Лично самим подругам Марина с ее сложными взаимоотношениями с мужем и свекром казалась теперь очень подозрительной. Антона она не любила. Вышла за него замуж частично из-за денег, а частично чтобы отомстить обидевшему ее Петру Антоновичу. Но план ее сработал не вполне. Антон жену любил, но в последнее время начал остывать. А Петр Антонович… тот держался стойко. И новую невестку до конца так и не признал. Сына ее тоже своим ребенком не назвал. Да еще и деньги на содержание Артема перестал выплачивать.
