И Кире только и оставалось, что выяснить во всех подробностях, как же выглядел мужчина, которого видела Ксения.
– Портрет его нарисовать не сможешь?
– Да ты чего? – искренне поразилась Ксения. – Я карандаш в руках со школы не держала. Да и тогда за меня по коммуналке сосед задания по изошке делал.
– Значит, не нарисуешь?
– Ни-ни, даже и не думай.
И Кира начала задавать новые вопросы. Во что мужчина был одет? Как себя вел? Может быть, волновался? Держался скованно или, наоборот, вызывающе? Киру интересовало про этого мужчину абсолютно все. И ей повезло в том плане, что Ксения оказалась отличной свидетельницей.
Незнакомый мужчина запал ей в сердце, хотя глуповатая Ксения так и не поняла до конца, ЧТО именно или КОГО именно она видела. А ведь это переодевание из женщины в мужчину выглядело очень подозрительно. Неужели полицейские были правы, заподозрив этого Кузнечика в убийстве Михаила?
Но если так, то счастье Ксении, что сам преступник ее не заметил. А то вместо продолжения своей пусть и однообразной, но зато спокойной жизни Ксения встретила бы быструю и мгновенную смерть. В том, что преступник не оставил бы в живых свидетельницу, Кира даже не сомневалась.
Если убийца хладнокровно всадил в лоб Мише пулю, то это говорило только о том, что человек он опытный и убивает не впервые. Одним трупом больше или меньше, для такого человека особой разницы уже нет.
Глава 12
Леся набрала номер Киры и, едва услышав ее голос, поняла, что подруга нарыла какую-то ценную информацию. Голос Киры звучал приглушенно и как-то уж слишком безразлично.
– Да? Ждете меня? А чего? Я вам все-таки понадобилась?
– Кира, ну что ты! Ты нам всегда нужна.
– Что-то с трудом в это верится. Если телефоны вдвоем сразу отключили, то это мне как следует понимать? Нужна я вам? Ждете вы моего звонка? Надеетесь, что я появлюсь? Или все-таки совсем наоборот?
– Если ты обижаешься, что мы телефоны выключили, то это Викентий виноват, – начала объяснять Леся. – Такой неприятный тип, ты бы его видела. Даже хорошо, что ты с нами не поехала. Ты бы точно не сдержалась. И тогда он не отдал бы нам расшифрованную записку.
Услышав, что они теперь могут прочесть записку, Кира немедленно сменила гнев на милость и заинтересовалась, что в записке. Она тоже решила, что речь идет о тетушке Далиле – сестре отца Михаила.
– Встречаемся возле квартиры профессора Добрякова! Я уже еду!
– И мы едем!
Лисица завел машину и тронулся с места прежде, чем Леся успела сказать, куда ему надо ехать. И если сам Лисица не заметил своего промаха, то Леся намотала себе на ус. Как она и подозревала, приятель давно знал адрес, по которому находилась бывшая квартира профессора Добрякова. Сам он не хотел звонить Кире, гордость не позволяла. А вот для Леси он придумал предлог для звонка.
– Адрес ему нужен, как же, – проворчала себе под нос Леся. – Кира ему нужна, а не какой-то там адрес.
Во дворе дома профессора стояла полицейская машина, но не из спецподразделения, а самая обычная. На таких дешевеньких «реношках» часто раскатывают патрулирующие свой участок полицейские. В принципе, полицейских сюда могло привести все, что угодно, вплоть до банальной семейной разборки. Но Леся почему-то насторожилась. И особенно ее насторожило поведение старушек-соседок, которые расположились на лавочке, возбужденно косясь на полицейскую машину и перебрасываясь репликами:
– А я ей всегда говорила…
– Подозрительные жильцы в этой квартире.
– Только вчера Анна Степановна ей замечание сделала, и вот пожалуйста! Как в воду глядела.
– А она-то зазнайка! Если зять в министры записался, это еще не значит, что у самой ума палата!
Леся невольно сделала шаг в сторону старух. А те, увлеченные разговором, ее даже не заметили.
– И ведь какая приличная квартира была! Профессор, его жена, девочки.
– Сын у них непутевый был!
– А внук и того хлеще!
– Квартиру деда в какую-то перевалочную базу превратил.
– Анна Степановна как-то к ним сунулась, так чуть в обморок не свалилась. Квартира вся в запустении, паркет испорчен, обои отклеились, побелка сыпется. А этим и горя мало. Кроватей на всех не хватает, так они палатку прямо среди комнаты поставят и спят в ней!
– С таких станется и костер прямо в квартире разжечь!
Не оставалось никаких сомнений, что речь идет о квартире Михаила и его беспокойных квартирантах. Но что же с ними случилось?
Ответ на этот вопрос дала Кира, которая приехала раньше своих друзей и теперь, высунувшись из окна, призывно махала им:
– Эй, поднимайтесь!
Леся с Лисицей не стали задерживаться во дворе, тем более что все болтливые старухи на какой-то миг умолкли, уставившись на Киру. А потом все свое внимание сосредоточили на Лесе и Лисице. Подслушивать в таких условиях дальше было невозможно, и друзья поднялись по лестнице.
Кира встречала их на площадке возле квартиры Марты Гербертовны. Увидев Лисицу, она быстро к нему подскочила:
– У тебя ведь есть какое-нибудь служебное удостоверение, да?
– Что значит «какое-нибудь»? – строго произнес Лисица. – У меня их три, и все подлинные!
Но Кира зашипела в ответ:
– Нашел время, чтобы дурачиться! Тут такое… такое…
– Какое?
– Квартира профессора Добрякова взломана!
– Мы слышали, старухи во дворе уверены, что это жильцы, которых Михаил сюда пустил, постарались.
– Зачем жильцам грабить собственную квартиру? – возмутилась Кира. – Старухи бред несут! Марта Гербертовна говорит, что жильцы тут ни при чем. Ведь сами жильцы и подняли тревогу. Несколько дней подряд квартира пустой стояла, никого из ее обитателей не было. А сегодня двое из Монголии вернулись, хотели зайти, а дверь открыта. Ну, они сначала подумали, что в их отсутствие Михаил кого-то еще подселил, одним словом, не встревожились. Зато как зашли…
И внезапно умолкнув, Кира повернулась к приятелю:
– Слушай, Лисица, ты не мог бы нам помочь, а?
Лисица не стал ходить вокруг да около и сразу спросил:
– Ты хочешь, чтобы я помог вам войти и осмотреть место преступления?
– Да.
– Ну что же, – вздохнул Лисица. – Знайте мою доброту, помогу я вам.
– Спасибо! Спасибо тебе огромное!
– Да не благодарите. Мне же будет спокойнее, если вы будете вести свое расследование при мне. А то стоит на минуту отвернуться, вы таких дров наломаете.
Подруги молчали. Глупо возражать человеку, если вам от него что-то нужно. А девушкам было нужно, и очень.
